Препод 4 (СИ) - Курзанцев Александр Олегович Горный мастер

— Каких вопросов? — с подозрением переспросил я.

— Насущных, — произнесла та таким тоном, что я жопой почуял неприятности.

Собственно, в магистрате, куда меня привела Селестина, меня уже ждали. Приёмную бургомистра оккупировали три хорошо известные мне личности, гонявшие растрёпанных чиновников с бумагами туда-сюда. Ну, собственно, было глупо не ожидать их появления. Как-никак, дело касалось и их собственных детей. Занималась троица ни много ни мало, а самым натуральным внешним аудитом всей деятельности магистрата.

Графиня Честер проверяла распоряжения магистрата за последний год, госпожа Русавр шерстила заключённые за тот же период торговые контракты, а магэсса Ботлер изучала, что было сделано для обеспечения безопасности города. Делали это они так увлечённо, что не сразу заметили меня с графиней-адмиралом на пороге.

— Вольдемар, — первой увидевшая меня Злотана мило улыбнулась, затем кивнула Селестине и добавила, — буквально десять минут, и я освобожусь.

— Я тоже.

— И я.

Оставшиеся дамы также мне заулыбались, и в этом единодушии почудился, тревожа душу, щелчок взводимого капкана.

По-хозяйски распахнув кабинет бургомистра, пустующий в настоящий момент, графиня-адмирал радушно предложила:

— Располагайся.

После чего плюхнулась в кресло бургомистра и с грохотом водрузила на стол сапоги, царапая шпорами лакированное дерево.

— А что не взяла своих проверяющих? — поинтересовался я, кивая на дверь в помещение, из которого мы только что пришли.

Сбоку у стены под чучелом какой-то зверушки находился диванчик, показавшийся мне достаточно удобным. На него я уселся, с видимым удовольствие откидываясь на высокую изогнутую спинку.

— Можно и своих, но мне интересен был свежий взгляд со стороны, — ответила женщина, чуть покачиваясь на поскрипывающем кресле, — к тому же, более въедливых и неподкупных проверяющих найти было сложно. Они были крайне возмущены попыткой похищения своих детей, и теперь из местных душу вытрясут, вытащат всю подноготную, ничего и никого не забудут.

— Сурово, — покачал я головой, — но справедливо.

— Вот-вот.

Спустя десять минут дверь открылась, и троица женщин присоединилась к нам, рассевшись по стульям в кабинете. И как-то так вышло, что я оказался с одной стороны, а они вчетвером с другой. И дружно стали смотреть на меня.

— Что? — я поёрзал на диване, слегка напрягшись.

— Да вот думаем, что с тобой делать, — произнесла Селестина, на правах хозяйки первой начиная разговор.

Ноги со стола она убрала, оперлась о столешницу руками.

— Мы тут пообщались и решили, — она обвела взглядом дружно закивавших женщин, — что тебе слишком вольготно живётся. Никакими обязательствами не обременён, занимаешься тут в своё удовольствие, ни в чём себе не отказываешь, спишь, кхым, с нами на регулярной основе. Нехорошо.

— Чего это. Я говорил, что у меня магия и студенты, и на семейную жизнь времени нет, только и могу, что спать, как ты выразилась, на регулярной основе, — я с вызовом посмотрел на графиню-адмирала.

— Вольдемар, не горячись, — постаралась чуть сгладить остроту Злотана, — такой ритм нас тоже, в целом, устраивает, но графиня Вейс права в другом, с точки зрения посторонних, мы ведём очень аморальный образ жизни. Если когда-то всплывут подробности наших взаимоотношений, пострадает не только наша честь, но оборвутся многие связи, от нас отвернутся влиятельные люди. К тому же, у нас дети, и ты помнишь, как они резко реагировали только на намёк о связи с тобой. Это надо решать, пока стало не слишком поздно.

— Оба-на, и что вы предлагаете?

Ни то чтобы я не знал, что они предложат, но мне хотелось выслушать их видение дальнейших действий.

— Вольдемар, — взявшая слово Алиса чуть запнулась и покраснела, — лучшим выходом было бы оформить наши отношения официально. Хотя бы формально, чтобы у злопыхателей не было повода нас в чём-то обвинить.

