Секретарь старшего принца (СИ) - Свадьбина Любовь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Императрица Ланабет отошла к книжному шкафу. А я, не удержавшись, рухнула на пол. Кровь из носа заливала пальцы – алая, липкая, тёплая. Паника хлестнула меня, но тут внутри что-то сдвинулось. Лабиринт моего щита правителей обратился против внутреннего врага – страха – и окружил его, запечатал. Вместо гаммы чувств мне осталась боль в носу и ощущение собственной беспомощности. Я не могла даже встать, боль оглушала, ослепляла и парализовывала, хотя она была мелочью, пустяком в сравнении с тем, что испытал Халэнн перед смертью, но он нашёл силы держаться до моего появлений, а мне казалось, я сейчас умру.
Перед лицом замаячили стакан с резко пахнущим драконьим вином и зеркало в тонкой золотой оправе.
– Выпей и вправь нос, пока хрящ не сросся, иначе снова придётся ломать, – посоветовала императрица Ланабет. Когда я смогла управлять телом и, присев, приняла вино и зеркало, она сказала: – Вот видишь, ты слишком слаба для этой должности и встречи с Неспящими, тебя просто убьют. Посидишь в Башне порядка, а потом, если твоё участие в заговоре не подтвердится, отправишься домой. Лет через десять приходи, проверю твои боевые навыки, тогда и поговорим.
– Но…
– Ты сейчас слишком слаба, – безапелляционно повторила императрица Ланабет. – Так что приходи в себя, и я отведу тебя в Башню порядка.
Глава 12
Стены Башни порядка напоминали южное небо: чёрное-чёрное с вкраплением бесчисленных звёзд. Этот камень блокировал магию, ментальные связи и мог удержать в плену даже дракона правящего рода.
Над центральным залом располагались комнаты с кроватями, туалет, душевая, ванная, небольшая кладовка. Мягкая перина и постельное бельё, книги, бумага и перья были тут изначально, запас продуктов и одежду мы с императрицей Ланабет принесли месте – всё необходимое для жизни было, но жизнь здесь казалась каким-то дурным сном.
Отсутствие связи с магическим полем Эёрана тревожило. Неизвестность мучила во стократ больше. Окон не было, и дни я считала по приходящим на рассвете кошмарам: даже оторванное от мира, не видящее света, моё сознание кричало о потере, переживало её снова и снова.
Неспящие…
Неспящие…
«Неспящие…» – шептал мой брат, расставаясь с жизнью.
Никто не появлялся, не говорил со мной, и на третьи сутки после кошмара мне захотелось, чтобы кто-нибудь обнял меня, оказался рядом, просто сказал что-нибудь.
Но дни проходили, никто не заглядывал ко мне в Башню порядка. Наверное, императрица Ланабет так никому и не сказала, что заперла меня здесь. Иначе барон Дарион отыскал бы способ передать весточку. Но, возможно, он сам сейчас под арестом?
Ещё меня терзало, постоянно всплывало в голове воспоминание об устроенной проверке. Императрица Ланабет предупредила, что будет делать, а я всё равно не смогла этому помешать, я даже не поняла, что происходит. В ударе не было магии, поэтому нос восстановился в тот же вечер, но чувство беспомощности осталось. Ланабет была права – я слишком слаба.
И я осталась один на один с сожалениями, страхами, воспоминаниями. Если образы окровавленных родителей, дедушки, тёти, дяди, двоюродных племянников и слуг блокировались моим щитом правителей, то перед смертью брата я была беззащитна, а от момента, когда императрица Ланабет заломила мне руку и просто стукнула меня, драконицу, об стол, я даже не пыталась отгородиться.
Я была слишком наивна, когда поступила в ИСБ: если бы в том доме менталистов, куда мы отправились с принцем Элоранарром, остались убийцы, я могла бы умереть. Предыдущий секретарь принца – опытный боевой маг! – после нападения на него остался инвалидом. На что надеялась я? На то, что всё как-нибудь само образуется? На то, что меня не тронут, потому что я ценная невеста? Но ведь для всех я просто дракон…
Мне хотелось биться головой об стену. И хотелось стать сильнее. Я пыталась настроиться на боевой настрой, но одиночество и чёрные, мерцающие вкраплениями кристаллов стены давили, разрушали мою решимость. Их несокрушимость напоминала о моей слабости.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})На четвёртый день я спустилась в нижний зал и встала на колени. Моё сердце испуганно колотилось в груди, а в животе всё сковывало от холода.
