Это просто игра - Шамиль Шаукатович Идиатуллин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Немакс быстро подошёл к ним и заговорил с нажимом:
– Воины! Сегодня мы…
Ладони зачесались. Он сбился, уточнил, всем ли слышно, дождался нетерпеливых кивков, вздохнул и сказал гораздо тише:
– Ребят, короче, последняя битва сегодня. Идём врагу в пасть. И тут два варианта. Проиграем – ну, все знаете, что будет. Смерть, конец света, все дела, норм, короче, мы все готовы и ждём. Но есть другой вариант – победить. Это адски трудно, но мы должны попробовать, правильно?
Все молча смотрели на Немакса. Только Клыч еле слышно буркнул:
– Норм.
– Вот, – сказал Немакс, ещё раз вздохнул и заговорил размеренно и чётко: – Боевая задача. Сейчас добираемся до Кингхиллза, оставляем первую группу. Командир Пурэвжав, задача – исключить приток подкрепления для садоринцев, любой приток. Проще говоря, убивайте всех. Это нетрудно, хоть и неприятно, но, если этого не сделать, они убьют наших вот тут. Начало – как только из ворот пойдёт первая волна оживших, видимо, пять ноль пять – пять десять. Вторая группа, командир РилРэйл, заходит в Тадуру. Задача – затопить город или как минимум крепость. Надо открыть или взорвать шлюзы. Нет крепости – нет гарнизона, значит, нет и армии, это закон. Начало – пять ровно. Третья группа верхом мчится к Жарданвиллю, командир Лангелок, я на подхвате. Задача – задержать гарнизон Жарданвилля, который пойдёт на помощь Тадуру. Рядом с Жарданвиллем колодцев мы не нашли, поэтому придётся скакать своим ходом. До Жарданвилля час верхом, часа нам никто не даст, но на полпути есть пара шикарных плацдармов, мы там всё подготовили, так что встретим гарнизон как надо. Группы не смешиваются, никто не отвлекается на проблемы другой группы и сам не просит помощи, вообще – до полного выполнения поставленной перед группой задачи. Вот.
Включились все сразу, шёпотом, но так энергично, что Немакс ощутил себя расстреливаемым из сотни детских ружей, выталкивающих сжатый воздух. Бойцы пытались понять, как можно за два часа добраться до другого континента, в уме ли асаты, как они умудрились подготовить места на вражеской территории, что значит эта подготовка, сколько всего отрядов, куда они отправятся, чем взрывать шлюзы, где брать коней для третьей группы и что такое, чёрт побери, колодцы.
Немакс ответил только на последний вопрос. Он давно готовился, вызубрил очень краткий и изящный вариант ответа почти наизусть – и всё равно сбился и чуть не уполз в ненужные подробности. Махнул рукой и почти пробормотал:
– Это детали уже. Важное сами увидите, а неважное и видеть смысла нет. Правильно?
Бойцы переглянулись и сказали:
– Норм.
Вполголоса, но хором.
С ближайших деревьев, кажется, опала половина листвы.
– Норм, – хладнокровно откликнулся Немакс. – Вперёд, к победе.
Кивнул всем, развернулся и побежал к ближайшему колодцу, твердя: я не выпендриваюсь, это ведь даже не моё имя.
Глава 20. Комната матери и ребёнка
Пока всё-таки моё, сообразил Макс, вздрогнул, повернулся и вздрогнул сильнее.
К нему, приговаривая «Настя, ну что же ты не слышишь-то!» спешил, прихрамывая, дед. Остатки волос у него были всклокочены из-за марлевой нашлёпки за левым ухом, левая же рука висела на перевязи. Но выглядел дед живым, бодрым и почему-то весёлым. Он налетел, неловко, боком, обнял, бормоча, что наконец-то и что он уже беспокоиться начал, резко умолк, отстранился и принялся осматривать Макса со всех сторон, будто подозревая, что дорогая внучка цинично скрывает дырку в спине и пару переломов каждой кости.
– Ты как меня нашёл? – спросил Макс обалдело.
Дед прервал процедуру осмотра и самодовольно объяснил:
– Ну, я же не совсем дурак. Фамилию мальчика ты называла, а тут от больницы к больнице подземный переход есть. Я ж пациент пока. Вот, перешёл, узнал, где лежит Лобачёв Максим, но заходить пока не стал. Думаю, раз ты до Зотова добралась и в больничку меня сдала, значит, сюда непременно явишься.
Макс спохватился:
– А ты как вообще? Рука сломалась, да?
– Да не, ерунда, трещина просто. Искололи вот всего, это да. А остальное – ссадины да ушибы. Сказали, в рубашке родился. Видели бы они ту рубашку.
Дед ухмыльнулся, посерьёзнел и сказал:
– Спасибо, Настюш.
Макс аж отступил.
– За что это?
– Что до больницы довезла. Что машину не бросила. Что не испугалась.
– Я думал… ла, ты ругаться будешь, – тихо сказал Макс.
– О господи. Ругаться на себя надо – чуть всех не загубил, болван старый. Там лось был?
– Ага, здоровый такой.
– И… как он? – осторожно уточнил дед.
– Да никак – башкой мотнул и свалил куда-то.
Макс аж передёрнулся, вспомнив.
Дед почему-то опять развеселился:
– О, так он жив, значит? Ну паразит. А машину как этот, как бульдозер ухайдакал, мне в окошко показали. Настюш, кто нас вытащил в итоге-то? На лямке до города доехали, да?
Макс пожал плечом и неуверенно кивнул. Надо было срочно что-то придумать. Он не успел. Дед, скривившись, перехватил больное плечо и тихо спросил:
– Так это не бред у меня был, значит? В самом деле ты за рулём была? Из кювета сама выехала и потом до города два часа…
– Три с половиной, – сказал Макс. – Дед, там шторку безопасности выбросило и четвёртая не включается, надо будет в сервис…
– Настюш. Тебя кто водить научил? Мальчик тот, Сергей?
Макс подумал и честно ответил:
– Я не помню.
И тут же вспомнил: папа. И чуть не крикнул вслух, громко: папа научил, я помню, он меня за руль в семь лет сажал, на коленки к себе, а с десяти я уже на гаражной «Окушке» по двору круги нарезал, а через год мог любую машину задом на яму загнать! Макс сдержался с трудом, но явно вовремя. У Насти в семье вопрос папы явно относился к категории мутных, так что подробный рассказ про папу мог привлечь к Максу излишнее внимание не только деда, но и медицинского персонала.
– Правильно говорят, что такие ситуации экстремальные открывают самые неожиданные умения человека, – задумчиво проговорил дед и продолжил без перехода: – Настюш, ты ж есть хочешь небось, да? Тут кафе есть, как раз между взрослой и детской, пошли перекусим, а? Ты заодно расскажешь всё подробно. Это же для диссертации тема, вообще говоря.
– Дед, ну сначала я сюда зайду всё-таки, а? – попросил Макс, кивая на дверь палаты, у порога которой они топтались уже пять минут. – Не зря же ехали, да? А ты пока к себе в палату иди или в кафе, я
