Забава королей - Чингиз Абдуллаев

– Это были вы? – изумленно спросил он. – Это вы убили сначала Стивена, потом застрелили Ишлинского, а теперь зарезали и этого несчастного парня? Как я сразу не догадался, что только вы могли быть таким хладнокровным и спокойным убийцей! Учитывая вашу профессию… Но зачем? Что они вам сделали?

– Вы знаете меня уже несколько лет, – поморщился Дронго. – Неужели вы можете подумать, что я способен на подобные зверства? Но самый главный вопрос вы сформулировали абсолютно правильно – зачем? Я впервые в жизни увидел этого молодого парня только в Сан-Сити. И он не сделал мне ничего плохого. Зачем я должен был его убивать? Вы случайно не знаете?

– А зачем убили Стивена? Или кто застрелил Артура Ишлинского? – нервно спросил Бинколетто и снова посмотрел на убитого. – Я уже не знаю, кому верить. Честное слово, не знаю! Пять минут назад я готов был поручиться за вас в любом суде. А теперь…

– У меня есть алиби. Заметно, что кровь, впитавшаяся в подушку, уже начала высыхать. Значит, его убили минут двадцать или тридцать назад, никак не раньше. А я в это время разговаривал в своей комнате с вашей помощницей, Джиной Ролланди. И никак не мог быть одновременно в двух комнатах.

– Надеюсь, что с ней все в порядке? – печально спросил Энцо.

– Она сидит на стуле в моей комнате, – пояснил Дронго, – которая расположена как раз рядом с этой. Зайдите туда – и все узнаете сами.

Бинколетто еще минуту постоял, глядя на несчастного молодого человека, затем повернулся, сделал несколько шагов по направлению к комнате Дронго и постучался. Эксперт вышел следом за ним, стоя в коридоре. Энцо постучал еще раз и осторожно открыл дверь. Взглянул в комнату. Затем так же осторожно закрыл дверь и посмотрел печальными глазами на Дронго.

– Ее вы тоже убили, – сказал он. – Я просто не знаю, что мне сейчас делать…

– Как это убили?! – не поверил Дронго.

Он шагнул к дверям, раскрывая их и входя в комнату. На кровати, прямо в одежде, лежала Джина. Очевидно, тяготы и бессонница прошедшей ночи все-таки сказались на ее организме. Она просто провалилась в сон. Было слышно ее мирное посапывание. Дронго поманил Бинколетто.

– Она просто устала и спит, – показал он.

– Слава богу, – вырвалось у Энцо, – а я уже испугался…

Дронго осторожно вышел, закрывая за собой дверь, и взглянул на хозяина дома.

– Закроем комнату переводчика и до приезда следователя из Найроби ничего и никому не скажем, – предложил он. – Пусть убийца нервничает, пытается понять, что именно произошло, – и, возможно, этим выдаст себя.

– Почему вы оказались в его комнате? – шепотом спросил Бинколетто.

– Сегодня Мбага сказал мне, что, кроме нас, охотников, которые отстреливали львов, был еще человек, который подходил к нам во время охоты. Я не придал его словам значения. А потом поднялся и переговорил с Джиной. Она сообщила мне, что когда мы втроем уехали на машине к охотникам, Антон взял ружье и отправился следом за нами. Если помните, то между нами было совсем небольшое расстояние, и он, очевидно, прошел его пешком. Потом появилась львица, раздались выстрелы, и был убит Артур Ишлинский. Я подумал, что стрелять мог Вермишев.

– Почему? Что он хотел?

– Сам не понимаю. Но, возможно, Антон, наоборот, хотел помочь. Примерно полчаса назад он сказал мне, что хочет со мной переговорить. Сразу после того, как все узнали о том, что я эксперт по расследованию тяжких преступлений…

– И поэтому его убили? – спросил несчастный Бинколетто. – Очевидно, да. Тогда убийца – кто-то из наших. Неужели такое может быть?

– Даже не сомневайтесь. Я не уверен насчет Стивена, но Ишлинского застрелил тот самый человек, который сейчас перерезал горло Вермишеву.

– Какая трагедия! Если бы я только знал, то никогда бы их сюда не пригласил, – почти простонал Энцо. – И кто мог это сделать?

– Не знаю. Пока не знаю.

– Но это мог быть только мужчина…

– Не уверен. Стрелять могла и женщина. Это совсем несложно.

– Но молодого человека зарезали, – напомнил Энцо.

– Именно поэтому я ни в чем не уверен, – пояснил Дронго. – Если бы мужчина вошел в комнату переводчика, тот обязательно поднялся бы. А значит, его нельзя было убить в подобной позе. Если это была женщина, то Вермишев остался бы лежать, и, возможно, тогда у нее был бы шанс усыпить его бдительность и перерезать горло. Ведь следов крови в других местах мы не нашли.

– Верно, – сразу согласился Бинколетто. – Значит, теперь мы точно знаем, что убийцей была женщина. Вчера с нами на охоте в тот момент была только Евгения Кнаус. Значит, это она?

