Хроники Каторги: Цой жив (СИ) - Ярцев Григорий Юрьевич

- Спасибо, Тесой, - проговорила настолько искренне, что искатель жевать перестал. Замер. Неужели, впервые услышал благодарность? - Спасибо, - повторила она, - ты не бросил меня и вернулся.

Цой собирался ответить, но слов не нашлось. Воцарилось неловкое молчание, и пока Анна решалась продолжить разговор, искатель пытался перестать думать о чудесном вкусе чего-то под названием творог с яблочным пюре.

- Я не полностью честна с тобой, Тесой, - пристыженно и виновато призналась она. - Для активации Резервации нужна не только рука, но и глаз.

Цой нахмурился. Анне показалось, что сердится, но в действительности в голове искателя никак не могла устаканиться мысль: он мог понять, как открывать двери рукой, но глазом - что-то далекое от его понимание.

- Что в Резервации? - очень хотел спросить про глаз, но не стал.

- Эшелони, нам нужен Второй. Вспомогательная группа с задачей, - на секунду Анна запнулась, - обеспечить безопасность Первого Эшелона.

- Эти Эшелоны, Резервации? Их много?

Анна помедлила, но все же кивнула и достала из сумки ролл. Подошла к Цою, облокотившемуся на криво растущее дерево. Встряхнула, приложила палец, и карта вновь материализовалась из ниоткуда. Первый и Второй Эшелоны располагались на месте двух красных точек, впервые увиденных им в капсуле Надежды. Чудеса Старого мира, и как только смогли уместить столько земли в небольшое устройство.

Числа и буквы бежали по обе стороны полупрозрачного экрана, как в них что-то разобрать - неясно. Показалось, сама Анна понимает далеко не все. Так и было; скаут группы имел уровень доступа лишь к первым двум точкам, остальные, в целях безопасности, могли быть загружены только из Резервации Первого или Второго Эшелона.

- К какой идиом мы? - спросила Анна. Цой указал мерцающую точку, подписанную как «R191953_OCT», она ближе и лежала не так глубоко на Пепелище, как вторая. Неподалеку тянулась небольшая уцелевшая дорога. Искатель рассчитывал поговорить с Дагом, домовым Догмы и Газ на тягаче подбросил бы их, сильно сэкономив время и силы, а если нет - и то не беда, дойдут сами.

Анна, не зная возможных нюансов, облегченно выдохнула, ведь искатель ведет к нужному бункеру.

- Как Резервации помогут?

- Не Резервации, Тесой, а люди в них.

Стоило искателю услышать о других уцелевших представителях Старого мира, его будто поезд на полном ходу сбил.

- Первая важнее?

- Намного, там спят те, о ком я говорила, - с восторженным трепетом подтвердила Анна, - люди, жившие во имя общего блага и великого будущего.

- Спят? - потрясенно переспросил искатель.

- С момента запуска нашей станции, в две тисячи семьдесят восьмом году. Спустя год от Инцидента.

- Как давно?

Анна ловким движением пальчика скользнула по поверхности, скрыв карту, затем нажала, вновь заставив экран показать множество цифр, значения которых остались для него загадкой. Остановила указательный пальчик у числа 2763, - и если бы искатель умел считать немного быстрее, то и изумление наступило намного скорее.

- Шестьсот восемьдесят пять лет, Тесой.

- Как? - выпалил дрогнувшим голосом, не допуская возможности не только столь продолжительного сна, но и жизни в принципе. Вот бы ему поспать денек, не просыпаясь от каждого шороха, не ощущая телом каждое стороннее движение.

- Результат долгих и упорних исследований, невероятной мозговой активности и видающегося научного достижения, о котором никто так и не узнал, - говорила так, будто помимо искателя в глуши стояли и слушали еще несколько сотен человек. На мгновение Цой пожалел о вопросе, но только на мгновение, ведь Анна - неиссякаемый кладезь знаний о Старом мире, и только за это готов простить все.

- Пойдем к первой, - предложил Цой. - Не будем терять времени. Хотя, разве оно им важно? - вопрос не озвучил.

- Не можно, - замялась Анна. - Нельзя. Протокол Пять-Сорок-Пять... обязывает активировать первой Резервацию Второго Эшелона.