– Мне надо стать сильнее, – напомнила я себе. – Я должна принять это и попытаться исправить.
«Это» – мне не хватало смелости даже мысленно признать свою проблему.
Мою тайну.
Непроходящую боль, загнанную в самую глубину сознания, потому что так можно было делать вид, что ничего не случилось.
В ту страшную ночь праздника я потеряла не только семью, свою вторую ментальную половинку-брата, но и саму себя. С той ночи я не могла превратиться в дракона. Я могла выпустить крылья, покрыть чешуёй человеческое тело, но принять свою самую сильную форму я была не в состоянии. Для нашего сообщества я не дракон, пока не верну способность к полному обороту.
Опустив ладони на холодный пол, я вспомнила, как хрустнул нос, как боль пронзила всю меня, перехватывая дыхание, ослепляя и оглушая, лишая способности двигаться и стоять на ногах.
– Я должна стать сильной, – повторила я. – Я должна научиться владеть оружием и… – слова застряли в горле. – Я должна… научиться… снова…
Дышать стало невозможно, сердцебиение сбивалось, горло сдавил спазм. Я была драконом сколько себя помнила, мне сейчас нужна эта форма, чтобы знать – в крайнем случае я могу резко усилиться.
Но я не могла даже сказать сама себе об этой беде, не то что попробовать превратиться.
Всё закончилось тем, что я разрыдалась.
***
С каждым днём одиночество давило всё сильнее, и хотя на шестой день через узкую шахту поднялся ящик со свежим хлебом, молоком и горшком погружённого в стазис рыбного супа, я больше не могла избавиться от страха, что с императрицей Ланабет случится беда, и никто не узнает, что я здесь.
Стены давили всё сильнее, я всё больше нуждалась в превращении, чтобы ощутить себя хоть немного защищённее. Бесполезно: я не могла создать в памяти свой образ серебряной драконицы, а без этого трансформация невозможна. Могла представить других дракониц, но это была не я, и магия не работала. Меня только ещё больше мучили кошмары: о смерти Халэнна, о том, что я больше не способна даже крылья выпустить и чешуёй покрыться, о том, что я навечно заперта в Башне порядка.
Я пыталась читать – но буквы не складывались в слова, а если складывались, я почти не понимала написанное. Я бегала по залу. Летала, отталкиваясь от чёрных мерцающих стен и переворачиваясь в воздухе – так Халэнн тренировался с дедушкой. Правда, дедушка ещё шары зачарованные выпускал, и те больно хлестали Халэнна, если он не успевал увернуться. Я попробовала провернуть тот же самый трюк с книгами, но трудно неожиданно атаковать саму себя, получилась скорее тренировка на сосредоточенность. И это напряжение помогало хоть немного бороться со страхом, затягивающимся на шее, точно петля.
***
На десятый день – заточение длилось уже неделю! – вместе со свежими продуктами через шахту доставили пузырьки с маскирующей запах жидкостью – и их было больше, чем я оставила в гостиничном номере. «Расследование продолжается. Если по-прежнему хочешь сохранить тайну, разбрызгай», – гласила короткая записка. После прочтения она вспыхнула и сгорела дотла.
Значило ли это, что сюда скоро придут драконы? Император Карит или принц Элоранарр… Или кто-нибудь другой?
Приняв мужскую форму, я обмазалась сама и прошлась по всем комнатам, даже по тем, куда не заходила, и размазала по несколько капель вещества на стены. В большом зале, где каждый день безуспешно пыталась мысленно увидеть себя такой, какой должна быть, я разлила ещё больше меняющего запах состава.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})И стала ждать.
Время будто застыло. В абсолютной тишине мне мерещились звуки – мелкие коготки царапают камень. Но здесь никого не может быть!
«Только с ума сойти не хватало», – дрожала я, прячась под одеяло от этих шорохов.
Никто не пришёл в этот день. Передумали? Что-то случилось? Против меня дали показания? Открылись новые факты дела? Но в этом случае меня вызвали бы на допрос. Кто-то напал на императрицу Ланабет? Напали на императорскую семью? Такое могло быть, Культ действительно охотился на род Аран, у золотых драконов слишком много врагов. Тысячи вопросов роились в голове, сводя меня с ума. Хотелось кричать от бессилия, но я закусила губу.
