Сказания о Хиль-де-Винтере - Моранн Каддат

— Что ж, цена низка, как никогда. Даже, можно сказать, задаром. — Прокомментировал бармен. — Ну что, девушка и кошко-оборотень, найдется в вашем кошельке десяток золотых монет? Одна златая — нашему заведению, так сказать, за посредничество…

— Да, да, конечно, — Като уже отсчитывала денюжку, когда случилось непредвиденное.

Из-за дальней тумбы, накрытой щитом, с вызовом поднялся здоровенный детина — под два метра ростом, в плечах шире, чем дверь в этом самом кабаке, а голова его и вовсе походила на пушечное ядро. Он криво ухмыльнулся, глядя на Като, и девушка заметила еще и неполный комплект зубов. Этот детина явно не чурался если не боя, то пьяной потасовки — уж точно.

— Купила бы ты себе куклу, девочка, а эти игрушки оставь тем, кто умеет с ними обращаться. — И с этими словами трактирный вояка вооружился палицей, все это время служившей ему чем-то наподобие подставки для ног.

— Шел бы ты к себе в песочницу, — посоветовал ему Гард.

Като предупреждающе цыкнула на него. Еще не хватало уйти отсюда со сломанными ребрами вместо великолепного оружия.

— Ты что-то сказал, котик? — Рявкнул детина, косматой ручищей перехватывая поудобнее свой обитый полосками железа кусок дерева.

— Я говорю, у нас свои игрушки, а у тебя — свои. И мы тебя играть не звали.

С ревом разъяренного быка вояка сделал шаг своими исполинскими ножищами в сторону Гарда, одновременно замахиваясь палицей. Като проворным прыжком очутилась между котом и пьяным детиной — в надежде, что тот опустит оружие перед женщиной. Не тут-то было — она сама и не заметила, как очутилась в одном углу с вдовой Клико, а громила продолжал наступать на кота.

— Ой, извините, трудно иногда рассчитать место посадки, — обратилась она к женщине. Та не обратила ни малейшего внимания на ее слова и продолжала с интересом наблюдать за схваткой.

Кот увернулся от занесенной над ним палицы, взвился свечой в воздух — и тотчас же шея и руки его противника начали покрываться бесчисленным множеством укусов и царапин. Палицу тот уже отбросил за ненадобностью, к ближнему бою она была бесполезна, и, пытаясь защитить левой рукой лицо и шею, правой схватил Гарда за шкирку. Наш хищник вывернулся змеей, попробовал было укусить схватившую его руку — вот только его противник вовремя ее отдернул — иначе не досчитался бы нескольких пальцев. На лету перехватывая кота, на этот раз — за переднюю лапу, вояка тут же безжалостно вывернул ее, и Гард низко, по-звериному зарычал. Пускай лапа теперь была выведена из строя, когтями он почти насквозь проткнул сжимавшую ее вражескую кисть. Воин и сам рыкнул как-то не совсем по-человечески и оттолкнул от себя кота, предоставив тому замечательную возможность для контратаки — яростному укусу в бок. Вот только Гард едва не сломал свои кошачьи зубы — оказалось, пьяный вояка немногим рисковал, ввязавшись в драку — под холщевой рубахой на нем была тяжелая боевая кольчуга.

Единственное, чем теперь кот мог попробовать нанести увечья противнику — оставались его когти. Задними лапами он царапал кожаные штаны воина, одной из передних дотягивался лишь до его плеча, — и все потому, что его собственная голова в какой-то момент оказалась зажатой у амбала подмышкой. И оставалось уповать лишь на левую лапу — той он мог попробовать лишить противника глаза или, скажем, бесплатно сделать сплит языка — тут уж не угадаешь, куда попадешь вслепую. Только вот и его противник так просто сдаваться не собирался. Неизвестно, был ли у него опыт в драках с дикими кошками, но действовал он пока что верно — второй раз за время схватки поймал лапу Гарда, грозившую изувечить лицо, и сжал до хруста.

Пожалуй, именно так кричат домашние кошки, если вы нечаянно наступите им на хвост. В кошачьих воплях, правда, Като послышалось и какое-то вполне людское ругательство.

А громила хватку ослаблять и не думал, методично сжимая кошачью лапу все сильней и сильней. Уличив момент, Гард попробовал выскользнуть из-под этого подмышечного захвата вниз, ему этого не удалось — детина прошел с ним несколько шагов и с ревом рухнул на барную стойку, подмяв кота под себя. Именно тогда Гард все же переменил положение, хотя и но не так удачно, как хотелось — теперь его голова оказалась на уровне локтя противника и дальше ему за спину. Лапу тот по-прежнему давил изо всех сил, да еще и навалился всем весом на его, Гарда, ребра, так что становилось совсем тяжело дышать. Борясь с асфиксией, собрав последние силы, наш ювелир резко дернулся, на этот раз вверх, выскользнув из захвата и молниеносно отцапав большой лоскут кожи с мясом от незащищенной кольчугой шеи обидчика.

Настала очередь громилы взвыть от боли, у него это получилось на удивление смешным каким-то голоском. Он, наконец, выпустил кота, рукой зажимая рану на шее, и ломая мебель на своем пути. Вдова Клико испустила короткий победный клич и зааплодировала.

— Да пошел ты, — выругался провокатор драки, подставляя окровавленную шею собутыльникам — на нее тут же выплеснули метаку, и детина заревел не хуже этого самого мифического чудовища, из молока которого делалось это пойло.

— Чтобы больше я вас двоих здесь не видел. — Наконец, выдал он своим нормальным голосом.

Вдова Клико, к удивлению Като, вдруг схватила деловито ее под локоть, прихватила свой сверток, из-за которого разгорелся весь этот сыр-бор, почти кокетливо поправила шаль на плече и потащила ее к выходу.

— Вставай, кот, — уверенно, звенящим, словно клинок ее мужа, голосом на пути крикнула она Гарду.

Одноглазый вышибала, все еще торчавший в дверном проеме и развлекающий самого себя своими жутковатыми странными историями, не стал загораживать им выход из «Гостей гула».

Снаружи давно хозяйничала ночь, по-сельски темная, не освещаемая характерным заревом больших городов и индустриальных ландшафтов. А несколько свечных уличных фонарей не могли отвоевать сеттера у темного времени суток.

Но вдову Клико это нисколько не пугало. Ориентируясь по одной ей заметным во Тьме знакам, она решительно свернула сначала налево, через пару домов снова налево, на соседний проулочек, и вот уже копошилась в многочисленных карманах своей накидки в поисках ключа.

— Главное не разбудить постояльцев, — слегка навеселе, бормотала она себе под нос.

— Вы сдаете комнаты? — Удивилась Като. Она и представить себе не могла, что кому-то понадобится жилье в сеттере у самого леса.

— На, подержи. — Женщина вручила Като сверток с оружием. — Конечно, сдаю, не мне же самой пасти нашу с мужем метаку?

Гард все это время молча плелся за ними на трех лапах, и у ворот, пока вдова ковырялась с замком, бессильно и с протяжным вздохом плюхнулся в дорожную пыль.