Планы на будущее - Олеся Шеллина

же отделились от остальной толпы, подхватили слабо сопротивляющегося парня под руки и вытащили из зала на улицу.

— Ну, так мы пойдём? — шепотом спросил лесоруб.

— А что, знакомиться не будем? — так же шепотом ответил я вопросом на вопрос, с трудом сдерживаясь, чтобы не заржать.

— Как-нибудь в другой раз, если ваша милость не возражает, — уже нормальным голосом произнёс лесоруб и спиной попятился к выходу.

— Ну, как знаешь, а то мне та-а-а-к хотелось…

Не успел я оглянуться, как зал опустел. Оглядевшись по сторонам, я обратился к хозяину, у которого первый шок прошёл, и теперь он усиленно протирал стакан, стоя за барной стойкой.

— Они хоть заплатили? — спросил я, кивая на дверь.

— У лесорубов открыт кредит, — довольно меланхолично ответил хозяин. — Когда придёт время, я предъявлю каждому честный счёт, не переживайте.

— Да я, как бы и не переживаю, — пожав плечами, направился к лестнице. — Этот, который со мной разговаривал, главный у них?

— Бригадир этой смены, — продолжая натирать стакан, который уже и так уже искрился, и блестел, ответил хозяин. Только по этому можно было определить, что он нервничает. — Мишка Кузин. Всего бригад в посёлке шесть. Работают в две смены на трёх участках. Следовательно, шесть бригадиров. Вам их имена нужны, ваша милость? — Он, наконец, отставил в сторону стакан и посмотрел на меня в упор.

— Да, нет, зачем мне их имена? — я задумался, а затем подошёл к нему и облокотился на стойку, подавшись вперёд, чтобы приблизиться к трактирщику как можно ближе. — Что за договор? О каком договоре тот дед говорил?

— Да, был договор, — кивнул хозяин. — Наш посёлок давно существует. Эта нейтральная якобы зона, на самом деле состоит из нескольких аномалий, поделённых на участки. Всего шесть участков по количеству бригад.

— Дай угадаю, в этих аномалиях лес растёт, как на дрожжах, — он немного удивлённо кивнул. — Ну, что ты на меня так смотришь? За столько времени вы должны были всю округу уже угандошить. А лесорубы рубят и рубят, пилорамы работают, и самое главное, леса на нашей территории и на территории того же барона Майснера стоят невредимые. Согласись, это о многом говорит. Лес-то везде нужен. От строительства, до производства бумаги и карандашей. А откуда его берут? Отсюда, как и много лет назад. Это логично, что лес просто хорошо и быстро растёт. Так что с договором?

— Это было давно и уже не представляет какого-то интереса, — протянул хозяин задумчиво.

— Позвольте мне самому судить, что представляет интерес, а что не представляет, — я испытывающе посмотрел на него.

— Да, как я мог забыть, — хозяин бросил взгляд на майку, из-под которой всё ещё пробивалось зеленоватое свечение. — Это же прежде всего знак судии. Просто кто-то в своё время сильно намудрил с обозначениями. От Охотника ждешь чего-то другого…

— Господин хороший, — перебил я его рассуждения. В принципе, я с ним согласен, тот кто делал жетон, а потом подбирал обозначения, синячил как падла, и это по минимуму. Но сейчас речь шла о другом, и я постарался вернуть трактирщика на правильный путь. — Договор.

— Договор составил тогдашний староста, он же глава артели лесорубов, с Кедровами. Тогда о баронах никто даже не слышал, и дороги не были перекрыты. Древесина вывозилась в империю. Вот только лесорубы хоть и крепкие ребята, но они не воины. А прорывы перерывов не делали, и из порталов лезло всякое. Посёлку и работягам нужна была защита, и Охотники эту защиту могли им дать. Но не за просто так, естественно.

— Естественно. — Я хмыкнул. — Что потребовал Архип? Вассалитет?

— Абсолютный. — Кивнул хозяин, соглашаясь.

— И теперь договор стал не актуален. — Проговорил я задумчиво. — Из-за того, что бароны охраняют свои территории, и в любом случае обязаны реагировать на прорывы. Ну что же, вы в своём праве. Кстати, на каких условиях эта земля принадлежит артели?

— Императорским указом столетней давности. Мы или в нейтральном статусе здесь находимся, или принимаем вассалитет и становимся членами клана. Это в том случае, если понимаем, что сами не справляемся. — Хозяин полностью отошёл от потрясения, да и жетон перестал светиться и раздражать человека.

— Понятно, — я выпрямился. — Мой спутник появился? Или всё ещё торчит на конюшне?

— Так он давно уже прошёл. Я ключ ему сразу отдал. Он ужин с собой забрал и ушёл. Да и что ему на конюшне делать? У нас лошадки хорошо обихаживаются.

— Вот и отлично, — я, наконец, направился к лестнице, чтобы уже подняться в комнату.

Подошёл к лестнице и уже даже наступил на первую ступеньку без приключений. Но стоило мне подняться ещё на одну ступень, как дверь с грохотом распахнулась и в зал влетел мужик. Мужик был явно не в настроении. Весь его вид кричал об этом.

Высокий, медведеподобный, он обводил пустой зал красными глазами, сжимая и разжимая кулаки. За его спиной стояли трое мужиков, примерно таких же габаритов с дубьём в руках.

— Где он? Где эта мразь, которая разбила лицо моему сыну? — заревел он, как не вовремя разбуженный косолапый.

Ух, ты. Похоже, мажорчик успел сбежать до того момента, когда всем резко поплохело от моего зелёного фонаря. Не придумав ничего умнее, он с разбитой рожей побежал жаловаться папаше. И тот тут же сорвался мстить за кровиночку. Нет, такой староста артель по миру пустит. Надо бы намекнуть Кузину, что пора перевыборы проводить. Он вроде с головой дружит. Или у них это так здесь не работает.

— Шёл бы ты домой, Демьян, — спокойно проговорил трактирщик. — И не лез в это дело. А ещё лучше всыпь сыночку по первое число, чтобы дошло до него, что нельзя нарываться на людей, которых ты и не знаешь толком.

— Не в своё дело не вмешивайся, Веня, — прорычал мужик. — Целее будешь, вместе со своим кабаком.

— А ты меня, Демьян не пугай. Пуганный я. — Прошипел трактирщик, бросая полотенце на стойку. — Как человека прошу, уходи отсюда.

— А я тебя, шкура, как староста поселения спрашиваю, где он? — они злобно смотрели друг на друга, в то время как я успел спуститься и теперь стоял, прислонившись к перилам спиной.

— Уходи,