— Это было бы полезно для дела, — кивнула Ясула, — репутация — это тоже ресурс, который иногда бывает посильнее денег.

— И на ком из вас вы предлагаете жениться? — саркастически приподнял я бровь, — монетку будете подкидывать или в кости разыграете?

— На всех, — не обратив внимания на иронию в моих словах, буркнула Селестина, — сразу. Так будут учтены общие интересы.

— А мои? — опешил я от такой постановки вопроса.

— А для тебя, мой дорогой, ничего не поменяется, в сущности. Четыре кольца сильно твою руку не оттянут, а в остальном будет всё как прежде. Только теперь не надо будет скрываться, чтобы провести с тобой ночь.

— А кто-то скрывался? — изумился я.

Злотана вздохнула, прикрыв глаза, покачала головой:

— Да все, кроме Селестины. Вольдемар, пойми, мы не какие-нибудь крестьянки, и нам есть что терять, а обществом встречи с мужчиной вне брака строго осуждаются.

— Всё-таки в этом дело, — с кислой миной произнёс я, — знал бы…

— И что бы ты сделал? — хмыкнула графиня-адмирал, — на всю оставшуюся жизнь принял бы обет безбрачия?

— А что, бордели позакрывали уже? — буркнул я.

У сидевших напротив дам опасно блеснули глаза, и я быстро добавил:

— Шучу я, шучу.

Почесав затылок, уточнил:

— А жить тоже вместе будем?

Глаза женщин начали округляться, лица покраснели и надулись, а затем все четверо дружно зафыркали и засмеялись.

— Прости, Вольдемар, — всё ещё похихикивая, ответила Злотана, — я понимаю, что сразу четыре женщины вокруг тебя — это несколько кружит голову, но, как тебе сказать, мы не молодые девочки, которые ещё ничего в жизни не добились, у нас у всех свои дела и занятия, мы привыкли принимать решения, ни на кого не оглядываясь, а тут ты предлагаешь нам жить вместе?

— Да понял я уже, — отмахнулся, чуть разочарованно, потому что на миг образ гарема вспыхнул в мозгу, пробуждая давно забытые фантазии, — четыре хозяйки на одной кухне быть не может.

— Ну, примерно так, — кивнула Селестина, — нет, никакого совместного дома у нас не будет. Благо, хватает своих домов.

Наступила пауза, в ходе которой я, обдумывая услышанное, пытался определить, надо мне это или нет. Терять мне их не хотелось, ведь они все были хороши, каждая по-своему. Но будет ли от этого четырёхкратного союза лично для меня вред, пользу-то они всё больше для себя обозначали? Не понятно. Вот так сходу я, не обременённый до этого брачными узами, определить не мог.

Тут в кабинет боязливо просунулась голова какого-то местного чиновника, который проблеял:

— Госпожи, пришли бумаги по вашему запросу.

— Так, — поднялась главенствующая тут Ройс — вопрос проговорили, принципиальных возражений ни у кого нет, поэтому можно до определения даты свадеб спокойно заниматься своими делами. Вольдемар, ты не против?

— Спасибо, что спросила, — с лёгким сарказмом ответил я, — но нет, не против. Если говорите, что вам так будет легче, но всё будет, как прежде, я согласен.

Пока слушал их, в груди, конечно, бурлил зарождающийся гнев, что, вроде как, без меня меня женили. Женщины явно давали понять, что всё уже решено, а меня просто ставят в известность, как участника действа. Но, чуть успокоившись, я ещё раз постарался оценить непредвзято все мотивы и предпосылки и вынужден был согласиться с их логикой. Нет, все они в достаточной мере круты, как и я, местами. Но круты недостаточно, чтобы плевать на мнение всех окружающих. В конце концов, это будет просто один из вариантов гостевого брака, только встречи со мной уже не нужно будет завуалировать.

— Один момент, — остановил я поднявшихся с мест женщин, — а то, что вы выйдете замуж не за четырёх разных мужчин, а за меня одного, это не будет уроном вашей репутации.

— Не будет, — ответила за всех Злотана, — свадьбы пройдут раздельно. И это не мы вчетвером выйдем за одного, это ты женишься на четверых. Понял, в чём суть? Или не понял?

Я, несколько нахмурившись, мотнул головой. Графиня Честер хитро сощурилась: