Маг. Новая реальность - Вячеслав Железнов

Тля! Нет, ну точно бред. Похоже, я могу поздравить себя с возросшими возможностями, скорее всего, активировалась какая-то часть мозга, то ли ранее бездействовавшая, то ли вновь образованная. Но так дело не пойдет. Если местные маги видят мир именно таким способом, то им можно посочувствовать. Мало того, что сильная синестезия нисколько не доставляла удовольствия, так она еще и “плавала” - у меня, например, с каждой минутой усиливалась вкусовая составляющая. Это не очень хорошо, когда смотришь на опавшую листву и четко ощущаешь ее гниловатость, словно облизал ее на расстоянии. А если на дерьмо посмотреть? То-то и оно. Так, быстрее “зажмуриться”, а то с ума сойду, натурально.

Э-э, стоп! Я ведь никогда раньше не лизал влажную опавшую листву, соответственно, и вкуса ее не мог знать. А ну-ка… Именно такой вкус! Тогда притормози, брат. Выходит, вся эта катавасия является не совсем синестезией, и даже - совсем не синестезией. Скорее, это напоминает гиперспектральный сканер моей брони, который может определить материал и свойства всего, на что направлен! Пораженный неожиданной догадкой, я посмотрел на замок.

… Невероятное, прекрасное и грозное зрелище! Чем-то эта картина напоминала видеозапись поверхности Солнца, снятую Меркурием-16. Такое же неторопливое могучее кипение, медленное сплетение извивающихся струй и мгновенные гигантские выплески непредставимых масштабов… Не знаю, сколько я смотрел на это, отвлечь меня смог лишь слабый стон из-под ног.

Женщина! Я совсем забыл про нее. Срочно “зажмурившись”, отчего органы чувств пришли в норму примерно за минуту, я быстро подхватился и направился к замку. При выходе ворот не открывал, поэтому на стену пришлось запрыгнуть - и лежать минут десять рядом со своей ношей. Кое-как оклемавшись, снес добычу в лабораторию мэтра. Там была своя вода, а также набор нехитрых снадобий и материалов, которыми Лирий пользовал болящих. Сгрузил легкое тело на теплый мраморный стол… подозрительно пригодный как для пальпации и перевязок, так и для вивисекции с патологоанатомическими изысканиями. По крайней мере, на нем имелась круговая канавка со стоком и специальные прорези для ремней. Похоже, покойный мэтр не чурался ничего. Надежно зафиксировав женщину, я срезал с нее одежду и занялся обработкой ран. А раны были. Судя по всему, ее неоднократно зверски изнасиловали… по-всякому, и сильно избивали, в основном по лицу. На теле и конечностях имелось лишь с пару десятков отдельных синяков. В целом, поверхностный осмотр не выявил ничего угрожающего жизни, вот только… не нравилась мне ее бледность и влажная, холодная кожа. Пульс был учащенным, слабым, язык западал постоянно… явно у нее внутрянка. С этим поделать я ничего не мог.

Отвязав ее, осторожно перенес в дом, уложил на кровать, укрыл. Обтер, как мог, грязь с лица, смочил губы. Женщина оказалась девушкой лет двадцати, причем очень красивой, красота ее была видна даже на одутловатом опухшем лице. И она умирала. А мне - мне оставалось лишь смотреть и, по возможности, облегчить ее последние минуты. За пару часов ей стало гораздо хуже, начало прерываться дыхание, живот надулся, она то начинала метаться, судорожно подергивая длинными ногами, то замирала в такой неподвижности, что жизнь в ней выявляло только запотевшее зеркальце. Я сжимал кулаки, бессильно матерился и снова и снова обтирал ей высокий влажный лоб… Потом… Так больше было нельзя. Я достал трофейный кинжал Ланки и задумчиво посмотрелся в лезвие. Чуть искаженное отражение угрюмо кивнуло - пора. Уже приставив острие чуть ниже холмика высокой груди, я вдруг вспомнил - кресло! А если?..

