Уральская копилка - Владимир Павлович Бирюков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Или вот печатные коллективные договоры. Я знаю, что даже такие крупные библиотеки, как Челябинская областная, просто выбрасывали (вероятно, и теперь выбрасывают?) этот «скучный» материал. А для литератора и историка коллективный договор, например, металлургического завода — находка. Тут и местная терминология — она и для языковеда нужна, — и названия специальностей, и технология процесса. В моем собрании, вероятно, свыше тысячи договоров за разные времена.
Говоря о книгах, невольно хочется сказать и о книжных знаках, или так называемых экслибрисах. В моем собрании есть такая коллекция. Это — или штемпеля на книгах, то из личной библиотеки, то из библиотеки общественной, государственной; или наклеенные на оборотной стороне верхней корки книги ярлычки с рисунком и текстом о принадлежности данной книги кому-то — частному ли лицу или библиотеке учреждения. Многие библиотеки давно уже не существуют, как нет на свете владельцев их, а иной раз с данной библиотекой связано большое историческое событие. Так, например, было с библиотекой братьев Покровских в Челябинске до революции: под флагом этой библиотеки был издан рекомендательный указатель литературы для самообразования, составленный деятелями революции. Об этом рассказал в своей книге «История русской библиографии» выдающийся советский библиограф, шадринский уроженец, Н. В. Здобнов.
Уральский краевед А. К. Шарц в книге «Технические библиотеки Пермской области» сообщает, что, просматривая книги в библиотеках Перми и Свердловска, он натолкнулся на ряд экземпляров со штемпелем «Пермская архитектурная библиотека, 1826 год». Что это за библиотека? Шарц стал доискиваться и в конце концов установил, что библиотеку создал известный уральский архитектор И. И. Свиязев.
Коллекция экслибрисов — коллекция документов из истории культуры края. К сожалению, на Урале собирателей книжных знаков пока что мало, а между тем это интереснейшая область собирательства!
О значении книги для краеведа можно говорить много и долго. Но лучше рассказать о некоторых из них, чем-то показательных или любопытных, — тут-то и видно будет, насколько важны они для нашего брата краеведа.
АЛАПАЕВСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
«Словарь дачи Алапаевских заводов. Составлен в 1897—1899 годах» — значится на титульном листе этой своеобразной книги, к названию которой стоило бы добавить слово «энциклопедический».
Ни места, где печатано, ни типографии, выпустившей книгу, ни даты, ни тем более «Печатать разрешено. Исправник такой-то». Нет и обложки с соответствующим печатным оформлением, а только плотная бумага, по которой книжка скреплена двумя проволочными скобочками.
В книге 132 страницы плотной печати. На третьей странице «Введение», текст его гласит:
«Какая бы ни была карта, она не в состоянии передать всего, находящегося в ее недрах, и тем более карта общая, составленная в небольшом масштабе. Настоящий словарь, составленный в алфавитном порядке, содержит самые краткие сведения о перечисленных в нем предметах. Не претендуя на самостоятельное значение, он имеет лишь целью указывать и пояснять местонахождение данного предмета на общей карте округа».
В словаре даны сведения о
1) заводах,
2) селах,
3) деревнях,
4) лесах,
5) болотах,
6) ключах,
7) озерах,
8) реках,
9) породах,
10) рудниках,
11) рудах,
12) разведках,
13) трактах и дорогах,
14) копях,
15) торфяниках и
16) населении.
Дальше идет самый словарь — настоящая краеведческая энциклопедия, в которой не менее тысячи поясненных слов. Да еще как поясненных! Городу Алапаевску, который еще назывался Нейво-Алапаевском, отведено три страницы. И на них почти все, что нужно было сказать об этом «заводе» и одновременно «заштатном городе», в котором было два управления: городская управа со старостой и волостное правление.
Особенно подробно останавливается автор на описании действующих рудников. О полезных ископаемых — то кратко, то подробно (каменному углю, например, посвящено четыре страницы). Отдельно — о копях камней-самоцветов. Населенные пункты тоже описаны одни кратко, другие подробно. Любопытно, что к слову «Постройки» отведено три страницы. Для историка быта здесь драгоценнейший материал!
Материал подан в словаре «по-хозяйски»: с цифрами, хозяйственной оценкой многих объектов, с историческими справками и ссылками на документы: «Доклад Новицкого в Главную контору», «Справочная книга Главной конторы» и другие. Знакомясь с этим словарем, приходишь в настоящий краеведческий восторг: вот кому и чему надо бы и нам теперь подражать! Такие бы словари для каждого административного района…
Конечно, создан такой словарь не ради «интереса», а для служебного пользования. И автором книги был, по всей вероятности, горный инженер или опытный техник, хорошо знающий алапаевские заводы и закрепленную за ними огромную лесную дачу.
Поскольку книга издавалась для служебного пользования, тираж ее был небольшим — разве что 100—200 экземпляров.
«Словарь» подарил мне известный в свое время алапаевский краевед Григорий Александрович Булычев, ныне покойный. А есть ли еще экземпляры этой книги в самом Алапаевске? Нет, кажется, ее и в наших библиотеках.
РАССКАЗ «ПРОЗОРЛИВОГО»
В 1903 или 1904 году мой земляк по Шадринскому уезду и соученик по семинарии Словцов каким-то образом попал в заведование ученической библиотекой. Годами он был старше меня, ра́звитее, учился классом выше и имел какие-то связи в Перми. Недаром я видел у него в библиотеке нелегальные книжки — «Хитрая механика», «Как мужик у всех в долгу остался» и другие. Он-то однажды и подарил мне на память брошюрку с заглавием «По-американски» автор ее скрылся под псевдонимом «Прозорливый».
Я все годы хранил брошюрку и как подарок, и как книжечку вообще. И не раз задумывался — да кто же это такой Прозорливый?
Рассматривая книжечку сейчас, вижу, что хотя в ней помечено 13 страничек, но текст начинается с третьей, а обложки никакой. Между тем титульный лист когда-то, вероятно, был, если счет страниц ведется с него. Но в обычном печатном листе насчитывается 16 страниц, значит, у брошюрки не хватало четырех страничек. К сожалению, последний листочек, где обычно печатаются выходные данные, был оборван, и поэтому моя книжечка оказалась «беспаспортной», но, конечно, не старше 1903—1904 годов.
Начинается рассказ так:
«Старого холостяка, отставного майора Сергея Ильича Переверзева, знал и боялся весь N-ск от мала до велика. Правда, крошечный провинциальный городишко N-ск, затерявшийся в глуши одной из горных губерний России, не мог похвастаться многочисленностью обитателей, зато каждый из них старался объясниться с майором так изысканно вежливо, точно тот и другой жили не в глухом русском провинциальном городке, а в Версале, при Людовике XIV… У майора была одна болезненная слабость — страсть к сутяжничеству. Он готов был судиться за каждое сказанное ему необдуманное слово, за каждый брошенный на него косой взгляд, за
