ЛоРеНа — похитительница сознаний - Елена Соловьева

— Сейчас-сейчас… — пробормотал он, — я вызову медиков.

— Нет! — посиневшими губами, едва слышно прошептала Наталья. Она предприняла неловкую попытку выхватить телефон из рук парня.

— Почему? — опешил следователь. — Они помогут тебе…

— Не надо, — умоляющим тоном произнесла девушка. — Просто побудь со мной немного, и все пройдет.

Наталья схватила Стаса за лацканы пиджака, уткнулась ему в грудь и замерла. Несколько секунд раздавалось только ее тяжелое, шумное дыханье.

Полянский обнял девушку обеими руками и прижал к себе, всем телом ощущая, как часто бьется сердце напуганной подозреваемой. Постепенно дыхание Натальи выровнялось, дрожь в теле утихла. Девушка подняла лицо — оно вновь приобрело нежно-розовый оттенок: приступ сходил на нет.

— Тебе все же нужен врач, — попытался переубедить Наталью Стас. — Если не хочешь скорую, то я сам отвезу тебя в больницу.

— Нет, — снова возразила Наталья. — Со мной все в порядке.

— Уверена?

— Абсолютно! — Девушка отстранилась от следователя, глубоко вздохнула. — Я готова дать показания. Обещаю рассказать все, что мне известно по этому делу.

— Хорошо, — согласился Полянский. — Пройдем в кабинет или еще побудем на воздухе?

Вместо ответа Наталья первой шагнула к двери. Стас последовал за ней.

Допрос длился несколько часов. Полянский, как мог, пытался провести его более мягко, стараясь не давить на девушку. Но Наталья больше не давала поводов для беспокойства: она была спокойна и сдержанна.

И все же, рассказ девушки получился очень сумбурным и сбивчивым. У следователя создалось впечатление, что Наталья нарочно вычленяет из повествования подробности, умалчивает детали. Об этом Стас немедля сообщил подозреваемой:

— Прости, но в рассказанной тобой истории имеются некоторые нестыковки. Если ты плохо видела и почти не могла двигаться, тогда каким образом тебе удалось покинуть сторожку?

— Я этого не помню, — призналась Наталья. — Мое сознание было помутнено, мне было очень плохо…

— Давай перейдем к событиям, предшествовавшим пробуждению в незнакомом месте, — настоял Стас. — Что ты делала в тот вечер, что запомнилось тебе последним?

Наталья, стараясь свести к минимуму участие сестер в случившемся, честно и в подробностях поведала о полученной бутылке вина, о вечернем банкете и последующей усталости, сразившей ее наповал. Решив быть до конца откровенной, она выдала истинную информацию о взломе сейфа Клочковой и о том, что в нем находилось. Как и обещала, девушка взяла вину на себя.

— Почему? Ну почему ты не позвонила мне?! — полным тоски голосом спросил Стас. — Что навело тебя на мысль о том, что я захочу причинить тебе вред?

Наталья смутилась, но прямо на поставленный вопрос не ответила, — это была единственная тема, затрагивать которую ей не хотелось. Вместо этого девушка поинтересовалась:

— Что будет со мной дальше? Смогу я вернуться домой?

— Боюсь, пока нет, — признался Полянский. — Ты проходишь главной подозреваемой по делу об убийстве. Мне придется задержать тебя до полного выяснения обстоятельств.

— Как надолго? — прошептала девушка.

Стас заметил, что губы подозреваемой вновь стали бледнеть, и попытался увернуться:

— Нам придется обыскать твою квартиру и провести следственный эксперимент: я допускаю, что на месте преступления ты сможешь вспомнить недостающие подробности.

— Вряд ли, — выдохнула Наталья. — Я рассказала все, что знала.

— Твои сестры не будут против обыска? — поинтересовался Полянский. — Не станут ему препятствовать?

— Нет, — отрешенно проговорила Наталья. — Я дам тебе ключ: моих сестер нет дома.

— И где же они? — удивился Стас.

— Далеко! — резче, чем нужно, выдала Наталья. — Тебе не удастся впутать их в это дело.

— Я и не собирался, — попытался утешить девушку следователь. — Но Лолита с Ренатой тоже употребляли вино, в котором, по моим подозрениям, находилось сильнодействующее психотропное вещество. И будет лучше, если и твои сестры дадут показания. Они будут только свидетелями и окажут неоценимую помощь следствию. Обещаю!

В ответ Наталья покачала головой и, изменившись в лице, прошипела:

— Мои сестры сейчас очень далеко, вам ни за что до них не добраться. Я не позволю! Делай все что хочешь, но не трогай их!..

