Новые русские аферы: герои нашего времени - Валентина Агапова

К тому времени игра была уже достаточно раскручена и размеры ежемесячных выплат жертвенникам исчислялись миллиардами старых рублей.

А что думали по этому поводу те, кого закон обязывал охранять кошельки граждан? Сначала в МВД уверяли, что все претензии, которые у них есть к МММ, относились к старым делам брата Сергея. Алексей Петренко, в то время начальник управления информации и общественных связей МВД РФ, говорил, что «пока к Вячеславу Мавроди у нас никаких претензий нет.

Мы не видим, чтобы он занимался чем-либо предосудительным». Налоговая полиция реагировала более оперативно. По словам Владимира Сенина, в то время заместителя начальника департамента Налоговой полиции РФ по Москве, в отношении нового проекта проводились «оперативные действия». Однако рассказывать что-либо подробнее он категорически отказывался, ссылаясь на следственную тайну. Антимонопольный комитет и вовсе остался в стороне. По словам представителей этого ведомства, жалоб от кого-либо на новый проект МММ к ним не поступало, закон о рекламе они не нарушали (поскольку рекламы просто не было). Так продолжалось около года.

Однако в октябре 1997 года ОМОН и УЭП совместно с УВД Южного округа Москвы произвели обыск в офисе МММ на Варшавском шоссе, изъяв деньги и ценности на сумму 2 млрд рублей. В конце февраля 1998 года в офисе был произведен повторный обыск (оперативники изъяли компьютеры и 21 золотой слиток по 5 г каждый), после чего знаменитая Варшавка, 26 прекратила свое существование.

Заподозрив, что МММ-96 являлось аналогом знаменитой пирамиды, которую основал Сергей Мавроди, ГСУ возбудило против Вячеслава Мавроди уголовное дело по статье 172 («незаконная банковская деятельность»). Работа «Системы» была парализована.

Однако проведенная затем экспертиза показала, что банковской деятельностью Мавроди не занимался. Генпрокуратура признала изъятие денег незаконным, но следствие подозреваемому так ничего и не вернуло. А в августе 1999 года ГСУ изменило формулировку дела Вячеслава Мавроди на «незаконные действия с драгметаллами в особо крупных размерах». Одновременно он был объявлен в розыск.

Стечение обстоятельств наводило на размышления: уголовное дело на Вячеслава Мавроди было заведено именно тогда, когда акции МММ стали относительно ликвидны, деньги были изъяты как раз в день выплаты «дивидендов». Вкладчики заподозрили, что законность тут совсем ни при чем, просто кто-то захотел прибрать к рукам деньги, накопившиеся за год в СВДП. А потому жертвователи достали свой арсенал поизносившегося в затяжных боях оружия: плакаты для пикетов, листы для сбора подписей. Они пикетировали правительство с требованиями вроде «руки прочь от Мавроди», и новое уголовное дело, возбужденное против Вячеслава Мавроди, называли самым возмутительным со времен 1994 года. Следственные органы настаивали на том, что их действия законны. Людмила Суслова, в то время следователь УВД Южного округа, говорила: «Два миллиарда мы приняли по акту и положили на счет УВД. Вернем вкладчикам, если суд признает, что деньги им принадлежат. Но ведь они сами утверждают, что вкладчиками не являются. И расписку давали, что деньги Мавроди жертвуют. Поэтому теперь им придется подавать иск на Мавроди». В прокуратуре, тем не менее, рассудили, что законность нарушена. Валерий Мишин, в то время заместитель начальника управления Генпрокуратуры по надзору за следствием, дознанием и оперативно-розыскными действиями в органах внутренних дел, считал, что денежные средства были изъяты необоснованно, а следствие субъективно относилось Вячеславу Мавроди.

Но самое интересное, что жертвователи на подачу исков шли неохотно, объясняя свое нежелание тем, что суд может присудить только возврат самого вклада, а изъятых денег на всех, скорее всего, не хватит. А Вячеслав Мавроди, дескать, выдаст «обратное пожертвование» с процентами. Всего в Пресненском суде принято к рассмотрению пять исков к Вячеславу Мавроди и ни одного — к органам внутренних дел.

Встретиться с Вячеславом Мавроди было практически невозможно. Даже его адвокат, по собственному признанию, за полтора года работы так ни разу с ним и не встречался. Общались они исключительно по телефону или через Интернет. Тем не менее корреспонденту журнала «Деньги» Ольге Бухарковой удалось связаться с Вячеславом Мавроди.

