Проверка на прочность - Екатерина Береславцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Одну ягодку беру, на другую смотрю, третью примечаю, а четвёртая мерещится…
– Что это вы там бормочете? – усмехнулся он и тоже потянулся к миске.
– Да так…
Картинка в моей голове складывалась пока весьма смутная. Бурый медведь, помечающий свою территорию, нежные ягоды голубики, высокие кедры, встреченные мной во вчерашней вылазке в лес… Как сложить эти пазлы в цельную картину? А если таковая и сложится, что это знание мне даст? Ну, определю я своё местонахождение – и что? Без какой-либо связи, в сотне километрах от человеческого поселения – что я смогу сделать? Костёр развести на опушке, чтобы привлечь внимание к узнице? Боюсь, ждать придётся не день и не два. Да-а-а…
Пальцы положили в рот последнюю ягодку. Ну вот, даже насладиться новым вкусом не смогла, настолько захватили меня сумбурные мысли. Ничего, будет новый день, будет и пища. А сейчас пора баиньки, долгий день всё-таки приблизился к своему завершению. Я бросила взгляд в окно, и опять меня охватил страх, сродни ужасу первобытного человека перед дикой, непонятной и неизведанной природой. Деревья скрипели от порывов ветра, а мне казалось, что это стонет чудище лесное и ворчит недовольно и угрожающе: «А-а-а, маленькие людишки, осквернили мою землю своим присутствием и духом человеческим! Кыш, прочь из моего леса!». Поскорее отведя взгляд от окна, я поторопилась схватить в руки книжку и распахнула на первой попавшейся странице. Нужно отвлечься от страшных звуков и мыслей, не то опять всякая чертовщина сниться будет! Из книги выпал листок, сложенный в несколько раз и служивший, по всей видимости, закладкой. Обычный тетрадный лист, в клеточку. Развернула. И еле сдержала удивлённое восклицание. Это была запись из чьего-то личного дневника. С датой! И названием места! Вот это везение так везение! Правда, когда до меня дошёл весь смысл написанного, глухой звук из моего рта всё-таки вырвался.
– Вы что-то хотите сказать? – вскинулся тут же сосед.
– Да! – воскликнула я и с треском захлопнула книгу. – Я ложусь спать!
Сложенный листок остался в моей ладони.
– Сладких вам снов! – с издёвкой, как мне показалось, ответил Владимир.
«Смейся, смейся, негодяй, – проворчала я про себя, укрываясь колючим одеялом. – Утро вечера мудренее, а завтра посмотрим, кто будет смеяться, а кто локти кусать от бессилия!»
Перед глазами, даже когда я их закрыла, продолжали висеть строчки, выведенные твёрдой рукой. Ынырга, 2014 год… Ынырга! Алтай! Уж это название я не могла не помнить, тем более что слышала его совсем недавно, перед отъездом Захара. Именно в этом селе с таким необычным именем живёт человек, помогающий сейчас съёмочной группе в непростой и, как оказалось, весьма опасной экспедиции. И человек этот – не кто иной, как опытный проводник с многолетним стажем. А съёмки проходят в горных районах Алтая! Деревня Ынырга же, насколько я помню, расположилась километрах в двухстах от гор. Но то деревня, а этот уютный домик, в котором я сижу вот уже вторые сутки, вполне может быть гораздо ближе к горам! Может быть, даже в нескольких часах пути! От этой мысли меня бросило в жар. Возможно, мой любимый совсем рядом, а я, уверенная своим похитителем в том, что до ближайшего населённого пункта сто пятьдесят километров, даже попытки себе не дала это проверить! Ох, и дурища же ты, Дашка!
Ну ничего, ещё одну ночь проведу под этой крышей, а завтра что-нибудь придумаю. Обязательно!
Решить так было легко, а вот привести план в исполнение – не так-то просто. Начать с того, что, как и в прошлую ночь, уснуть сразу у меня не получилось. Опять звуки леса тревогой душу наполнили, и паническая мысль о том, как же я в такую глухомань завтра одна отправлюсь, без должной экипировки, холодными пальцами-то за грудь прихватила. И держала долго, мучила, пока долгожданный сон всё-таки не сморил меня.
«Как бы ещё телефон у этого негодяя потихоньку изъять!» – уже засыпая, подумала я.
Глава 5
Его глаза неотрывно смотрели мне в душу. Зрачки чёрные, как угольки, и такие же жаркие. А губы шептали что-то бессвязное.
– Что? – спрашивала я. – Что? Ничего не понимаю.
– Бу-бу-бу… – ворчал он. Или не ворчал, а пел? – Бу-бу-бу-у-у-у-уходи, ух-х-ходи-и-и… не ходи-и-и…
Сердце плавилось, огнём жгло. А в пальцах – голубика мороженая, вся в кристалликах льда. Холодно, думала я, и жарко. И зрачки эти страшные, не отрываясь смотрят. Что он там поёт? Уходи? Или не ходи? Вот и пойми этих шаманов. То, что шаман передо мной настоящий, я даже не сомневалась. Шапка мохнатая на голове с колокольцами по краям и бубен в коричневых пальцах. Бум, бум. Бу-бу-бу… Уходи-и-и…
– Дедушка, что ты там шепчешь?
– Не бойся… бойся… Огня бойся-я-я-я…
Зашипел, как гусак, головой мелко затряс и воздух громко ноздрями втянул.
– Уходи-и-и-и…
А потом зажмурился. Исчезли страшные зрачки, а жар в сердце не иссякал, пуще прежнего разгорался. Застонала я и… проснулась.
Глаза распахнула, а за окном – зарево огненное. И дым чёрный по ветру стелется.
– Господи!
Со скамьи вскочила, по избе заметалась. А сосед-то спит! Храпит во всю ивановскую, не чувствует, что вокруг происходит! От страха себя не помня, кинулась к нему и как начала трясти за плечи:
– Пожар! Горим! Да вставай уже, чёрт тебя возьми!
– Что? Какой пожар?
Лицо сонное, волосы всклокоченные, в глазах – удивление. Впрочем, сориентировался он быстро. К окну метнулся, а потом, схватив с пола огромную шкуру, с которой я подняла его минуту назад, вон выбежал. В сенях что-то загрохотало.
Когда быстрая фигура за окном мелькнула, огонь уже выше приплясывал, чуть ли не в дом заглядывал.
– Твою ж мать!
Схватив свою сумку, я тоже наружу бросилась. Пожар разгорался прямо перед окнами, но что горело – этого я понять не могла. Чёрный дым сбивал всю картинку. Нам повезло, эпицентр находился ровно посередине между стеной дома и ближними кустарниками, не задевая пока ни один берег, ни другой. Но времени было в обрез, ещё несколько минут промедления – и катастрофы не избежать! То ли дом
