Записки купчинского гопника - Глеб Сташков

– Ладно врать. Вы, как днем про «яблочников» услышали, сразу убежали.

– Мы не поэтому убежали, – сказал я.

– А почему?

– Потому что мы…

Что я мог сказать? Что мы убежали, потому что испугались казаков, оказавшихся жалкими трусами?

– Мы «яблочники», – доказывал Артур. – Могу членский билет показать.

– Маме покажешь свой членский, – сказала первая фемина, и обе ушли, всем своим видом демонстрируя обиду и негодование.

Я посмотрел на Артура:

– Ну что, отморозок, обломился?

– Это из-за тебя, – рассердился Артур. – Ты похож на обсоса, а я выгляжу весьма брутально. Меня вполне можно принять за отморозка.

– Иди, – говорю, – с казаками повоюй, если с бабами не получилось.

Воевать с казаками мы не пошли. Мы пошли за пивом.

– Пиво я вам больше не продам, – сказал продавец. – Напьетесь и будете безобразить, как давеча.

– Вы хотите сказать, что мы отморозки?

– Я не говорю, что вы отморозки, – вежливо заметил продавец, – но вчера, говорят, вы вели себя как отморозки.

– Именно мы?

– Именно вы.

– Послушайте, любезный. Если вы встретите двух девушек в коротких юбках, передайте им, пожалуйста, что именно мы являемся отморозками, а найти нас они могут в коттедже номер четыре.

– Непременно передам.

Фемины к нам не пришли. Наверное, с продавцом не встретились. Или он, зараза, не передал.

Аня всхлипнула. Она почти плакала.

– Ты переживаешь, что мы остались без пива и без женщин? – спросил я.

– Я переживаю, что девушки не встретили свою любовь.

– Ты уверена, что они искали именно любовь?

– Мы всегда ищем любовь, – сказала Аня и под столом сжала своими ножками мою ногу.

Я предложил выпить.

– Мы на работе, – хором ответили телевизионщики. Причем голос Жоры звучал твердо, голос оператора выражал досаду, а Анин голосок – сомнение. Не знаю, мол. Может, и на работе, но почему бы не выпить в хорошей компании?

А я готов был выпить в любой компании. Я, признаться, изрядно мучился после вчерашнего, и подлечиться бы не мешало. Надо поднажать.

– Я же не предлагаю много, я предлагаю по чуть-чуть.

– Знаю я, как это по чуть-чуть, – замялся Жора. – По пол-литра в рыло?

– Ой! – ужаснулась Аня.

– Для начала по соточке.

Жора отрицательно покачал головой.

– Вы обязаны выпить. Вы не просто на работе, вы снимаете репортаж про Купчино. Побывать в Купчино и не выпить – это абсурд. Это как побывать в Венеции и не прокатиться на гондоле. Как побывать в Копенгагене и не посмотреть на Русалочку. Как побывать в Амстердаме…

– Хватит, – прервал Жора. – Лучше уж выпьем, чем как в Амстердаме.

– Разве что пивасика, – сказал оператор.

– Что ты такое говоришь? – возмутился я. – Куда ты будешь отливать после своего пивасика? В бесплатный вай-фай? Не думаю, что на Аллее блогеров есть туалеты.

– Не думаю, что Аллея блогеров вообще существует, – возразил оператор.

– Я бы выпила бокал вина, – сказала Аня.

– Боюсь, здесь нет портвейна.

– Я имела в виду сухое вино.

– Сухое вино будешь пить, когда поедешь снимать репортаж про Испанию.

Аня не обиделась, а лишь покраснела. И даже не сказала, что мы на вы. Дело налаживается. Чуток подпоить, и после съемок – ко мне на хауз.

– По идее, – сказал я, – мы должны пить водку. Но водка – напиток сумрачный, повышающий агрессию и понижающий креатив. Поэтому вдарим по коньячку.

Я заказал пол-литра.

– Зачем пол-литра? – спросил Жора.

– Слушай, – говорю.

Мини-рассказ о едином и неделимом Пушкине

Заходим мы как-то в кафе в Пушкинских Горах. Вся водка – одного сорта. «Пушкин» называется.

– Дайте, – говорю, – два Пушкина по сто.

Дама за стойкой вскидывает голову и с гордостью заявляет:

– Пушкин в разлив не продается.

Потом меняет гнев на милость и поясняет:

– Если вам пол-литрового Пушкина много, возьмите «малька».

Взяли пол-литрового, чтобы не оскорблять солнце русской поэзии.

Глава восьмая

Проблема

– Я все равно не понимаю, зачем пол-литра, – не унимался Жора.

– По соточке на брата.

– Шофера ты тоже считаешь?

– Кстати, где он?

Мы все уставились на входную дверь. Из-за двери слышались голоса, очевидно недружелюбные. Отчетливо разбирались слова урою, попробуй, а также мат в огромном количестве.

Внезапно шофер, явно не без посторонней помощи, влетел в кафе, еле-еле устояв на ногах.

– Уроды! – кричал шофер неведомым противникам.

Впрочем, противники появились сразу же вслед за ним. Те самые гастарбайтеры, которых мы встретили у входа.

– Выходи, поговорим, – предложили гастарбайтеры шоферу.

– Пусть все выходят, со всеми поговорим, – уточнил самый высокий и самый тощий из гастарбайтеров.

– Прекрасно, – заметил я. – Мы погружаемся в тему. Можно сказать, окунаемся в нее с головой. Вам повезло, господа! Купчино раскрывается перед вами всеми своими сторонами. Выпить мы уже заказали, теперь узнаем, что такое купчинская драка.

– Я бы предпочел не погружаться в тему столь глубоко. Можно было ограничиться поверхностным изучением, – мрачно сказал Жора и злобно взглянул на шофера.

– А я чего? Я только сказал, что нигде от этих уродов проходу нет. Понаехали, сволочи.

– Ты считаешь, что это ничего?! – завизжал Жора.

– В душе вы все со мной согласны, – гордо заявил шофер.

Тем временем гастарбайтеры подошли к нашему столику:

– Кому сказали, выходи.

– Пошли вон отсюда! – раздался громкий окрик, и откуда-то из потайного коридора показалась массивная фигура человека в белом переднике.

– А мы чего? – повторили гастарбайтеры недавний шоферский вопрос, но трусливо попятились к выходу.

Перед тем как покинуть кафе, самый длинный и самый тощий угрожающе произнес:

– Мы вас у выхода подождем.

– Я хозяин кафе, – сказала фигура в переднике. – И никому не позволю устраивать разборки в моем заведении.

– А там, за дверью?

– За дверью не моя территория, – сказала фигура и скрылась в потайном коридоре.

Нам принесли коньяк. Я разлил его по рюмкам.

– Вообще-то я коньяк не пью, – сообщила Аня и хлопнула рюмку, не дожидаясь тоста. И окончательно раскраснелась. Так, что больше уже не краснела.

– Нас будут сильно бить? – осведомилась Аня.

Я задумался.

– Тебя, наверное, бить вообще не будут. Хотя черт их знает, этих гастарбайтеров. Местные гопники не били бы, но у этих свои порядки.

– Еще посмотрим, кто кого, – сказал молчавший до сих пор оператор и произнес тост:

– За победу!

Выпили.

– Вы что, серьезно? – снова завизжал Жора. – Как вы себе это представляете? Их семеро, а нас пять, включая девушку.