В моём сердце ты... (СИ) - Навьер Рита

А перед тем, как им уезжать, завела Лену на кухню и огорошила:

– Знаю, знаю, милая, что это ваше личное дело, и вы сами объявите, когда сочтёте нужным, но… скажи: у вас будет ребёнок? Я правильно поняла? – И такая надежда в глазах.

Лена вскинула брови в изумлении. Растерялась, даже не нашлась, что сказать. Пролепетала что-то расплывчатое, мол, возможно, когда-нибудь, если всё хорошо сложится…

– Ну дай бог, Леночка, – обняла её мама Андрея. – Дай бог.

ЭПИЛОГ

Слова о ребёнке никак не давали покоя. Задержка у Лены и правда была, но не критичная. В интернете сказано – такое случается нередко и причин тому может быть много. Но с чего мама Андрея сразу сделала такие выводы? Подумаешь, не хотела есть. Собственно, обжорой она и не была никогда. И тем не менее та говорила так уверенно, словно и не сомневалась почти.

Озадаченная, Лена пошерстила интернет, но вынесла оттуда лишь то, что у всех всё проистекает очень по-разному. Это не простуда, где набор симптомов схож почти поголовно. Тут, оказывается, у каждого своя история: кого-то тошнит сразу, кого-то – потом, а кого-то – и вовсе нет. На одних нападает зверский жор, другие наоборот на еду смотреть не могут – вот как она. Кому-то только бы спать, а других энергия распирает.

И всё же мама Андрея оказалась права. Сначала её слова подтвердил аптечный тест, затем – ещё несколько аптечных тестов, а чуть позже и врач. Хорошо же она съездила в Новосибирск!

Первое время Лена не знала, как относиться к такой новости. Настолько это оказалось неожиданным, что кроме растерянности ничего и не чувствовала. Хотя нет, ещё, бывало, накатывала тревога, а иногда – уныние. Но Андрей буквально ликовал, как и вся его семья.

На фоне их радостных излияний она чувствовала себя чёрствой, неправильной женщиной, и это угнетало. Она ведь тоже радоваться должна! Ещё и побольше, чем все они.

И на работе снова стали на неё коситься, как тогда, когда они с Андреем после первомайских праздников заявились в офис впервые вместе. Она прямо кожей чувствовала чужое жгучее любопытство. Но тогда это не раздражало, а теперь – выводило из себя. Её и так тошнит ежедневно. От полуденного зноя едва в обморок не валится. Болят ноги, болит грудь. Постоянно хочется спать, а в зеркало хоть вовсе не смотрись. Хорошо только вечером, когда они остаются с Андреем дома вдвоём.

А потом, во время одного из плановых посещений женской консультации, врач забил тревогу: угроза прерывания.

Наверное, именно в тот момент, когда она сидела в приёмном покое, Лена вдруг остро, до болезненного отчаяния захотела этого ребёнка.

Был август. Уходящее лето напоследок одаривало таким зноем, что на раскалённом асфальте жгло через подошву ступни. Горячий, густой, неподвижный воздух стоял в помещении, и народ изнемогал от духоты, обливаясь потом. И лишь её одну знобило. Она гладила ещё совсем маленький живот и мысленно молила, чтобы несчастья не случилось.

Повезло. В кои-то веки повезло. Вовремя распознали, быстро среагировали, умело наложили шов. Но велели лежать и лежать. Пришлось взять разом все отпуска, что прежде не отгуляла.

По работе Лена не скучала. Даже сама удивилась, как быстро она потеряла интерес к тому, что всегда казалось чрезвычайно важным. Когда ей звонили с работы, спрашивали, просили помощи или совета, она, конечно, отвечала, но душой уже не болела.

Скучала она только по Андрею, ждала с волнением каждый вечер, когда же в двери провернётся ключ, когда он зайдёт в комнату, усядется рядом, а то и приляжет под бок, обнимет. И они будут болтать о том о сём.

Почти всегда он приносил что-нибудь вкусное – аппетит к ней вернулся с лихвой. Правда, последнее время стали порой случаться всякие взбрыки. То кабачковой икры вдруг захочется, то неожиданно – какого-нибудь зелёного горошка. Хорошо, хоть не часто, но зато так, что сил нет терпеть.

Андрей обычно звонил по дороге и на всякий случай спрашивал, что купить. Но иногда желания накатывали стихийно и запоздало.

Вот и в этот раз только Андрей пришёл с работы, едва переоделся в домашнее, как ей до одури захотелось винограда, причём кислого, который она сроду даже и не любила.

Надо отдать ему должное – к этим причудам вкуса относился он с пониманием. Устал – не устал, рано или поздно – без возражений плёлся в супермаркет. Ещё и благодарил шутя, что она не просит чего-нибудь экзотического, чего под боком не купишь.

– Что за капризный обжора у нас там растёт, – усмехнулся Андрей, скидывая домашнюю футболку и шорты.

Лена невольно залюбовалась подтянутым торсом, игрой мускулов под загорелой кожей. Он перехватил её взгляд, подмигнул, натягивая джинсы. Она тотчас зарумянилась.

– Ладно, не шали, скоро буду.

В глубине квартиры хлопнула входная дверь. Она осталась ждать.

Минута, пять, десять, полчаса почти… Лена встревожилась. Где же он? Что ж так долго? Супермаркет находился совсем рядом. Уже можно было трижды туда и обратно сходить. Даже если там вечерняя очередь…

На душе стало совсем неспокойно. Нехорошо, аж до тошноты. Она нашарила под подушкой телефон, набрала Андрея. Но зазвенело в комнате. Ещё и телефон забыл!

Внезапно возникло ощущение дежавю. Этот момент напомнил совсем другой эпизод. Давний. Хотя не такой уж и давний. Просто она приказала себе забыть то, что случилось тогда. И забыла. И с тех пор они никогда к этому не возвращались. Если и говорили, то лишь обтекаемо – «та наша ссора». Да и то очень редко. А уж о том гадком прозвище ни он, ни она ни разу даже не заикнулись. Ни разу она не спросила его: переименовал или нет. Сначала считала, что это унизительно, а потом попросту перестала об этом думать. Забыла.

И вот надо же такому случиться, да ещё сейчас, когда она и так нервничает.

Лена, сглотнув, привстала с кровати, дотянулась до столика, где лежал телефон. Посмотрела на экран – выдохнула, улыбнулась… На дисплее светилось «Любимая».

Наконец щёлкнул замок. Андрей вернулся, крикнул из прихожей:

– Всю округу оббегал, еле нашёл...

Она нырнула в постель. Натянула одеяло до подбородка. Закусила нижнюю губу, чтобы так уж сильно не улыбаться.

Спустя пару минут Андрей принёс ей мытый виноград. Только кислого больше уже не хотелось, даже наоборот. Но в этом она ему ни за что не призналась бы.

– Спасибо, – с благодарной и счастливой улыбкой проглотила она ягоду, сдерживая позыв скривиться. В отличие от него, актриса она неплохая.

КОНЕЦ