Рожденная чародейкой - Дэйв Волвертон

И Миррима сразу сообразила, что послание им только в помощь. Если Боринсон убедит Зандароса стать союзником Мистаррии, тот, возможно, поможет в поисках Дэйлана Молота. А если и не убедит, послание в любом случае является законным предлогом для того, чтобы пересечь границу.

— Где же он возьмет Посвященных? — спросила Миррима, когда они остановились на берегу ручья.

— В Каррисе есть Способствующий, — сказала Иом. — Ваш муж сможет взять дары там.

— От города остались одни руины, — возразила Миррима. — Вы уверены, что это безопасно? Чары колдуньи еще не развеялись, и люди по-прежнему заражаются!

— Пока ему не стоит брать дары жизнестойкости, но по дороге он попадет в Батенн. Габорн уверяет, что можно взять дары и там.

Миррима слыхала про Батенн, хотя никогда не видела карту Мистаррии и представления не имела, где он находится. Это был город на дальнем юге, в краю виноградников у подножия гор Алькайр. Богатые лорды и леди любили проводить там зиму.

Иом спросила:

— Вы поедете с ним?

— Если он позволит. Пожалуй… даже если и не позволит.

— Разумеется, он захочет, чтобы вы были рядом, — сказала Иом. Она была совершенно искренне уверена в этом!

Миррима сжала ее руку и некоторое время молчала. Потом спросила:

— Как вам это удается? Любить так легко? Вопрос, казалось, Иом удивил.

— Я вижу любовь в ваших глазах, — сказала Миррима. — Вижу ее, когда вы смотрите на слуг. Вижу, когда вы смотрите на меня. И вы не притворяетесь. А я замужем за человеком, который говорит, что не любит меня, и я ему верю. Притворяться он даже не пытается.

— Не знаю, — сказала Иом. — Любовь — это не то, что ты чувствуешь. Это то, что ты отдаешь.

— Разве вам не приходится разрываться на части, вот так себя отдавая?

— Иногда, — призналась Иом. — Но если меня любят в ответ, это не имеет значения.

Миррима задумалась. Кругом, куда не посмотри, войны и снова войны. А она думает о любви. Ей было даже неловко говорить на эту тему с Иом. Но жизнь без любви казалась такой холодной и пустой, что ничем, пожалуй, не отличалась от смерти.

— Должно быть, — продолжала Иом, — я научилась любить у моего отца. Он одинаково заботился обо всех своих подданных. И даже если считал кого-то бездельником или подлецом, он не осуждал таких людей и не ненавидел их. Он полагал, что любой может исправиться, если только захочет избавиться от своих пороков. И был уверен, что любой пожелает исправиться, если относиться к нему по-доброму. Миррима засмеялась.

— Ах, вот бы все разногласия меж людьми улаживались так легко!

— Но вы же понимаете меня? Если вы хотите любви, сначала вы должны сами подарить ее.

— Я думаю, мой муж не знает, что такое любовь.

— Вы должны его научить, — сказала Иом. Взгляд ее был полон участия. — Должны постоянно подавать ему пример. Никто не говорит, что любить — легкое дело. Я слышала, что некоторым бывает очень сложно этому научиться. Чувства их словно скованы доспехами.

Совсем недавно Миррима думала то же самое — что сначала ей надо пробить невидимые доспехи своего мужа. Она покачала головой.

— Он сам себя презирает. Как доказать свою любовь человеку, который отказывается ее видеть и верить в нее?

— Вы его жена, — сказала Иом. — Это должно говорить ему о чем-то.

— Мы женились практически по расчету.

— Но вы собираетесь с ним в Инкарру. Может же он понять…

Миррима вновь расстроенно покачала головой.

— Возможно, он сможет полюбить вас, когда научится любить себя, — сказала Иом. — В жизни его многое изменилось. Он потерял дары, понял, что такое — перестать быть воином. А под доспехами его скрывается тонкий, чувствительный человек. Помогите ему понять это и выбраться из них.

И Миррима внезапно поняла, что происходит с ее мужем. По словам Иом, он не умел любить, потому что никогда еще не любил по-настоящему.

Миррима знала, что о нем говорят — всегда готов взяться за самое сложное дело, воин, который смеется в бою. Разумеется, он смеялся в бою. Он не боялся смерти. Она всего лишь избавила бы его от страданий.

Свита Габорна уже поджидала на дороге, готовая к отъезду. Габорн окликнул Иом:

— Пойдем?

Иом сжала руку Мирримы, повернулась и поспешила вслед за мужем.

Миррима же пошла к телеге проверить, как чувствует себя Боринсон.

— Он хочет, чтобы я отвез послание королю Зандаросу, — сказал тот, когда она подошла. — Как только буду готов ехать.

— А ты?..

— Поеду, когда смогу, — при одной мысли об этом он поежился от боли.

— Я должна сказать тебе кое-что, — заявила Миррима. — Ты говоришь, что не любишь меня. Но я твоя жена, и, может быть, достаточно того, что я люблю тебя.

Он не ответил, и Миррима нежно коснулась его руки.

Через какое-то время он приподнялся, пощупал рану в паху. На лице его появилось удивленное выражение.

— Что такое? — спросила Миррима. — Ты меньше мужчина, чем думал, или больше?

Он все еще щупал рану, не понимая, что случилось.

— Биннесман лечил тебя, — объяснила Миррима. — Он говорит, что ты будешь готов ехать через час. И что можешь выздороветь совершенно.

Появившееся на его лице выражение удивления и облегчения согрело ее сердце. Он, казалось, даже утратил на мгновение дар речи, не в силах поверить в такое счастье. И наконец, сказал с деланным равнодушием:

— Коли чародей и впрямь вырастит мне новые орешки, я поставлю ему пинту эля в первом кабаке по дороге. Миррима улыбнулась и спросила:

— Пинту? И это все, во что ты их ценишь?

ГЛАВА 12

ЛИЦО КОРОЛЯ ЗЕМЛИ

Каждый человек рожден с десятью тысячами лиц, но миру он их показывает по одному за раз.

По дороге к конюшне Иом долго молчала. Она видела, что Габорна расстроила резкая отповедь Боринсона. Тот всегда был откровенен с Габорном, и королеве они казались близкими, как родные братья.

— Он выздоровеет, — сказала Иом наконец. — Биннесман обещал.

Габорн покачал головой.

— Не думаю. Выздоровеет, но не во всех смыслах. Он гневается на Радж Ахтена, гневается на меня. И подозревает худшее. Зандарос вряд ли пойдет на какие-то уступки лишь потому, что в качестве посла я отправил к нему своего друга. Очень может быть, что я отправляю Боринсона на смерть.

Иом, встревоженная его словами, закусила губу. Зандарос прервал все связи с Мистаррией еще до рождения Габорна и уже подослал к нему одного убийцу. Он был опасен, и Иом знала также, что Инкарра — государство странное, со своими непростыми обычаями.

— Ты уверен, что стоит посылать именно Боринсона? — спросила Иом. — Племянник Зандароса, по-моему, считает, что Король-Гроза хорошо относится к мне… а я твоя ближайшая родственница.