Брачный договор с герцогом - Милли Адамс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 10
Сердце Беатрис билось так сильно, что звук напоминал о стуке о землю копыт несущейся галопом лошади. Острая боль, вспыхнувшая у основания шеи, распространилась по всей голове восхитительными покалываниями, затем сползла вниз, разливаясь по телу, выталкивала тепло, которое делало ее вялой.
И внезапно она ощутила… прилив силы. Укрепляющей силы. Непонятно было лишь, почему это происходит. Но определенно связано с тем, что Бриггс стоит так близко, эти чувства вызывает он и ведет себя так, словно имеет на это право.
Он говорил, что для некоторых людей боль и есть удовольствие. Новое, зародившееся внизу живота ощущение подсказывало, ей, что он прав на ее счет.
Бриггс смотрел на нее, глаза горели. Он был уверен, что может вести себя с ней так, что ей понравится, и она, возможно, захочет большего. Его уверенность интриговала. И раздражала одновременно.
Бриггс снова потянул за косу, и подбородок ее приподнялся. В уголках глаз скопились слезы, но она выдержала, ощущая при этом гордость за то, какой обладала силой. И это давало свободу. Казалось, именно сейчас она может доказать ему, что это правда. Не только ему, но и себе. Всем, кто считал ее слабой. Вот он, ее шанс вступить в ряды воинов, убедить всех, что она выдержит, она достойна.
Мысль дарила бесконечное чувство удовлетворения.
А потом его губы коснулись ее, но в поцелуе не было ни нежности, ни осторожности. Тело охватил жар такой силы, которого ей никогда не доводилось испытывать. Он разрушал все прежнее. Движения губ сопровождались новым рывком, на ум приходило сравнение, будто она погружается в пучину чего-то неизведанного. Беатрис тонула и не хотела тому противиться.
Потом язык его раздвинул губы и соприкоснулся с ее собственным, отчего подкосились ноги, и она бы рухнула наземь, если бы не удержали ее сильные руки Бриггса — удержали за волосы. Поцелуй его заглушил сорвавшийся крик. Он держал ее крепко и не позволил бы рухнуть на землю, хотя она едва стояла на ногах.
Беатрис шла туда, куда он вел ее, испытывая полное доверие.
Он подтолкнул ее, заставив сделать несколько шагов назад, и вот она прижалась спиной к ледяной статуе. Бриггс был охвачен тем же жаром, что и она. И к ее бедру прижимается что-то твердое… Беатрис покосилась на статую. Но то, что она чувствует, по размеру гораздо больше.
Он продолжал целовать ее, заставляя вспыхнуть в голове новый вопрос: означает ли это, что он хочет ее?
Ах, она совсем не разбирается в подобных вещах. Бриггс говорил, что люди занимаются этим не только для продолжения рода, но и для удовольствия. Из желания ощутить наслаждение и… боль.
Беатрис не сразу поняла, что край платья и сорочка под ним отодвинуты, а грудь ее обнажена. Бриггс лишь на пару мгновений отстранился от нее и жадно оглядел, любуясь. Да, именно жадно, она была уверена, что не ошиблась. Понять это помогло некое знание, которое, оказывается, всегда было в ней, но обнаружилось только сейчас. Она больше не чувствовала себя растерянной. Каждое соприкосновение их языков подтверждало, что тело само знает, как действовать, надо лишь идти туда, куда оно ведет. Если бы Беатрис сейчас спросили, что происходит и почему она действует именно так, а не иначе, она не смогла бы ответить. Она просто знала, что все происходящее доставляет ей удовольствие.
Он накрыл ее грудь ладонью и стал давить, будто мять. Сначала осторожно, нежно, затем сильнее. Беатрис не сдержала крик, в ту секунду боль отозвалась приятным спазмом где-то внизу живота. Похоже на трепет в минуты, когда хор восторженно повторяет: «Аллилуйя». Внутри вспыхнула и разнеслась по телу надежда. Волна тепла разливалась жидким золотом, покрывая ее броней, укрепляя.
В то мгновение она чувствовала себя могучим воином. Живым. Свободным.
И одновременно легкой, почти невесомой. Способной на любые свершения.
А потом Бриггс взял в ладонь другую ее грудь и не стал, как прежде, медленно увеличивать силу. Сжав зубы от боли, Беатрис посмотрела прямо ему в глаза.
Но все же она сдалась и запрокинула голову, прижавшись к животу статуи. Тело содрогнулось в экстазе, когда удовольствие и боль, смешавшись, поразили ее. Закрыв глаза, она невольно задалась вопросом, так ли два этих чувства далеки друг от друга по сути.
Бриггс дал ей понять, что она может выдержать и будет награждена. За терпение и выносливость. Он впился в ее шею и не сразу вернулся к губам, но потом целовал так долго, что она едва не задохнулась. Новизна чувств способна лишить рассудка. Бриггс осторожно прикусил ее губу, возвращая в реальность, несколько раз ощутимо ущипнул ее, отчего внутри словно забил фонтан чувств, ни одно из которых не было ей знакомо. Волны накрывали ее одна за другой, опять заставляя задыхаться. Мысли путались в голове, состояние напомнило ей предсмертное. Ей уже приходилось перемещаться в пространство, где не раздавалось ни звука, не было света, лишь тишина и покой.
А потом взорвался фейерверк эмоций. Она стала чем-то большим, чем была прежде.
Когда все стихло, Беатрис, скользя по статуе, сползла на землю. Приоткрыв глаза, поймала взгляд Бриггса, торжествующий и… полный ужаса.
Он склонился и взял ее за подбородок.
— У тебя хорошо получилось, — произнес он.
Она поняла, что дрожит всем телом, от холода или чего-то еще.
В следующую минуту она уже была у него на руках. Он внес ее в дом и стал подниматься по лестнице. Сердце билось, словно загнанный зверь. Куда он несет ее? Что будет дальше?
Бриггс принес ее в спальню и осторожно положил на кровать. Он стал неожиданно нежным, манеры были очень отличны от прежних.
— Спи, — произнес он.
— Бриггс, — прошептала Беатрис.
— Прошу тебя, не говори ничего.
— Но я хочу… я должна знать. Вы вернетесь в бордель?
— Нет, — ответил он напряженно.
— Прошу, не ходите туда.
— Я не обязан перед тобой отчитываться, дорогая жена.
— Да, я знаю, но мне бы не хотелось, чтобы вы туда ходили. И надеюсь, мое слово будет иметь вес вне зависимости оттого, должны вы отчитываться передо мной или нет.
— Сегодня я не пойду в бордель.
Беатрис подспудно понимала, что смогла добиться очень многого. Значит, он ходил в бордель, чтобы делать все это с другими женщинами. Чтобы сделать с ними… Она понятия не имела, что. Раньше ей не доводилось ощущать ничего подобного, но она хотела испытать
