Инженер и любовь - Анатолий Н. Патман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что же, заслуженно. Получается, защитил и своё имя, и честь страны. Хоть и представился князем, но вполне обоснованно.
— А так, товарищ Круглова, парень ведёт себя вполне обыденно. Хотя, установлено, что после регистрации брака в ЗАГСе венчался с женой в Никольском морском соборе и там же крестил детей. Явно сам хотел. Но в антисоветских высказываниях не был замечен ни разу. Даже устроил на заводе скандал, когда некоторые работники обсуждали там передачи антисоветских радиостанций. Сами с женой ничего такого не слушают, среди друзей и приятелей у них таких лиц не имеется. Есть и интересные факты.
— Да, и чем же наш парень ещё отметился?
— Когда гостил в Киришах, оказал помощь деньгами, по две тысячи рублей, трём семьям своих родственников, так и оставил в горкоме комсомола тысячу, чтобы помочь своей бывшей подруге, брошенной мужем и оставшейся с двумя детьми. Не выявлено фактов получения денег во время концертов в ресторане. Нет и фактов продажи песен и музыки. Концерты ВИА бесплатные, строго по пригласительным от Кировского завода, и всем его участникам лишь доплата за сверхурочные работы. Никаких других выплат не выявлено. Хотя, Вячеслав и Инга Репнины достаточно получают и отчисления от контрактов, так что, не нуждаются. Но в целом и он, и она особой тяги к деньгам не проявляют.
— Что же, если так, то, товарищ Самошкин, особое внимание этой паре. И держите под контролем уголовные дела. Если что, сразу докладывайте. Их обязательно надо довести до конца! А то слишком распоясались у нас некоторые! Уже ничего не боятся!
Глава 13
Всё продолжается…
Хоть и дела с очередным концертом шли хорошо, но не надо было забывать и о том, что у меня куча музыки не зарегистрирована. А то ведь появлялся в Союзе композиторов только в начале январе и середине марта. Хотя, в последний раз вместе с Ингой, тётей и Ипполитом Валерьяновичем. И то были приняты лишь секретаршей Ангелиной, миловидной и строгой женщиной средних лет, и ещё Эдуардом Антоновичем Шульцем, А с тех пор у меня появилось семь десятков произведений. Так и напомню маэстро о своих обещаниях. Тем более, было бы неплохо прибиться к этой крутой тусовке. Стань я членом Союза композиторов, далее уже всю жизнь можно было бы на законных основаниях не работать. А что, как бы нахожусь в творческом поиске. Тем более, нужное количество музыки я и так бы выдавал, хотя бы для Инги. Уж её тщеславие всё равно надо было «кормить». Если честно, сейчас она держалась за меня лишь из-за моих способностей. Можно сказать, откровенно купилась. Перебил я её привязанность к Паше. Во такое у меня с ней житьё-бытьё. Хоть и горько было всё сознавать, но приходилось мириться. И ради детей, и своей любви к ней, так мы жили в Советском Союзе! Тут у нас на моральный облик ещё обращали внимание!
Так что, не гулять мне теперь с Ларисой и другими подругами! Ещё неизвестно, как она посмотрит на меня после возвращения из гастролей? Точно европейской звездой стала! По слухам, Эстрадный оркестр теперь мотался по социалистическом странам Европы, точнее, по их столицам. Ну, да, дань уважения. Как бы союзники. Хотя, нахлебники! От них польза, как от козла молоко!
Так что, в среду после полудня я тихо отпросился с работы и отправился в Союз композиторов Ленинграда, расположенный в сорок пятом доме, в старинном дворянском особняке на Большой Морской улице. Но на этот раз, похоже, явно попал неудачно. Вроде, шло какое-то заседание песенной секции, и даже во главе с самим Игорем Аркадьевичем Цветковым, автором прелестной «Золушки» и как бы моих «Навсегда». Как я слышал, он сейчас преподовал в Институте культуры имени Надежды Константиновны Крупской. Да, уважаю! Но лучше с ним не встречаться. Я же не член! К сожалению, мне так и не удалось откреститься от разбора моего «творчества» на песенной секции. Секретарша Ангелина сделала страшно строгое лицо и туда и направила. Можно сказать, в чистилище!
— Так, молодой человек, а Вы кто будете?
