Семейный бизнес - Кристина Джонс

— Уж не думаешь ли ты, что они пользуются информацией, которую поставляет им кто-то из наших? Боже, как ужасно звучит! Мы не должны так думать. К тому же цены — это не самое главное, верно? Уж с этим-то мы как-нибудь справимся. А вот слухи о ненадежности и поломках нанесут нам гораздо больше вреда. Тут уж никто из «Диадемы» не виноват.

Джорджия закусила губу.

— Боже, как все ужасно. Нам теперь придется сбросить цены?

— Пока еще рано. — Сесилия взяла свой каракулевый полушубок. — Подождем какой-нибудь очередной неприятности. Если мы опять подведем «Джеромз», или если «Леннардз» вдруг решат, что мы ненадежные или нечестные партнеры, вот это будет действительно ужасно. Но пока все они ведут себя как паиньки. А, к черту все — давай хоть ненадолго забудем об этом! Ведь сегодня самый романтический вечер в году. Ты такая красивая. Этот наряд — для Чарли? Если да, то ты в нем пробудешь недолго — Чарли явно захочет его снять.

Джорджия покачала головой.

— Нет, не для Чарли. Это для Рори.

— Чудесно! Это даже лучше! — Сесилия обняла ее. — О, Джорджия, я надеюсь, это именно тот мужчина, который тебе нужен.

Джорджия была согласна, но очень уж неожиданно все произошло. После долгих лет вполне устраивавшего ее одиночества появление Рори заставило Джорджию призадуматься о совместной жизни и любви, о домашних заботах и детях. Эти мысли волновали ее.

Сесилия одобрительно взглянула на ее алое платье.

— И куда вы пойдете?

— Не имею ни малейшего понятия. Поужинать — так он сказал. Я бы хотела, чтобы он пригласил меня в свой новый дом.

Сесилия взяла сумочку.

— Сначала установи правила игры, дорогая. Все должно проходить на нейтральной территории. Хотя, конечно же, если ты в ответ пригласишь его зайти к нам, утром я постараюсь быть очень осторожной.

— Нет, этого не будет! — Джорджия еще не забыла, что он провел ночь с Сабриной. — Во всяком случае, не сегодня. И… кто же добился твоей руки на сегодняшний вечер?

— Кенни, разумеется. Слава богу, мы ужинаем в «Рандольфе». Насколько я понимаю, он заказал там номер.

«И наверняка в этом номере будет только одна кровать», — подумала Джорджия.

— Это замечательно! Развлекайся как следует.

Сесилия горячо поцеловала внучку и направилась к двери.

— Ты тоже, дорогая. И не думай сегодня о «Вивиенде». Постарайся быть радостно-беззаботной.

Но Джорджия вовсе не чувствовала себя беззаботной. Как только Сесилия ушла, она вернулась на свою половину. Она нервничала, как школьница на первом свидании. Ей казалось, что стрелки настенных часов двигались в обратном направлении. Даже ее наручные часы шли удивительно медленно, отчего у Джорджии пересохло во рту.

Собаки услышали дверной звонок одновременно с хозяйкой и, как всегда, радостно понеслись вниз по лестнице.

Рори, одетый в темно-серый костюм и светло-серую рубашку с галстуком, стоял на пороге.

— Ты великолепна! — Он вошел в прихожую. — А это тебе.

Джорджия приняла букет белых фрезий и взглянула на кавалера.

— Ой, какие красивые. Спасибо. А как же роза?

— Мне не хотелось никого оставлять без внимания. — Рори гладил окруживших его кошек и собак обеими руками, не глядя на Джорджию. На свету в прихожей были видны снежинки на его светлых волосах, сверкающие, словно бриллианты. — Наверное, этот жест оказался неприемлемым для группы воинствующих феминисток?

— Что ты, всем было очень приятно. Особенно Сабрине. — Тут Джорджия поняла, что сказала лишнее. Не хватало еще выглядеть ревнивой стервой. Она зачем-то замахала руками. — Ну, ты же знаешь, она у нас теперь звезда подмостков… Я думаю, Сабрине нравится, когда ее засыпают цветами.

Рори поднялся и засмеялся.

— Да, она уже позвонила мне и поблагодарила. Кстати, Сабрине еще принесли букеты от Чарли и Алана. Или я не должен был тебе этого говорить?

«Ну и ну, — подумала Джорджия, доставая свой жакет. — Дело не в том, что Алан и Чарли послали Сабрине букеты, а в том, что она знает номер телефона Рори. Алан, положим, всегда очень внимателен к дамам. А Чарли… — Она достала и надела жакет. — Чарли, скорее всего, просто ищет себе подружку на сегодняшний вечер».

Джорджия пристально взглянула на Рори, поправляя воротник. Он был невозмутим. Наверное, Сабрина была для него просто увлечением на одну ночь. Это, разумеется, мало что меняло, но все же лучше, чем другие возможные варианты.