Так быстро и вместе с тем, гм, бережно, я еще не бегал. Запаленно дыша, пересек покои шуна, стена послушно уползла вбок, и взгляд привычно окинул помещение, фиксируя обстановку. Кресло стояло там же, с момента предыдущего посещения в зале ничего не изменилось. Положил девушку на мягкую белую кожу, невольно - и впервые за этот день, залюбовавшись ею. Но тут засветился куб, и мне резко стало не до любования.

Все-таки я был прав! Эта штука, чем бы она ни была, работала еще и по медицинской части, а может, и изначально была этаким ЯМР-томографом. В объеме куба появилось примерно двукратно уменьшенное схематичное изображение тела девушки, полупрозрачное и раскрашенное многоцветьем условных цветов. Некоторое время пришлось разбираться, какой за что отвечает, в итоге пришел к выводу, что создатели агрегата не страдали излишним авангардизмом. По-видимому, сейчас он работал в режиме диагностики. Здоровые ткани и органы (которых почти не оставалось) были почти прозрачны, с небольшой примесью бледного зеленого цвета, проблемные места обозначались градациями желтого и красного, совсем уж нехорошие, омертвевшие - серым и черным. Справа вверху имелся список, где рядом с квадратиком соответствующего цвета располагалось перечисление проблемных мест. Вроде все сходилось, скажем, ярко-красных было три - влагалище, прямая кишка и нижняя челюсть, в которой имелись трещины и недоставало пары зубов. Синяки, вернее, на схеме - желтяки, тоже соответствовали в количестве и расположении. Темно-серой была селезенка, черной - скопление крови в брюшной полости. Только я не понял, почему вокруг тела имелся слабый контур серого цвета, довольно обширный, и почему в списке рядом с черным квадратом было две строчки. Также слева выводились всякие диаграммы с графиками и еще множество строчек - видимо, отчет о функционировании организма. Подсвеченный красным главный график красноречиво устремлял линию функции к оси абсцисс, причем в самом скором времени.

- А чинить ты можешь? - почему-то вслух я поинтересовался у кресла. Ответом была тишина… зато я заметил, что выступ на кронштейне куба похож на небольшие наушники. Но он же монолитен? Мда, метод тыка еще прославит себя - предмет легко отделился от кронштейна, хотя, на первый взгляд, составлял с ним единое целое. И что с этим делать? Повертев устройство и так и сяк, ничего не понял. Для наушников маловато, да и не очень-то похоже, никаких мягких валиков и динамиков, только два металлических кругляша с десятирублевку, соединенные гибкой металлической же лентой, нисколько не упругой. То есть, на голове их не закрепить… или закрепить? Приложил по-всякому, нет, только на виски можно… Оп-па! Кругляши неожиданно прилипли к коже висков, несмотря на отросшие волосы, лента мгновенно стянулась, выбрав слабину - а в кубе появились три маленьких стрелки, синяя, красная и зеленая. Все они имели на заднем конце по шесть квадратиков, очень похожих на кнопки.

Сколько я возился, осваиваясь с управлением - не описать. Это было примерно как с людьми, впервые взявшими в руки мышку, те же неуклюжие движения, дергания всем телом вслед за указателем, в общем, дурдом полный. Умственные усилия, необходимые для управления стрелками-указателями, были совершенно непривычны и незнакомы, а уж для того, чтобы раскладывать поток внимания, необходимый для неоднородного управления сразу тремя объектами, требовалась серьезная подготовка. Но у меня она была, пусть и не именно такая, плюс имелся серьезный мотивирующий фактор, чтобы разобраться со всем этим как можно быстрее - в кресле умирал человек, и мне почему-то очень не хотелось отдавать его в загребущие лапки смерти. Туда-сюда гонять стрелки научился довольно быстро, но у них имелось еще множество функций. В принципе, вообще все действия производились с их помощью, сочетанием массы разнообразных комбинаций их позиций, передвижений, вращений и нажатий. Ужас, просто ужас. Столь дурацкое управление явно не было оптимальным, оно либо предназначалось для трех человек сразу, либо его создатели обладали более “широким” сознанием, нежели среднечеловеческое. Помнится, одна дама с абсолютной памятью пользовалась совершенно извращенными нагромождениями настроек систем, подходящими только ей одной.