Гулы - Сергей Кириенко

На клумбе желтой полевки высилось то, что когда-то было человеком или, по крайней мере, имело человеческий облик. Сейчас оно больше походило на чудовищную собаку из бредовых кошмаров: руки его были оторваны до локтей, вместо ног виднелись два коротких обрубка, тело покрыто обугленной коркой, от которой поднимались дым и зловоние гари. Голова монстра была также обуглена, нижняя челюсть спалена до кости, глаза выжжены. Однако несмотря на то, что у нее не было глаз, Франческо интуитивно почувствовал, что тварь его видит. Сейчас она стояла на коротких обрубках и все больше напоминала ему собаку-мутанта. Внезапно ее нижняя челюсть отпала, и капо понял, что тварь готова к прыжку.

Бросив взгляд на ружье, он понял так же, что не успеет поднять его,— эта тварь допрыгнет до него раньше, чем он выстрелит. Он знал, что если это произойдет, он умрет — переломить ему шею ей не составит труда,— ведь одного удара ей хватило, чтобы «отключить» ему ногу. На мгновение Франческо ощутил горечь отчаяния — было глупо умирать от руки твари, название которой ты даже не знаешь,— а потом разглядел, как напряглось ее черное тело, и понял, что до прыжка осталась секунда. Метнув взгляд назад, он заметил Пальоли — помощник замер за изгородью, словно загипнотизированный увиденным. Франческо понял, что Доминик не успеет ничего сделать, и все-таки крикнул: «Стреляй, Дик!», а в следующее мгновение дымящееся создание прыгнуло высоко в воздух, и он увидел оскал.

Однако уже приготовившись ощутить боль, Франческо не дождался удара — внезапно слева от него грохнула очередь: свинцовый поток развернул тварь в прыжке и швырнул на клумбу…

Бросившись вдоль фасада, комиссар в считанные секунды добежал до угла здания, выскочил из-за него и тут же застыл, пораженный увиденным: в десяти метрах от него лежал человек — тело его было напряжено, глаза прикованы к клумбе, в трех метрах от незнакомца замерло то, что поначалу он принял за огромного пса,— странное существо, над которым поднимался дымок, пригнулось к земле, готовясь к прыжку. Долю секунды комиссар смотрел на него, думая: откуда здесь могла взяться эта собака, а потом разглядел его голову — эта была голова человека!

Внезапно комиссар понял, что это не собака, а гул — та самая тварь, которую они пытались сжечь. Глаза его метнулись на дыру в стене, и до него тут же дошло, что это создание за несколько секунд выбралось из горящего туалета по вентиляционной трубе!

В тот момент, когда он осознал этот факт, он узнал и замершего на траве человека — это был Борзо! Комиссар подумал: «Мадонна, а этот откуда здесь взялся?..» — но ответить на вопрос не успел — в этот миг гул взлетел высоко в воздух. Прежде чем комиссар понял, что нужно делать, его палец нажал на спуск. Грохнула очередь: пули из «скорпио» попали в грудь твари и отшвырнули ее вбок. Не опуская оружия, комиссар выстрелил еще раз, потом еще и еще… — пули одна за другой впивались в обожженного гула, заставляя его корчиться и отползать вдоль стены. Комиссар понимал, что это не причиняет гулу вреда, но почему-то был абсолютно уверен, что это самое верное, что он может сделать сейчас, и продолжал посылать пули в корчащееся существо.

Внезапно он осознал, что идет вдоль стены. В тот момент, когда он оказался на расстоянии трех метров от гула, патроны в автомате закончились. Гольди услышал, как щелкнул боек и, опустив автомат, вытащил из кобуры пистолет. В этот миг, воспользовавшись наступившим затишьем, гул попытался подняться, развернувшись к идущему к нему человеку. Комиссар увидел его звериный оскал и нажал на курок. Выстрел из пистолета отдался пушечным громом — девятимиллиметровая пуля пробила обожженную челюсть и бросила тварь на траву. Гольди выстрелил еще пару раза, припечатывая гула к земле, а потом вдруг услышал:

— Ну хватит, комиссар!

Не отрываясь от гула, он заметил слева от себя демонолога, уже поднявшего фляжку и направившего ее на создание. Через мгновение из фляжки вырвался газ и облепил тело гула, Андрей щелкнул кремнем и бросил зажигалку на клумбу — через секунду она вспыхнула ослепительным факелом.

— Отойдите назад! — крикнул Андрей.

Гольди автоматически шагнул от стены, не понимая зачем, однако через секунду ему стало ясно, что имел в виду демонолог — внезапно горящая тварь метнулась по клумбе. Изо рта ее вырвался вой, гул пролетел вдоль дорожки и приземлился возле стены. Обрубки конечностей начали яростно бить по земле, а тело — неистово изгибаться, посылая языки пламени в разные стороны. Агония, сопровождаемая нестихающим воем, продолжалась четверть минуты. Затем вдруг произошло неожиданное: горящая тварь перевернулась на живот и начала рвать траву: клочья цветов полетели из-под обрубков — словно в последней попытке спастись гул пытался скрыться в земле. Однако шансов спастись у него уже не было — через тридцать секунд гул вдруг застыл, словно потеряв последние силы: теперь полыхающее существо неподвижно лежало на горящей траве, лишь конечности его конвульсивно подрагивали.

Еще какое-то время Гольди смотрел на огонь, пораженный всем происшедшим. «Какой живучестью должны обладать эти создания,— думал он,— если даже горящие, они способны проползти через узкую щель и выжить, потеряв большую часть своего тела?..» Частью сознания он понимал, что нужно уходить подальше от площади, что оставаться здесь дальше опасно, но ничего не мог с собой сделать.

Из странного оцепенения его вывел звук: глухо лязгнул металл, комиссар повернул голову и увидел лежащего в четырех метрах от себя Борзо — тело его было по-прежнему распластано по земле, левая рука упиралась в траву, однако в правой виднелось ружье, а его дуло было направлено на него.

Разлепив губы, Борзо вздохнул:

— Комиссар, повернитесь — я хочу увидеть ваше лицо!

Не отрывая взгляда от дула, Гольди медленно повернулся.

— Бросьте оружие!

Гольди опустил глаза вниз и увидел свой пистолет, о котором на время забыл.

В этот миг Андрей тоже отвернулся от гула и увидел ружье в руке Борзо. Краем глаза он различил Паолу, замершую в десяти метрах от них,— взгляд ее также был устремлен на лежащего на земле.

— Бросьте оружие! — повторил Борзо.

Что-то в его голосе подсказало Гольди, что если он не выполнит этой команды, ружье немедленно выстрелит. Он разжал пальцы и пистолет упал на траву.

— Вы помните, что я вам обещал на шоссе? — прежним голосом продолжал Борзо.— Я сказал, что если погибнут мои дочь и жена, я вернусь и убью вас и того старика. Так вот, комиссар, они обе мертвы.

В первый миг комиссар недоумевал, почему Борзо направил на него ружье, однако последняя фраза заставила вспомнить шоссе, и Гольди понял все. На долю секунды он ощутил странную горечь — подобного поворота событий он предвидеть не мог: всего минуту назад они пережили самое тяжелое испытание, пробравшись в библиотеку и уничтожив двух гулов, и вот теперь его самого могут убить, причем даже не гул. Глядя в лицо лежащего на земле, комиссар видел, что оно было матово-белым, в глазах полыхал яростный блеск, а зрачки были неестественно узкими, к тому же и голос, каким говорил Борзо, был странно спокойным, не соответствующим обстановке. «А не сошел ли он просто с ума?..» — пронеслось в голове Гольди.