Ангел-мечтатель (СИ) - Ирина Буря
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Спасибо еще раз! — прижал я руку к груди. — Вы, как всегда, правы — если и двигаться сразу в трех направлениях, то пошагово. Так можно направление в центральный архив? Летопись нашего … моего бывшего отдела хотелось бы с самых истоков начать. — Я покивал, старательно размышляя внешне и размещая третьего зайца на линии своего выстрела. — А можно, еще и к целителям?
— Куда? — вытаращил он на меня глаза с вежливой оторопью.
— Я планирую начать третий том именно с их отдела, — охотно пояснил я, — как наиболее близкого к хранителям.
— Нет уж, увольте! — вскинул он руку в вежливом изнеможении. — Центральный архив является всеобщим достоянием, а для получения доступа к материалам другого подразделения Вам следует подать заявку непосредственно их руководству.
Вообще обалдеть!
Чтобы попасть на этаж целителей, мне нужно подать прошение их главе, которая как раз на этом этаже и находится.
Ладно, два зайца — это лучше, чем ни одного.
Я от всей души поблагодарил своего бывшего руководителя и направился — раз я уже здесь — прямо в местный архив.
Пока местный глава не передумал.
Или не велел сотрудникам архива за мной по пятам ходить.
Следили там за мной все.
Но на расстоянии.
И не с тем выражением, словно от меня дурно пахнет, а с благоговейной опаской.
Вот интересно, это на них мое новое назначение страху нагнало — или наши воспоминания, подкрепленные моими личными комментариями в ссылке, неизгладимое впечатление произвели?
Хотелось бы надеяться, что второе.
Для поддержания эффекта я потребовал у них в отрывистом телеграфном стиле отчет Кисы и еще с десяток других — для маскировки.
После чего принялся делать вид, что делаю выписки из всех них.
Мог бы так и не стараться — в Кисыном отчете не нашлось для меня ничего нового.
Он и уместился-то на несчастных полутора страницах.
Я его полностью скопировал быстрее, чем остальные пролистал.
Фу, с первой целью попадание в десятку!
Теперь в центральный архив — за добычей лично для меня.
Однако, выйдя из местного, я тут же забыл, куда шел.
У меня инфаркт случился.
И не надо мне здесь, что у ангелов их не бывает — ощущения были самые для него типичные.
Грудь сдавило, дыхание перехватило и перед глазами все поплыло.
Отцы-архангелы, за что?!
За что мне не меньший … нет, все-таки немного меньший кошмар всей моей земной жизни, чем Ма … — ой нет, сейчас еще и эта явится! — объект воздыхании темного титана.
Я же это имя не то, что не произносил — я о нем ни разу не вспомнил за все последнее время!
— Привет! — жизнерадостно прощебетала Анабель, поравнявшись со мной. — Что ты здесь делаешь? Ты же, как я слышала, на повышение пошел?
Я понял.
Переведя дух.
— Франсуа, что, все? — озвучил я свою догадку.
— Да! — просияла она. — Без всяких отклонений — все по инструкции. Уже зачислили, уже в павильоне первичной подготовки.
— Ну, поздравляю! — поморщился я, вспомнив подробности Татьяниного перехода с земли.
— Да уж не знаю, — нахмурилась Анабель. — Как-то здесь все поменялось … В мое время обучение, по-моему, короче было.
Я согласно закивал — мне с Татьяной тоже так показалось.
— Я там сейчас буду мимо проходить, — проникся я невольным сочувствием к ним обоим, — хочешь, привет ему передам?
— Не надо! — отступила она от меня на шаг, выставив перед собой обе руки ладонями вперед. — Мне не нужны никакие эксцессы! Я хочу вернуться с ним на землю как можно скорее.
Ну, и ладно — меня тоже вполне устроит, если она побыстрее с глаз моих скроется.
И вообще — я по делу шел!
Служители центрального архива — назвать их сотрудниками у меня язык не поворачивался — с должным достоинством оценили мою мысль создать монументальный исторический труд об одном из важнейших подразделений небесного сообщества и сразу пошли мне навстречу.
В смысле, повели меня к его истокам.
Истоки располагались не только глубоко, как им и положено, но и, как оказалось, далеко.
На седьмом повороте предвкушение встречи с ними сменилось легким беспокойством.
Отцы-архангелы, кто так строит?!
Почему на земле — в самых ее густонаселенных районах, испещренных улочками, переулками, проездами и даже тупиками — везде указатели стоят?
Не только ясно обозначающие место нахождения, но еще и стрелками указывающие местоположение всех близлежащих объектов.
А тут?
Все стеллажи на одно лицо, как оловянные солдатики из коробки … нет, одной коробкой тут явно не обошлось — их тут на добрый полк.
И стоят ряд за рядом, как на плацу — я уже со счета сбился …
Ну, наконец-то!
Как и следовало ожидать, истоки начинались с самой нижней полки очередного, ничем не отличающегося от других, стеллажа — и когда я выпрямился, чтобы поблагодарить своего провожатого, его уже и след простыл.
Где-то мне даже льстит такое доверие к моему умению ориентироваться в любой ситуации.
Наши воспоминания уже и до архива дошли?
Ладно, буду, как всегда, решать проблемы по мере поступления.
Никаких документов, хотя бы отдаленно напоминающих показанную мне темным фантазером сцену, я не нашел.
Все отчеты самых первых хранителей были ясно и недвусмысленно адресованы руководству своего отдела.
Что совершенно естественно: сначала создается отдел, затем в него набираются сотрудники и только потом они приступают к работе.
Что видно на примере хотя бы нашего нового отдела.
А из одного человека никакой отдел не получится.
Что видно из того же примера — когда я Татьяне контракт в первый раз подписать не дал, и у аналитиков из кандидатов один только бледная немочь остался.
Что и требовалось доказать.
А теперь мне нужно показать, как отсюда выбраться.
Никого.
Ни за одним ближайшим поворотом.
Куда только глаз достал.
И тишина стоит такая, что и кричать как-то неудобно — как в земном музее.
Наверно.
Я сосредоточился и завопил изо всех сил мысленно: «Ау! Есть кто живой? Помогите! Где выход?».
Понятно, у них здесь и мысленные глушители, наверно, стоят — вон и тишина какая-то неестественная: тяжелая, гнетущая, как в лабиринте.
А вот это мысль!
В лабиринте, говорят, на каждой развилке нужно все время в одну и ту же сторону поворачивать, чтобы выход из него найти …
Поворот — налево.
Перекресток — налево.
Вообще три прохода сошлись — крайне налево.
Снова налево.
Еще раз налево.
Опять …
Стена.
Я взвыл — мысленно.
Хотя все равно никто не слышит.
— Вам помочь? — прошелестело у меня над головой.
С некоего подобия земного