— Пусть так, — стушевался Полянский. — Опустим пока этот вопрос.

Наталья сразу же оживилась:

— Что еще я должна рассказать?

— Только одно: ты умеешь управлять автомобилем? Или твои сестры?

— Ни одна из нас, — отринула предположение Наталья. — Это имеет отношение к делу?

— Возможно, возможно… — задумчиво протянул Стас.

Глава 22

Марьяна Ивановна, прибывшая на опознание, несколько раз теряла сознание, притом — еще до того, как ей показали труп. Когда же сотрудник ведомственного морга откинул с лица покойного накидку, в женщину словно вселился бес. Марьяна Ивановна рвала на себе волосы и выла — не как человек, как волчица: самозабвенно, протяжно, с пробирающими до костей интонациями.

— Это он, ваш «мальчик»? — Полянскому требовалось словесное подтверждение, которое можно внести в лист опроса.

— О-о-о, мой славный, безобидный малыш… — не слыша и не замечая ничего вокруг, протянула женщина. — Ты был один, совсем один… Зачем я послушалась и оставила тебя на растерзание?.. — Марьяна Ивановна кинулась к телу и стала осыпать поцелуями закрывшиеся навсегда глаза, иссиня-желтые щеки…

Полянский попытался отстранить женщину, но не тут-то было — крепкая тетка оттолкнула следователя, как назойливого комара. На выручку к Стасу тут же подступили сотрудники морга: только вчетвером мужчинам удалось оттащить Марьяну Ивановну от покойника.

— Простите, но работы с телом еще ведутся, и к нему пока не следует прикасаться, — воззвал к разуму женщины Полянский.

Марьяна Ивановна упала на вовремя подставленную под ее грузное тело лавочку и снова завыла. Пришлось сделать ей инъекцию успокоительного. Но и лекарственный препарат не возымел нужного действия.

На смену самобичеванию пришла следующая стадия шока — Марьяна Ивановна в три прыжка подскочила к Полянскому, схватила следователя за грудки и приподняла над полом. Прежде чем другие присутствовавшие успели вмешаться, дородная женщина умудрилась несколько раз встряхнуть Стаса, вышибая воздух из его легких.

— Если Вы сейчас же не успокоитесь, нам придется надеть на Вас смирительную рубашку! — строго предупредил Марьяну Ивановну судмедэксперт.

Женщина опомнилась, снова разрыдалась.

— Что случилось с моим мальчиком? — вопросила Марьяна Ивановна, не поднимая головы. — Его убили, да? Теми самыми ножницами?..

— Уверены, что готовы нас выслушать? — в свою очередь спросил Полянский.

— Готова, — кивнула женщина. — Говорите все, что знаете.

— Тело этого молодого мужчины было обнаружено в лесу недалеко от сторожки, — начал следователь. — Смерть наступила около пяти дней назад, предположительно, от удара острым предметом в область сердца. Экспертиза не выявила в крови покойного никаких посторонних веществ. Физически ваш «мальчик» полностью здоров… гм… был здоров, — поправил себя Полянский. — Однако специалисты обнаружили, что у него слабо развиты мышцы и суставы — при жизни мужчина мало двигался. Исследование биологических материалов еще не окончено, но по уже имеющимся сведениям, ваш бывший подопечный, вероятнее всего, получил в детстве травму. Наши эксперты склонны считать, что это именно родовая травма, приведшая к асфиксии плода и частичному отмиранию клеток головного мозга. Вследствие этого у мужчины имелись нарушения координации движений, затрудненная ходьба и, конечно же, задержка психологического развития. Теперь мне понятно, отчего Вы называли его «блаженным». Но это еще не все — эксперты также утверждают, что для людей, подверженных таким повреждениям, характерны нарушения в поведении, колебания настроения, вспышки агрессии… Вы же утверждаете, что «мальчик» не был буйным. Все верно?

— Да, — продолжила настаивать на своем Марьяна Ивановна. — Он был очень милым мальчиком и никому не желал зла.

Полянский вздохнул и предложил:

— Нам предстоит долгий и важный разговор, не лучше ли будет пройти в мой кабинет? Здесь Вы наверняка чувствуете себя некомфортно.

— Мне хорошо рядом с моим мальчиком, — всхлипнула женщина. — Позвольте мне побыть с ним подольше…

— Хорошо, — не смутился Полянский и продолжил задавать вопросы:

— Как вы общались с подопечным? Всегда ли были с ним милы, выполняли все его просьбы?

— Я понимала моего мальчика без слов, — отозвалась Марьяна Ивановна, — и почти всегда предупреждала его желания…