– Я уже вам сказал, что пока ни в чем не уверен. Я только предполагаю, что подобный вариант не исключен. Хотя, конечно, в первую очередь нужно подозревать кого-то из этой компании, прибывшей сюда из Москвы.

– Среди подозреваемых осталось только двое мужчин и две женщины, – напомнил Бинколетто. – Кого из них вы подозреваете? Один является крупнейшим банкиром, другой – заместителем руководителя федерального агентства, высокопоставленным чиновником. Да и женщины там тоже не совсем обычные. Евгения – известный журналист и телеведущая, а Ядрышкина – не менее известная модель. Кому и зачем понадобились такие страшные убийства в моем доме?

– Если бы я знал, мы бы сейчас надели на него наручники или хотя бы связали этого мерзавца, – признался Дронго.

– Русские отпадают, – сказал ему Энцо, – они не были с нами в Кейптауне, где убили Фостера. Значит, кто-то из нас. С нами были только вы, Поль Бретти и Альберто. Тогда получается, что убийца – кто-то из вас троих. А я знаю всех уже не один год и не могу в это поверить. Даже собственным глазам не поверил, когда застал вас в комнате с убитым.

– Я его не убивал, – устало повторил Дронго. – У меня не было для этого никаких причин. И в Ишлинского я тоже не стрелял. Я сделал только два выстрела в леопарда, который прыгнул в нашу сторону. И больше вообще не стрелял. Это легко проверить.

– Следователь прилетит к двум часам дня, – сообщил Бинколетто, – а я даже не знаю, что именно ему сказать.

– Соберите все оружие, с которым мы были на охоте, – посоветовал Дронго, – они должны будут провести специальную экспертизу и проверить, из какого ствола был убит Артур Ишлинский.

– Надеюсь, что не из моего, – вздохнул Энцо. – Я точно знаю, что ни в кого не мог попасть. Тем более что я находился в машине в тот момент, когда Мбага сказал нам, что рядом находится львица.

– Убийство вашего друга Стивена Фостера в Кейптауне делает все эти преступления особенно загадочными и крайне нелогичными, – подытожил Дронго. – Но скажу вам откровенно, что нет таких преступлений, которые невозможно раскрыть. Все, что человеком придумано, может быть самим человеком и опровергнуто. Любая пакость, устроенная одним человеком, может быть разоблачена и раскрыта другим человеком. Это аксиома нашей работы. Поэтому я уверен, что рано или поздно мы сумеем найти и разоблачить неизвестного убийцу, который пока еще не понятен в своих действиях, а потому не пойман.

– Я прикажу Альберто собрать все оружие, – решил Бинколетто. – Он оставит только револьверы, из которых мы не стреляли.

– Правильно, – согласился Дронго. – И не говорите пока никому о том, что произошло в комнате Антона Вермишева.

Он прошел в гостиную, а Бинколетто быстро вышел из дома. Дронго задумчиво посмотрел ему вслед. Кажется, еще французы говорили, что «предают только свои». Может, все эти преступления были совершены одним человеком, который сейчас вышел из дома? Ведь он хорошо знал всех троих, делился с ними своими финансовыми планами… Но опять проклятый вопрос – зачем? Почему их проблемы нужно было решать таким кровавым способом?

В гостиной уже собрались все приехавшие. Женщины молча сидели на стульях. Стоя у окна, тихо переговаривались мужчины. До Дронго долетели отрывки фраз о финансировании. Араксманян и Стригун так увлеклись, что постепенно даже повысили голос до вполне обычного. Дронго смотрел на них и напряженно размышлял – кто именно мог оказаться убийцей? Ведь о том, что Антон хочет с ним переговорить, они все могли услышать из уст самого Вермишева. Там рядом стояли Араксманян, Стригун. Потом подошел Поль Бретти, если, конечно, он понимает русский. Наверное, все-таки немного понимает, если так плотно работает с российскими финансовыми структурами. И еще сам Бинколетто. Только они могли слышать просьбу Антона о встрече. Убийца сразу насторожился – он понял, что может быть разоблачен.

Думай, думай… Чего именно испугался убийца, если он немедленно решил действовать? Чего он мог испугаться? Вспомни, что Вермишев вчера не стал ждать в машине, а, рискуя своей жизнью и тем более жизнью Джины, которую он оставил одну, ринулся в заросли саванны. Зачем? Только для того, чтобы застрелить Ишлинского? Но зачем тогда так глупо рисковать? Нет, этот вариант не подходит. Значит, он чего-то опасался. Боялся, что произойдет какая-нибудь пакость, и хотел успеть предупредить, но не успел. Это больше похоже на правду. Значит, он что-то знал или подозревал. И опять остается эта четверка: сам хозяин дома, двое гостей из Москвы – Стригун и Араксманян – и швейцарский банкир, который не понравился Дронго еще в Кейптауне.