Протокол, - ужасное слово, мысленно поежился искатель. Произносишь и как-то сразу чувствуешь себя виноватым. Хотел поинтересоваться, почему стоит начинать именно со второго Эшелона, но не стал. Анна доверилась ему, нужно платить доверием в ответ, но мысли меркли в сравнении с тем, что можно проспать неполных семьсот лет, - уму непостижимо, несбыточные грезы о крепком сне не желали укладываться в голове, а Анна смотрела на искателя и не могла поверить в выживание людей; не покидало мучительное ощущение, скребущееся где-то под кожей от осознания гнусной мысли: желая сохранить человечество, они его бросили, бежали, как крысы с тонущего корабля, но люди справились, приспособились и выжили вопреки всему, опять же, как крысы.

Отогнала противные мысли. Люди живы, это главное, - Цой, обитатели Каземат - живое тому подтверждение. Ответственность и за жизни каторжников легла на плечи. Если она не справится, лучшей жизни им не видать. Боялась не справиться.

- Ти чего-нибудь боишься? - неожиданно спросила она, пытаясь выиграть немного больше времени на передышку и в надежде узнать, как искатель справляется со страхом, решив, что знание поможет и ей. Наверняка чего-то да боится. - Когда ми убегали от зверей, когда поймала Зоя, и там, на арене, я не видела в тебе страха.

Анна знала: все чего-то боятся, не бывает бесстрашных людей, а если бывают, то долго не живут, но с искателем все иначе. Хотела разобраться, а он только нахмурился, - никогда и никто до этого момента не пытался понять, копаться в его устоях. Невиданное прежде чувство. Ждала ответа, а он никак не мог заговорить. Анна доверилась тебе, доверься и ты, вряд ли поймет, подсказал вдруг пробудившийся, прежде молчавший, внутренний голос. Анна повторила вопрос; он еле слышно замычал, пытаясь связать невнятное мычание в слова. Странно, вроде спрашивает она, а в голове обернулось так, будто бы задал вопрос себе и теперь пытается признаться, ответив на свой же вопрос. Сложно.

- Да, - на выдохе выдавил он. - Боюсь, что все умрут, а я останусь.

Анна замолчала, пытаясь осмыслить. Цой поднялся, дав понять: подумает в пути. Только теперь поняла, на чем сидел искатель; завалившийся рояль в кустах. Многие клавиши отсутствовали, напоминая выбитые зубы, через открытую крышку проросло большое дерево, а из-под мутной зеркально-черной полировки, проглядывающей через густую пелену кустарника, лезла наружу древесина.

Он не мог услышать шагов - их не было. Шелест листьев, погоняемых ветерком, скрыл собой их движения. Хитро, не успел подумать искатель, как бездомные слетели с высоких деревьев по веткам лиан и пока окружали, Цой оглядел каждого. Десять человек; многовато, и настигли на удивление быстро. Корил себя: расслабился, застали врасплох и схватили дважды за последние два дня. Плохо Цой, очень плохо.

Бездомные быстро сомкнулись кольцом, но оружия не наставили: не знают, что убил их сородичей возле станции Надежды. Да и с чего бы им знать, рассказать-то не кому, померли все.

Один из дикарей, в броне из костей и наплечниками из мотоциклетных шин, вышел вперед. Снял маску из клочьев твердой кожи с костяными набивками, за которой скрывался обыкновенный человеческий лик, но Анне не приглянулись воинственные черты лоснившегося лица незнакомца, наискось рассеченные тремя рубцами, оставленные неизвестным крупным хищником, может тем, чьи кости на теле бездомного ныне служили броней.

- Кара требует вас, - вожак проговорил голосом, не оставляющим иного выбора, кроме как принять приглашение. Цой оцепенел; бездомный, а говорит на языке каторжан и чисто, не отличить. Дикари удивляют уже в третий раз. И... Кара? Имя прежде не слышал. А Анна так и вовсе сочла, что их ждет ужасное наказание.

Цой поднял руки, глянул на спутницу и кивком велел сделать то же. Анна не могла не заметить: их не связали, ни тогда группа Каземат, ни сейчас дикари. Быстро поняла - убегать смысла нет. Там, за густой растительностью и тысячами деревьев непроглядной чащи намного опаснее, чем с дикарями.