Железом и кровью - Александр Меньшов

Стояна взяла шест и, заострив его с одной стороны, насадила голову гигантской рыси.

— Как думаете, — всё ещё охая, спрашивал я, — что это за тварь такая?

Бернар ничего не ответил. Он присел у одного из костров и, молча, подбрасывал ветки. Стояна водрузила шест у самого периметра площадки и долго стояла, уставившись на голову зверя.

— Что-то не так? — спросил я её.

— Странно, — как всегда в своей манере ответила она. Её разум словно был настроен подмечать нечто необычное. — Странно, что она выбрала тебя… Опять ты…

Повернувшись ко мне, девушка пристально уставилась на меня. Под её взглядом я почувствовал, что краснею.

— Да мало ли… так вышло…

Лепет из моего рта полился сам собой.

— Сначала тот краб… теперь… Меня всё терзала мысль, что я никак не могу найти выход и вожу вас по кругу, словно впервые в лесу. А ведь это всё ты, Бор…

Стояна повернулась к Бернару за поддержкой.

— Может, ты нам что-то не договариваешь? — спросил тот. — Ведь действительно, над тобой как будто… висит знак Смерти… Как же я раньше его не видел…

И когда Бернар поднялся, я успел заметить на его запястье тонкую сеть каких-то узоров.

«Пикуаж? Татуировка? Он некромант!» — я напрягся.

В памяти вдруг чётко проявилось: надменный эльф, одетый в элегантную куртку цвета вороньего крыла, а рядом нескладная фигура человека из племени Зэм. Они о чём-то тихо переговаривались и вдруг повернулись ко мне, тихо замершему у мерцающей зелёным светом стены. На руках эльфа чётко были видны синеватые линии загадочных рисунков.

— Не надо его трогать! — предупредил эльфа восставший из племени Зэм.

Эльф послушно, хотя и нехотя, опустил трость и… видение пропало. Но в памяти осталось, что эльфа назвали магом Смерти.

— Проклятая Искра, — сказал я.

— Что «Проклятая Искра»? — приблизился Бернар.

— Я встретил её на берегу, недалеко от места кораблекрушения. Она бросилась за мной, но мне удалось уйти… А потом… потом был краб.

Эльф рассмеялся. Впервые за всё время знакомства с ним, я увидел его таким.

— Теперь много становится на места. А я-то думаю, почему гибберлинги разбились! Да и кому-то же надо было Светоч оберегать. Вот откуда здесь такие чудовища. Ты, Бор, засунул свой нос туда, куда непосвященным и заглядывать нечего.

— И кто же это всё сделал? Джуны?

— Нет, не они… Тролль в горах, рысь в лесу, кстати, непролазном, краб на берегу. И всё это, чтобы никто не сунулся туда.

— Ты хочешь сказать, что это наворотили, чтобы нас защитить?

— И защитить тоже… Кстати, Стояна права: во всех столкновениях только один из группы присутствовал постоянно. Был, так сказать, константой — неизменной величиной.

— Кем был?

Бернар сдержал улыбку. Я для него по-прежнему являлся малограмотным дикарём с далёкого Ингоса.

— Ладно, и кто он? — задал я вопрос.

— Ты, Бор. Это ты привёл нас к троллю. Это ты натолкнулся на краба… И сейчас в этом Сумеречном лесу… Зачем тебе уничтожать стражей? Кому они мешают? Людям? Эльфам? Может, богам? — Бернар прищурился и как-то по-другому посмотрел на меня: — Кто же ты такой?

12

Кто же я? Мысли давно запутались.

Всю дорогу до лагеря Аманды мы шли молча. Первая была Стояна, я в середине, а замыкал Бернар. Команда стала сторониться меня, хотя может это просто казалось. Ведь у каждого из нас есть свой «скелет в шкафу». Не знаю, какой он у друидки, но то, что она с нами, тут же причисляет её к «отверженным».

Я не признался, что страдаю амнезией. Сейчас бы это могло привести к ещё более худшим последствием, чем бойкот.

То, что они считают, будто я причастен к «борьбе со стражами», мне казалось полностью надуманным. И ещё несправедливым: все эти обвинения в каком-то заговоре, метках смерти… В который раз никто «спасибо» не скажет. Сколько добра сделал, а в ответ…

Когда вон с чернокнижником дрался, — уже и забыли все. Или когда мясо оленя в голодный лагерь беженцев принёс, чуть дезертиром и вором не сделали. Вытянул Первосвета из лап тролля — так это, оказывается, я специально отряд туда заманил!

Охренеть, как всё здорово!

Я всё же попытался развеять мрачные мысли, но осадок всё равно оставался. И уже когда мы вышли к Ухающему лесу, названым так из-за сов, более-менее успокоился.

В голове тут же родилась мысль: в лагерь следовало не просто придти, а заявиться. Да-да, именно так!

Вспомнился вечер накануне охоты на оленей, когда один из ветеранов Лиги рассказывал о своей службе на Святой Земле в рядах небольшого отряда стяговников. Это были особые воины, стоявшие на страже воинского знамени. Из рассказа ратника следовало, что он с товарищами попал в самую гущу битвы с имперскими солдатами.

— Мне и раньше говорили, что хадаганцы бросают на захват стяга основные части, — рассказывал ветеран, — но слышать и участвовать, как вы понимаете, совершенно разные вещи. От нашего отряда осталось трое, но стяг мы отстояли… удержали…

Взяв свой фальшион, я срубил молодую березку, очистил её от веток, и на один из концов насадил голову рыси.

Вот теперь это мой стяг. И сейчас в лагере меня будет ждать теперь уже собственная «жаркая схватка». Закрепив шест к спине, я оправил разодранный акетон, и пошёл в лагерь первым.

Надо было видеть лица часовых: они смотрели то на меня, то на импровизированный стяг, но никто не попытался даже воспрепятствовать моему движению. И я уже было подумал, что, может, всё обойдётся, как у самой хижины Аманды дорогу преградило человек десять солдат.

Я отвязал шест и с силой вставил его в землю.

Вперёд выступил сотник Гюрята. Подошедший сзади Бернар начал было говорить о возложенной на нас миссии, однако его оборвали:

— Вы, господин ди При, можете проходить. Вас ждут. А вот вам, молодой человек, придётся пройти в другое место.

Ну, вот и всё! Следовало принимать решение.

Бернар смотрел на меня, и его взгляд говорил о том, чтобы я сдался. Стояна не понимала, что происходит, и потому немного растерянно оглядывала собравшихся солдат.

— Основание? — начал я, отмечая, что меня начинают обходить с обоих флангов, отрезая от эльфа и друидки.

— Идёт разбирательство дела об убийстве Велеса Северского.

— Он предатель и мятежник. Один из организаторов нападения на Клемента…

— Возможно, — перебил сотник. — Проведут дознание и всё станет ясно: мятежник или…

Закончить он не успел. Бдительности я не потерял: нападали сразу с обоих сторон.

Я сделал шаг вперёд и завертелся на месте, вынимая мечи. Нападавшие замешкались. В одном из них я узнал рыжего десятника, что хотел у нас с Первосветом отобрать оленя.