Исчезнувшая герцогиня - Барбара Картленд

— Неужели… это правда?

— Давайте присядем, и я расскажу вам все, что со мной произошло, — предложил герцог.

С того самого момента, как Фиона остановилась перед ним, придя сюда, она так и не двигалась с места. А теперь почувствовала, что у нее уже кружится голова, а ноги едва не подкашиваются от усталости.

Она осмотрелась вокруг, ища глазами кресло или скамейку, как вдруг почувствовала прикосновение его руки к своему локтю. Герцог бережно проводил ее к дивану.

Усевшись с ней рядом, он пристально посмотрел ей в глаза.

— Перво-наперво мне хотелось бы объяснить вам свое поведение по отношению к Иану. Думать о том, что когда-нибудь я вновь увижу в ваших глазах ту же ненависть, какая горела в них в самом начале нашего знакомства, просто невыносимо, — воскликнул он.

— Я всегда полагала, что вы… жестокий и несправедливый, — призналась Фиона.

— Я сразу понял это и, к сожалению, ничего не мог изменить.

— Расскажите мне обо всем… с самого начала… пожалуйста, — взмолилась Фиона.

— Когда Иан написал нам, что собирается жениться на женщине, которая выступает на публике да еще и берет за это деньги, скажу вам честно, я был поражен ничуть не меньше, чем отец.

— Она была… вынуждена этим заниматься. Мы крайне нуждались в деньгах… чтобы платить за лечение папы.

— Убеждение, что актерское дело — ремесло грязное, низкое и недостойное так глубоко сидело в сознании отца, что он даже не желал разбираться в том, что избранница Иана не актриса, а музыкант. Хотя… то же самое можно сказать и обо мне.

Он помолчал, потом продолжил:

— После того как первая волна потрясения по поводу женитьбы брата неизвестно на ком схлынула, я должен был написать ему или — если бы смог — сам поехать в Англию и посмотреть, как он живет.

— Почему вы этого не сделали? — спросила Фиона.

— Отец убил бы меня, если бы прознал о моих намерениях. Получив известие, что Иан все-таки женился, он пришел в такое бешенство, что был готов воспользоваться старинным правом старейшины о жизни и смерти. Его применяли когда-то в отношении родственников и последователей. Оно разрешало казнить бунтарей и нарушителей.

— Звучит… ужасно! — пробормотала Фиона. — Хотя в чем-то… в самой малости… я могу понять вашего отца… когда ставлю себя на его место.

— Вы не в состоянии его понять, — ответил герцог, печально улыбаясь. — Для этого нужно пожить в шотландском клане, подобном нашему, где родственники тесно связаны друг с другом. Мы на протяжении веков держались в стороне даже от других кланов.

— А после смерти вашего отца? — спросила Фиона. — Разве тогда… вы не могли возобновить отношения с Ианом?

— Я намеревался это сделать, — ответил герцог. — Мы с Ианом всегда были очень дружны и многое значили друг для друга. Я очень надеялся, что Иан поймет и простит меня.

— И… что же? — Фиона непонимающе пожала плечами.

— Наверное, люди, живущие на протяжении многих лет бок о бок, способны читать мысли своих близких, — с грустной усмешкой сказал герцог. — Отец каким-то образом разузнал о моих планах.

Последовала напряженная пауза, и, не выдержав, Фиона просила:

— Что… произошло?

— Находясь на смертном одре, он заставил меня поклясться на дирке — длинном шотландском ноже, что я никогда не буду искать контакта с Ианом. Это самая священная и торжественная клятва, которую только может дать шотландец.

— О нет! — вскрикнула Фиона.

— Я колебался, но был вынужден исполнить его волю. Отчасти потому что он умирал, отчасти потому что, несмотря на все его ошибки и недостатки, я всегда почитал его и восхищался им. Сыграла роль и привычка безоговорочно подчиняться ему во всем.

— Представляю, как вам было трудно, — задумчиво произнесла Фиона.

— Для себя я сделал небольшую оговорку: если Иан сам захочет связаться со мной, то я отвечу на его порыв, ведь в таком случае инициатива будет исходить не от меня.

Фиона сцепила пальцы в замок.

— Если бы только Иан мог знать об этом! Он с такой надеждой ждал вестей от вас, когда ваш отец скончался, и долго отказывался верить, что вы тоже… отреклись от него.

— Может, мне следовало нарушить эту чертову клятву? — спросил герцог.

Вопрос показался ей настолько неожиданным, что она резко повернула голову и в изумлении расширила глаза. По тону, каким он его задал, было понятно, что для него очень важно получить ответ.

Некоторое время Фиона молчала. Герцог ждал, напряженно гладя на нее, ловя каждый ее вздох, прислушиваясь к каждому движению. По-видимому, он настраивался услышать нечто осуждающее, она ведь уже не раз в резкой форме высказывала о нем свое — как выяснилось, ошибочное — мнение.

— Принимая во внимание то, как много значат для такого человека, как вы, существующие в клане традиции и правила, — спокойно заговорила наконец Фиона, — думаю, нарушить клятву такого рода… данную при подобных обстоятельствах, было просто невозможно.

Она видела, как герцог с облегчением вздохнул, как смягчилось его лицо.

— Мне так хотелось, чтобы вы ответили именно так! — почти прокричал он. — Дорогая моя, вы — олицетворение всего того, что я мечтаю иметь и боготворить в жизни. Вы прекрасны не только внешне, но и внутренне.

Фиона покачала головой и махнула рукой, пытаясь остановить его.

— Вы не должны… говорить мне… подобные вещи… — Она смущенно кашлянула и отвела взгляд в сторону. — Мы разговаривали об Иане. Господи! Остается только сожалеть, что он сам обо всем не догадался. Ведь все могло сложиться по-другому, и его жизнь прошла бы более… счастливо.

— Если бы Иан узнал о том, что меня останавливало, он бы все понял, — продолжил герцог. — Понимаете, отец для нас обоих являлся не только родителем, но и старейшиной. Мы были обязаны выполнять все его указания и четко знали, что неповиновение воспримется им как измена.

Фиона грустно улыбнулась.

— Тем не менее Иан женился на моей сестре. Потому что любил ее.

— Представляете, до настоящего момента я не мог понять своего брата. А вы доказали мне, что любовь бывает сильнее преданности роду, сильнее устоявшихся веками традиций и обычаев.

Фиона отвернулась, покраснев.

— Мне кажется, вам не следует говорить мне подобных слов, — пробормотала она. — Я все больше и больше понимаю, сколь высокий пост вы занимаете. Для меня это другой мир, а вы чувствуете себя в нем превосходно.

— Не превосходно, — возразил он. — Сомневаюсь, что клан доверяет мне так же, как доверял моему отцу.

— Да как… можно… подозревать вас… в совершении настолько тяжкого… преступления? — Фиона возмущенно покачала головой.