— Сейчас, я только поставлю их в воду. — Она понюхала цветы. Аромат заставил ее сердце биться еще сильнее. — Они просто божественны.

Рори проводил ее до кухни и остановился около дверей. Она дрожащими руками поставила фрезии в вазу. Когда в прошлый раз они оказались вместе на кухне, дело закончилось поцелуем.

— Куда мы пойдем?

— В ресторан «Леонз». Надеюсь, ты не против?

— Восхитительно! — Чуть отойдя от Рори, Джорджия ногой тихонько загнала обратно в прихожую собак, которые так и рвались на кухню. Ее охватило желание повторить тот эпизод. — Я, вообще-то, ни разу там не бывала, только брала еду навынос.

— Я тоже. — Его глаза блуждали по кухне. — В прошлый раз, когда я здесь был, я многого не заметил. Все очень…

— Яркое?

Он кивнул.

— И веселое. Я и не думал, что бывает столько оттенков желтого.

— Я тоже не думала. — Она улыбнулась ему через плечо. — Я приволокла миллионы пробных тюбиков краски и от души малевала. В пасмурные дни здесь всегда солнечно.

— А в хорошую погоду?

— Даже тосты не сделать без солнцезащитных очков!

Они вышли на улицу, и Рори распахнул перед ней дверь машины.

— Даже не знаю: где начинается мужской шовинизм, а где кончаются хорошие манеры? Я пока все делаю правильно?

— Очень даже. Я не верю в феминизм в День святого Валентина.

— А во что же ты веришь? — Рори завел машину, и они двинулись в сторону главного шоссе.

— Да много во что! — Джорджия радостно прижалась к своему сиденью. — В добрых волшебниц, в Санта-Клауса, в чудеса под Рождество…

Рори с серьезным видом всматривался в лобовое стекло.

— Я тоже.

«Вот тебе и мужской шовинизм!»

«Леонз» был переполнен сияющими от счастья парами. На каждом столике красовались алые розы, а до неприличия пухленькие фигурки купидонов служили подставками для меню. Под потолком были развешаны гирлянды из переплетенных сердечек, приглушенно звучала музыка.

Рори осматривался с любопытством.

— Тебе здесь нравится? Или, может быть, ты предпочла бы ужин при свечах?

— Ни в коем случае. Это уж слишком по-взрослому.

Они продолжали хихикать, когда Леон, хозяин ресторана, обрушился на них с предложениями из меню, как всегда оглушительно крича и демонстрируя при этом свои желтые зубы. Они заказали несколько мясных блюд и салатов.

— А что будете пить? — Леон одним махом убрал купидона, держащего меню. — Полагаю, шампанское?

— Именно. — Рори кивнул. — Правда, пить его придется в основном Джорджии, потому что я за рулем.

— Мой братец подкинет вас домой, если уж слишком надеретесь, — радушно предложил Леон. — Так что никаких проблем. А как там мисс Сесилия? Она получила мои цветы?

— Получила, — серьезно сказала Джорджия. — Они очень красивые. Бабушка как-нибудь зайдет поблагодарить вас лично.

Леон, которого Сесилия уже не раз лично благодарила, покраснел и отошел от них. Джорджия посмотрела на Рори, и оба рассмеялись.

Они расправились со всей горой еды, которую им принес Леон, без особых проблем.

— Как приятно видеть девушку с хорошим аппетитом! — Рори положил пахлаву на тарелку с пудингом. — Большинство женщин ужасно капризны.

— Я так много съела? — Джорджия поднесла ко рту последнюю ложку мороженого, гадая, не о Стефани ли он говорит. — Но даже если и так, я не собираюсь оправдываться! Я ведь, если ты помнишь, водитель грузовика…

— Разве я могу это забыть? Просто после той памятной ночи у меня создалось впечатление, что ты ешь как воробей. — Его взгляд смягчился. — Я бы не прочь это повторить.

— Но мы еще это не доели.

— Да я про другое. — Он до краев наполнил свой бокал шампанским. — Нет, конечно, еда замечательная. Но я имел в виду ту нашу поездку. Она мне так понравилась.

— Мне тоже. Можно вместе скататься в Шотландию. — Джорджия чуть пригубила шампанское, стараясь скрыть рвущуюся наружу радость. — У нас есть в расписании один длинный рейс туда через пару недель.

— Это будет здорово. Я каждый день благодарю судьбу, что попал в «Диадему».

— Неужели? Это же означало для тебя возвращение к прошлому, которое ты так хотел забыть. Я имею в виду, что ты пустил тут корни, и все такое.

Рори поднял кофейную чашку.

— Ну, корни я пустил, положим, всего лишь на ближайшие шесть месяцев. Я не очень-то похож на многолетнее растение. И все же, — он взял ее руку, — воспоминания уже не мучают меня по ночам. У меня такой замечательный дом — с нетерпением жду, когда ты его увидишь.