Хранительница - Яна Тать

Дважды меня просить не надо, резво подскочив и накинув розовый пеньюар, понеслась к окну, определив направление по запаху. Плюхнувшись на свободное креслице, схватила вилку и начала прицеливаться к аппетитно пахнущим кусочкам мяса, стоящими почему-то на другой половине стола. (Была, не была, я что, помереть с голода должна, согласно этикета?) Взяла всё блюдо, выгрузила себе понравившиеся и поставила обратно. Проделав похожие манипуляции с гарниром и овощами, успокоилась и принялась есть. Утолив первый голод, подняла глаза не соседа. Он ещё ничего не трогал. Пришлось отложить приборы и спросить: «А ты чего не ешь, не голоден? Налей мне ещё». Протянула свой бокал. (Срочно нужно добавить, а то градус понижается, а паника приближается.)

— Мы перешли на «ты»? — ошарашил он меня, протягивая обратно бокал.

— А ТЫ полагаешь, что после нашего тесного контакта уместно Выкать? — ехидненько довела до него свою позицию, акцентируя особое внимание на местоимениях.

Он сверкнул глазами и ничего не сказал, так и не притронувшись к еде. У меня закралась мысль, а не отравлена ли она, которую я поторопилась озвучить. Скорчив особо страшную гримасу, мужчина меня озадачил: «Вот ты мне это и скажи». Прервав пережёвывание какого-то овоща, по вкусу похожего на помидор и проглотив его, закашлялась. Отдышавшись, немного неуверенно произнесла: «А у тебя, случайно, колечка, определяющего различные добавки к еде, нет?» И сделала глазки кота из Шрека.

— Какие добавки? Конкретнее — потребовал уточнить он.

— Ну не знаю. Яды, привороты, отвороты, усиление желания, подавление сознания, сыворотка правды, наконец — раздражённо перечислила я всё что могла вспомнить, начиная закипать.

Хлебнула выпивку, поморщилась, но быстренько закусила. Улыбнулась, начиная привыкать к этому вкусу, тепло разливалось по всему телу, расслабляя. Мысленно махнув рукой на этого скрягу (что ему впадлу провести колечком над едой?), схватила вилку и продолжила закусывать. Молчание затягивалось, а взгляд, препарирующий меня, начинал бесить. Я не выдержала первой.

— Ты никуда не торопишься? — с надеждой спросила своего случайного собутыльника.

— Не тороплюсь, более того, завтра я целый день посвящу тебе — последовал ответ.

Вот гадство. Только этого не хватает. Я не знаю где ванная, туалет, гардероб, а он всё зыркает. И чую туалет мне понадобиться уже в ближайшее время. Вздохнув, подняла бокал, отсалютовала ему.

— За тебя! — и залпом выпила остатки, расплываясь в улыбке. Я наелась, мне хорошо, спешить не куда и положив под голову ладонь, поставив локоть на стол, принялась рассматривать мужчину напротив.

Он сидел, откинувшись на спинку кресла с видимым безразличием, но в глазах застыло нечитаемое выражение. Вся его поза кричала о замкнутости, руки скрещены на груди, нога закинута за ногу. Сейчас, когда он не корчит никаких яростных гримас, его лицо можно было бы назвать красивым. Шрам, пересекающий бровь, придавал изюминку, второй же — делящий щёку, портил всё.

Просидев так некоторое время, в мою пьяную голову закралась мысль, что неплохо узнать мягкость его волос. И вообще, если он моя вторая половинка, то грех не воспользоваться тем, что в руки само пришло. Мысли этого направления вызвали лукавую улыбку и вполне определённое желание. Мне страшно, до жути, захотелось дотронуться до его тела. Чего я робею? Непонятно. Надо выпить для храбрости. Глянула на стол, мой бокал пуст, а его не тронут. Улыбнувшись мужчине, встала. (А хорошо ноги отнялись). Сделала пару шагов к заветной цели, подхватив его бокал. Он не пошевельнулся. (Ну и ладно). Глотнув спасительной жидкости, похлопала его по верхнему колену: «Сними ногу». Какой послушный мальчик. Улыбка не хотела никуда исчезать. Закинув свою ногу и усевшись к нему лицом на его же колени, поднесла бокал к губам.

Молчун следил за мной, не отрываясь и, казалось, затаил дыхание. А моя левая рука подбиралась к его затылку. Отхлебнув ещё и держась одной рукой за шею мужчины, развернулась к столику в пол оборота и поставила мешающий мне бокал на место. Всё. Руки свободны. И вторая присоединилась к своей подружке, зарывшись в смоляные волосы. Кайф. Прикрыв глаза, я отдалась ощущениям, а руки блуждали уже по спине мужчины, то и дело, натыкаясь на шрамы. Открыв глаза, заметила, что мой подопытный, тоже прикрыл свои, наслаждаясь и впитывая тактильные ощущения. Подавшись вперёд и наклонившись к уху, спросила: «А почему ты не уберёшь свои шрамы?» — продолжая обводить пальчиком некоторые. Мужчина напротив, распахнул глаза и, не отрывая взгляд от моего лица, резко бросил: «Кто ты?» Его голова подалась вперёд, и между нами почти ничего не осталось.

— Твоя единственная — с чарующей улыбкой произнесла я, при этом нервно облизывая губы.

А он с рычанием набросился на меня, сминая мои губы, желая наказать, подчинить, но не на ту напал. Я отвечала ему со всей страстью и изголодавшейся душой. Руки хаотично блуждали, губы проигрывали схватку темпераментов. На смену кипучего желания приходила щемящая нежность. Наконец мои губы отпустили и дали глоток воздуха, хотя в тисках, что я оказалась, не так-то просто вздохнуть. Прижав меня к своей груди, он зарылся в волосы.

— А как тебя зовут? — задала я волнующий вопрос. Ещё бы узнать, где он находится, полное имя и координаты. Мужчина дёрнулся, отвёл мою голову и посмотрел в глаза.

— Маркус — наконец последовал ответ.

Боже, что за голос, я готова его слушать вечно. Пускай рассказывает всё, что угодно, а я буду кайфовать. Поцеловав его в щёку, прошептала: «Избавься от него, он мне не нравится».

Руки, сжимающие меня, стали железными, так напрягся мужчина.

— Что ещё тебе не нравится? — ехидно поинтересовался он.

— Всё остальное нравится — вдохновенно заверила я. — Даже готова смириться со спиной, если тебе так важны воспоминания о боях и победах, поражениях и предательстве. Но это — мгновенный поцелуй в щеку — ужасно. Таким лицом только малых деток пугать — закончила, не замечая, что его глаза уже не излучают тепло.

— Ты тоже испугалась? — глухо прозвучал вопрос.

— Испугалась — отстранённо подтвердила, вспоминая, как попала в это тело. Мужчина дёрнулся. Отстранилась, заглядывая в его бездну, решаясь и ныряя в омут с головой.

— Мне очень было страшно, тела не чувствую, что происходит не понимаю. Потом вспомнив, почему я здесь очутилась, меня немного отпустило. Но даже сейчас, не зная, сколько это продлится, и когда я вернусь домой, мне страшно. Вдруг я застряла здесь навсегда? — мои слова перешли на шепот. — И где здесь? Я не знаю. Какой город? Мир? Я конечно безумно рада, что у меня есть вторая половинка, но произнося