«Я не скрываюсь, — рассказывал Вячеслав. — Тем не менее я уверен, что дело это заказное и по отношению ко мне возможны любые провокации, поэтому веду себя достаточно осторожно. Правоохранительные органы поставили себе задачу найти мифические миллиарды долларов, которые им померещились. Для них сейчас все равно, какой Мавроди — для любого статья найдется. Очевидно, что судебный процесс властям не нужен, ведь для этого необходимо будет представить вещественное доказательство — изъятые из офиса деньги. А я думаю, что деньгам нашли другое применение. За все это время я не получил ни одной повестки. Зато в офисе и в квартире моей жены выломали двери и произвели обыск. При обыске не изъяли никаких документов, лишь ценности и деньги.

Вряд ли кто-то может подумать, что акция против СВДП — инсценировка перед очередными выплатами. Никто из желания сэкономить деньги не пойдет под следствие. Играть с нашей судебно-правовой системой довольно опасно. Тем не менее действия УВД совершенно алогичны: если кто-то и наказан, то это бабушки-пенсионерки, инвалиды и ветераны. Это и был основной контингент СВДП, это у них они отобрали деньги.

Могу сказать еще об одном результате, которого добились правоохранительные органы своей акцией против СВДП. Правда, они вряд ли на него рассчитывали и еще пока о нем не знают. После того как в результате налета милиции на офис СВДП на Варшавке стали невозможны ежемесячные выплаты по акциям МММ-94, я понял, как можно по-другому использовать на благо народа эти деньги. Я решил тратить $40 тыс. в месяц на покупку у граждан документально подтвержденного компромата на коррумпированных российских чиновников всех уровней. Сейчас я уже заканчиваю работу над созданием специального сайта на сервере в Сингапуре, через который в самое ближайшее время буду по Интернету принимать соответствующие документы и договариваться с владельцами о цене. Я назвал этот сайт „Народный компромат“. Уверен, что эта акция приобретет масштабность и безусловно пойдет на пользу новой России».

Пока Вячеслав Мавроди строил планы глобальной борьбы с коррупцией, наиболее предприимчивые и умудренные опытом «жертвователи» организовали собственную игру под названием «Дом на камне». Условия ее мало чем отличались от МММ образца последних лет: приведи четырех вкладчиков — получишь 30 % от суммы их вклада, за каждого последующего — 5 %. Минимальная сумма вклада — 250 новых рублей. Да и схема все та же: муниципальные организаторы, достигшие совершенства по части строительства пирамид, обзванивают «десятников» (тех, у кого в подчинении десятки); те, в свою очередь, рядовых знакомых вкладчиков; последние привлекают новичков со стороны, потенциальных «крайних». Логика была проста: раз третьего брата Мавроди нет, уповать на СВДП-98 не приходится, поэтому самое время делать вклады в новую игру, чтобы и потерянное вернуть, и еще заработать. Так что дело Мавроди жило и без Мавроди.

В январе 2001 года Мавроди-младшего задержали. Оперативники приехали за ним вечером 9 января. Последние несколько месяцев он снимал трехкомнатную квартиру в доме номер 22 по Лазоревому проезду. Когда в квартиру позвонили, Мавроди открыл ее, даже не спрашивая, кто там. Войдя, сыщики предъявили ему постановление об аресте и проведении обыска. По словам представителей угрозыска, Мавроди был удивлен их визитом, но вел себя «довольно спокойно».

В ходе обыска, который длился несколько часов, были изъяты два компьютера, документы и валюта. После этого бывшего вицепрезидента АО «МММ» препроводили в СИЗО Петровки, 38. Следователи предъявили ему обвинение, избрав мерой пресечения содержание под стражей.

Станислав Ветров утверждал, что его клиент от следствия не скрывался и повесток из ГСУ не получал. Хотя и признает, что найти Вячеслава Мавроди было непросто: он развелся с женой и жил на квартирах, которые снимал по объявлениям. Бизнесом Мавроди не занимался, зато организовал несколько интернет-проектов. В частности, «Наш президент» (создание общественного движения по выборам президента России) и «Народный заем» (сведение партнеров по бизнесу через Интернет). А незадолго до ареста он распространил через Интернет открытое письмо к Владимиру Путину и «всему российскому народу», в котором предсказал обесценивание американского доллара, которое произойдет в ближайшие годы, рекомендовав хранить сбережения в немецких марках.