— Вячеслав Репнин я, Игорь Аркадьевич. — И я положил на стол перед маститым композитором, хотя, просто крупным мужчиной лет под сорок, большую стопку нотных листов. Хоть пока и представил лишь шесть десятков произведений, она выглядела внушительно. Всё было красиво оформлено и написано старательными школьным почерком. — Прошу извинить, никак не удалось явиться ранее. То на работе авралы, то командировка. Вот и накопилось.
Игорь Аркадьевич насмешливо посмотрел на меня, ненадолго задумался, а потом, похоже, что-то решил насчёт меня:
— Что же, наслышан, наслышан, но в первый раз вижу. Хотя, Эдуард Антонович очень хорошого мнения о Вас, Вячеслав. Что же, и мне придётся составить о Вас свое мнение.
— Извините, Игорь Аркадьевич, я, если честно, плохо знаю Ваше творчество, особенно крупные формы, но от Вашей «Золушки» в полном восторге. Она как пример мне. Честно скажу, именно потому и согласился работать с Сенчиной. Очень трогательно спела! Хотя, она и так талантливая певица и артистка.
Ну, тут я немного лукавил. Да, песня мне сильно нравилась. Но Николай являлся и страстным поклонником самой Сенчиной! И его чувства передались и мне. Но теперь, хоть и видел её вживую, она для меня идеалом уже не являлась. Моя Инга была и красивей, и пела она не хуже. Просто, похоже, когда-то её судьба получилась иной… Хотя, и у Вячеслава, то есть, и меня тоже…
— Ну, раз так, Вячеслав, покажите, как Вы её знаете!
Что же, я спокойно встал за синтезатор и вполне на хорошем уровне сыграл «Золушку». Петь, конечно, не стал. Хотя, мог слегка и имитировать Сенчину. Ну а далее маэстро устроил мне фирменный экзамен. Мне пришлось сыграть как бы свои произведения на самых разных инструментах. «К Инге» и «A Comme Amour» или уже «Приди любовь» я исполнил на пианино. «Полёт на Меркурий» и «Kiss the rain» мне пришлось показать под гитару. Вот «Улыбнись» и «Мою гитару» я всё-таки спел. Хотя, ещё и «Прорвёмся, опера». И под конец пришлось встать за синтезатор и исполнить «Ballad For Space Lovers» и спеть, так и на французском языке, «A Toi». Хотя, ещё и «Если б не было тебя» и «Эммануэль». Это уже композиторы сами попросили. Чтобы насладиться, ага, уже моим «творчеством». Заодно, как бы между делом и ненароком, маэстро всё норовил задать мне вопросы по теории музыки. В общем, он мучил меня почти полтора часа. Хорошо, что весь последний год я только и делал, что часто изучал как раз музыкальную литературу. Вроде, ничего, справился, на всё дал достойные ответы. Зато заслужил и одобрительный взгляд маэстро, и его положительное решение:
— Вот, видите, товарищи, Эдуард Антонович был прав. Товарищ Репнин, хоть и не профессиональный композитор, но имеет широкий кругозор и достаточный уровень владения разными музыкальными инструментами. Так что, лично я считаю, что все его произведения следует принять. Тем более, многие из них уже и так исполняются, и даже имеют большой успех.
Похоже, прошёл я чистилище? Всё утвердили. Хотя, под конец маэстро и мои пожелания спросил. Я тут же попросил у маститых композиторов помощи и шефства над детским ВИА «Ласковый май», конечно, под руководством строго Савелия Петрова. Всё-таки он всё организовал, вот пусть и работает. Опасаясь придирок, я представил комиссии только «Детство» и «Белые розы». Тут пришлось выложить и остальные пять песен. А «Лето» пришлось и спеть.
— О, уже интересно! Целое направление! Интересные песни! Значит, Вячеслав, хотите затеять и новый проект?
— Да, Игорь Аркадьевич. Хочется работать с детским, точнее, подростковым ВИА. Иван Тимофеевич, наш секретарь парткома, согласен взять его под крыло нашего ВИА «Май». Будут состоять при Доме культуры имени Гиза Кировского завода. Состав уже подобран Савелием Петровым. Там пока пять мальчиков и три девочки. Но им и репертуар нужен подходящий. Одному мне это, к сожалению, не осилить. И, да, хоть Эдуард Антонович
