Дорогой Леонид Ильич - Сергей Семанов

В июне в Москве, а точнее в Кремле, обстановка круто изменилась. Берия и дюжина его приближенных палачей были арестованы и вскоре расстреляны. Обвинения были им предъявлены наспех, часто просто вздорные, но в целом политически это было исключительно важным и положительным решением: во-первых, авантюрист-русофоб Берия представлял собой страшную угрозу для страны. Во-вторых, надо было навсегда и решительно пресечь деятельность внесудебной «тройки», прекратить беззаконные аресты и произвол чинов госбезопасности. Что и было сделано.

Из опубликованных ныне секретных архивов с очевидностью следует, что главным устроителем свержения Берии был Хрущев. Он и добился его казни, хотя Маленков предлагал ограничиться лишь политическими мерами. Но как удалось скрутить всесильного Берию в Кремле, его же людьми охраняемом?

Сорок лет никаких подробностей ареста Берии не было известно, ходили только слухи и сплетни, порой самые дикие. Но автору данной книги тут очень повезло как историку, я узнал подлинную картину гораздо раньше. Дело было так.

…Летом 1979 года мне выпала честь познакомиться с Кириллом Семеновичем Москаленко — маршалом и дважды Героем Советского Союза, членом ЦК КПСС и заместителем министра обороны. Тогда я готовил биографию генерала А. Брусилова для серии «ЖЗЛ». Удалось выйти на помощников маршала, он охотно согласился написать предисловие, мы познакомились, несколько раз встречались в его кабинете на Фрунзенской набережной. В конце концов он рассказал, как вместе с маршалом Жуковым и другими верными людьми они в буквальном смысле слова скрутили руки Берии прямо на заседании Президиума ЦК в Кремле. Но кто же был в их «группе захвата», как выразились бы сейчас? Мне тогда маршал назвал генерала авиации Батицкого, еще кого-то, но упустил имя одного человека — будущего. Генерального секретаря партии Брежнева А он был именно среди тех отважных военных, которые, рискуя головой, связали и вывезли Берию из охраняемого госбезопасностью Кремля.

В своих позднейших воспоминаниях Москаленко рассказал о той драматической истории с суховатой точностью:

«В 9 часов утра (25 июня 1953 года. — С. С.) мне позвонил по телефону АТС Кремля Хрущев, он спросил: "Имеются в вашем окружении близкие вам люди и преданные нашей партии так, как вы преданы ей?.."

После этого Хрущев сказал, чтобы я взял этих людей с собой и приезжал с ними в Кремль к Председателю Совета Министров СССР товарищу Маленкову.

И вот в 11.00 дня 26 июня (а звонок Хрущева был 25-го) мы по предложению Булганина сели в его машину и поехали в Кремль… Вслед за нами на другой машине приехали Жуков, Брежнев, Шатилов, Неделин, Гетман, Пронин. Всех нас Булганин провел в комнату ожидания при кабинете Маленкова, затем оставил нас и ушел в кабинет к Маленкову. Через несколько минут вышли к нам Хрущев, Булганин, Маленков и Молотов. Они начали нам рассказывать, что Берия в последнее время нагло ведет себя по отношению к членам Президиума ЦК, шпионит за ними, подслушивает телефонные разговоры, следит за ними, кто куда ездил, с кем члены Президиума встречаются, грубит всем и т. д. Они информировали нас, что сейчас будет заседание Президиума ЦК, а потом по условленному сигналу, переданному через помощника Маленкова — Суханова, нам нужно войти в кабинет и арестовать Берию. К этому времени он еще не прибыл…

Примерно через час, т. е. в 13.00 26 июня 1953 года последовал условный сигнал, и мы — пять человек вооруженных, шестой товарищ Жуков, — быстро вошли в кабинет, где шло заседание. Товарищ Маленков объявил: "Именем советского закона арестовать Берию". Все обнажили оружие, я направил его прямо на Берию и приказал ему поднять руки вверх. В это время Жуков обыскал Берию, после чего мы увели его в комнату отдыха Председателя Совета Министров, а все члены Президиума остались проводить заседание, также остался и Жуков».

Брежнев в непосредственном задержании Берии участия не принимал, вместе с другим товарищами он находился в приемной, держа наготове спрятанные пистолеты. Рядом с ними находились ничего пока не подозревавшие бериевские люди, их было, кстати, больше. Только тогда, когда связанного и спрятанного Берию вывезли на машине за ворота Кремля, опасное дежурство Брежнева и других закончилось.

Такие услуги не забываются, и судьба Брежнева вскоре круто изменилась. Отметим тут и другое: Москаленко служил с Брежневым на заключительном этапе войны. Видимо, он и ввел его в состав группы офицеров, отправленных на Парад Победы. Более того, раз Москаленко ввел Брежнева в «группу захвата», значит, не сомневался в его мужестве и верности.

Теперь правила весьма недружная «двойка» — Маленков и Хрущев, первый возглавил правительство, второй прочно взял в руки партаппарат — нервный центр великой державы, откуда шли все нити управления. Теперь, по прошествии полувека, в свете опубликованных документов высшей власти ясно, что предложения о необходимости заботиться не только о великих стройках и атомном проекте, но и о жизненных интересах простых тружеников исходили прежде всего от Маленкова. Более того, у него уже имелась разработанная программа на этот счет, неплохо обоснованная. Существует большая вероятность предположения, что она замышлялась с благословения Сталина, ведь не случайно же он избрал себе наследника. Но крепкий и напористый Хрущев перехватил инициативу в свои руки. В сентябре 1953 года на Пленуме ЦК он выступил с докладом, где, по сути, от своего имени изложил путь положительных преобразований. Теперь именно он становится лидером.

Для опального Брежнева это сыграло громадную роль; с Хрущевым ему приходилось работать, он остался в памяти того с сугубо положительной стороны. Позже, после снятия Хрущева, его совершенно справедливо упрекали в «волюнтаризме и субъективизме». Эти глуповатые слова означали всегдашнюю капризность и неустойчивость Хрущева, опору его на чувства, а не на взвешенные оценки. Так у него было и с подбором кадров: нравится — значит, хороший…

В конце 1953 года в ЦК проходили оживленные совещания по сельскому хозяйству. Всем было очевидно, что запущенное колхозно-совхозное наше хозяйство следует совершенствовать. Но как? Путей было немало, но горячий и сумасбродный Хрущев избрал способ самый, казалось ему, быстрый и надежный — расширение посевных площадей. Ясно, что способ этот слишком прост, чтобы стать наилучшим, что надо искать новые, чисто экономические пути… Но Хрущев оказался настойчивее всех, политика страны пошла по его пути. Возникла целина.

Сказано — сделано. Вмиг было решено распахать миллионы гектаров целинных земель Северного Казахстана и Южной Сибири. Чисто по-хрущевски: немедленно получим необходимое стране зерно, а там… а там посмотрим. Но для того чтобы начать, хотя бы и наспех, нужна была хоть какая-то подготовка. Нужны были и кадры для исполнения. Хрущев начал подбирать их и тут же остановился на своем давнем соратнике по Украине, добродушном, но усердном Лене Брежневе.