Восхитительная Софи - Мишель Дуглас

– О, я так рада!

Улыбнувшись – по-настоящему улыбнувшись, – она откинулась на спинку стула. И тогда до него дошло: предыдущие улыбки были фальшивыми. Прежде он за ней этого не замечал. Ни разу.

– Теперь делом займутся адвокаты. И я должен уведомить опекунский совет. После подачи Эммой заявления должно пройти двадцать восемь дней, но… – Он пожал плечами. – Особых проблем, кажется, не предвидится.

– Это прекрасно.

Ее губы все еще улыбались, а лицо становилось все более напряженным. Лайам постарался говорить ровным тоном:

– Что-то произошло?

К напряжению добавился испуг. Софи вскочила со стула и кинулась к плите. Затем сказала:

– Ничего не случилось.

Лайам не собирался ходить вокруг да около:

– Ты жалеешь, что мы стали любовниками?

Она замерла:

– Конечно нет!

– Я не знаю, чем это можно объяснить, но, судя по всему, ты не очень рада видеть меня.

Софи сняла крышку с кастрюли, положила ложку на стол, затем повернулась к Лайаму. Засунула руки в задние карманы джинсов:

– Я совсем не хотела производить такое впечатление. Лайам, я наслаждалась нашей любовью. Думаю, это не требует никаких доказательств. Я сказала тебе, что не жду никаких обещаний, не желаю строить планы на будущее. – Софи потупила глаза.

Его бросило в жар. Потом в холод. У Лайама появилось желание вскочить со стула и, отбросив его в сторону, выбежать за дверь, во тьму, так как он понял, что ему не понравятся слова Софи.

Он не сомневался, что она жаждет увидеть некий знак, некое подтверждение серьезности его намерений. О, нет, конечно, Софи не собиралась заговаривать о свадьбе – по крайней мере пока. Но она думала о ней. И сердце Лайама заныло, будто попало в капкан, грозивший сомкнуть челюсти и раздавить, удушить его.

Он был идиотом! Такое случается, если мужчина не думает о будущем, пусть даже женщина просит его об этом. Он заслужил то, что должно произойти.

А вот Софи не заслужила. Он обидел ее. Она запуталась в своих чувствах, а он воспользовался беззащитностью женщины и должен быть наказан за это. Глаза Софи созданы не для плача, а для смеха и радости. Он не может лгать ей. Необходимо сказать об этом как можно мягче, но…

– Лайам…

Открыв глаза, он встретил ее взгляд. На секунду она показалась ему такой несчастной, что он захотел подойти к ней, обнять, прижать ее голову к своему плечу и сказать, что все будет хорошо.

Но только это было бы ложью.

– Я поняла только вчера…

Лайам задержал дыхание.

– Нам пора расстаться. Если мы продолжим наши отношения, я невольно буду требовать от тебя гораздо больше, чем ты готов дать. Ты не хочешь жениться, а у меня есть собственная жизнь. Нам надо остановиться, пока мы в состоянии это сделать. Я думаю, любовники могут стать друзьями, во всяком случае, надеюсь на это. Тогда я не буду чувствовать себя оскорбленной, а тебе не будет казаться, что ты попал в ловушку.

Она дала ему от ворот поворот!

– Хорошо? Ты согласен? – спросила Софи.

– Ах вот чего ты хочешь, – бросил Лайам.

– Да, именно этого. Пойду взгляну на Гарри. Наверное, он уже проснулся. Обед будет готов примерно через час.

– И что же нам делать?! – воскликнул он.

Софи повернулась, задержавшись в дверях:

– О чем ты?

– Ты останешься еще на две недели?

– Конечно останусь. Мы ведь договорились. Ты будешь заботиться о Гарри, а я – отступать на второй план. По-прежнему считаю, что это наилучшее решение для малыша, не так ли?

– Да.

– Хорошо.

– А потом что? Ты вернешься в Перт?

– Возможно. Но всегда есть варианты, Лайам.

И Софи ушла. Он смотрел ей вслед, ожидая, что сейчас испытает облегчение. Однако облегчение не наступало. И вдруг ему пришло в голову, что этот сценарий – Софи уезжает от него – так же плох, как тот, который он себе представлял: Софи хочет, чтобы он женился на ней.

Лайам растерялся.

Ночью, лежа в постели, Лайам смотрел на потолок и пытался осмыслить происходящее. Тело его мучительно тосковало по Софи. Лайам вспоминал каждое слово, которое они сказали друг другу, – с того момента, как она спрыгнула с почтового самолета, и до сегодняшнего дня, завершившегося напряженным и неловким ужином.

Лайам не хотел, чтобы Софи уезжала. Ни к чему ей возвращаться в Перт.

Скулы его сжались. Софи гораздо лучше здесь, в Неварре. Она не относится к легкомысленным городским девушкам, которые жить не могут без бутиков, салонов красоты и кафе. Она любит ездить верхом, любит землю. Он видел это по блеску ее глаз, когда она любовалась пейзажем, и видел, с каким наслаждением вдыхала она запах свежего ветра и травы.

Она любит Гарри.

А Гарри любит ее.

Она может жить в Неварре, не так ли? Жить и работать здесь как… член семьи. Конечно, его убило ее заявление о том, что они будут друзьями, а не любовниками. Однако придется смириться с этим, потому что он не может предложить ей брак. Он больше не желает ступать на эту стезю.

Но…

Она имеет такое же право воспитывать Гарри, как и он. И если бы она осталась здесь – это было бы самым правильным решением.

Что-то во взгляде Лайама, который он бросил на нее, когда на следующее утро она поставила перед ним тарелку с сардельками и яйцами, заставило Софи вздрогнуть.

– Какие у тебя планы на сегодня? – поинтересовался он.

Софи, чтобы чем-то занять себя, лепила из теста солдатиков для Гарри.

– Обычные. Мы с Гарри будем печь хлеб. Может быть, пропылесосим комнаты… может быть, покопаемся немножко в саду. А у тебя какие планы?

– Мне надо закончить ремонт на скотном дворе, поскольку мы собираемся приступить к осмотру скота в начале следующей недели.

Софи сделала глубокий вдох, в какой-то мере снявший напряжение, скопившееся у нее внутри.

– Софи, ты скучаешь здесь?

– Скучаю? Что?! В Неварре?! – Она фыркнула. – Ты шутишь, наверное? Здесь всегда есть чем заняться. Я объясню тебе, что такое скука: работать в одном и том же офисе каждый божий день, сидеть за компьютером восемь часов подряд и даже больше и неотрывно смотреть на монитор. А здесь свежий воздух, бескрайние пространства, возможность увидеть, как изменяется пейзаж в лучах восходящего солнца, какими яркими становятся краски на закате дня… – Она запнулась, внезапно смутившись.

– Именно этим ты занималась в Перте – работала в офисе? – спросил Лайам.

– Ни в коем случае! – Намазав хлеб маслом, Софи откусила кусочек. – Я бы сошла с ума. Я работаю на трех работах, общаюсь с разными людьми, и мне никогда не бывает скучно.

– Это звучит… прекрасно.

– Да. – Но было бы еще прекраснее, если бы на этих трех работах она получала бы достаточно денег. Софи нахмурилась. – А почему ты спрашиваешь?