Посланник - Геннадий Иевлев

— Довольно! — Дакк отстранил сумку от губ животного. — Один съем я и нам останется ещё по одному. Не известно ещё сколько мы будем добираться до того города.

Словно поняв его слова, тупи убрал губы и фыркнув, отвернулся.

В очередной раз подивившись понятливости животного, Дакк взобрался ему на спину и направив его в нужном направлении, достал кусок мяса и съев его, принялся осматривать окрестности дороги.

Было раннее утро и было прохладно, заметно прохладнее, чем в горах. Тупи бежал очень резво, гораздо резвее, чем он бегал в горах и быстро достигнув того перекрестка, откуда ответвлялась дорога в горы, замедлил бег, но Дакк, поняв его намерение, приказал ему двигаться прямо и животное, как бы нехотя, медленно набирая скорость, продолжило бежать по дороге с твердым покрытием. Спать больше не хотелось и Дакк крутил головой по сторонам, рассматривая скользящие мимо придорожные окрестности.

Пейзаж, вдоль дороги был достаточно однообразным и состоял лишь из одной сине-зелёной травы. Иногда к дороге почти вплотную подступали невысокие холмы, покрытые такой же сине-зеленоё травой. Нигде не было видно ни одного дерева. Ни о чём не думалось. Когда взошло оранжевое солнце, стало жарко и Дакку мучительно захотелось пить.

Остановив тупи, он спрыгнул на дорогу и подойдя к обочине, взялся за ближайшую травинку и потянул, желая разорвать её и узнать, есть ли в ней вода, как в листьях деревьев. Травинка оказалась достаточно прочной. Дакк дернул её сильней. Она не поддалась и даже более, вдруг оказалась скользкой и ерзанув в руке, выскользнула из неё. Почувствовав резкую боль, Дакк невольно вскрикнул и посмотрел на ладонь — через неё шла яркая красная полоса.

Вдруг он почувствовал сбоку от себя громкий шелест и от неожиданности вздрогнул и резко повернул голову на звук — тупи, склонив голову, осторожно брал в рот травинку и, видимо надкусывая, оставлял, переходя к следующей. Из надкусанной травинки обильно текла вода, а сама она через несколько мгновений прямо на глазах начинала желтеть и вянуть.

Он предлагает мне воду, понял Дакк и опустившись на корточки, наклонился и прильнул к одной из надкусанных травинок — приятная прохлада скользнула ему в рот.

Испив из нескольких травинок, Дакк поднялся.

— Благодарю! — С усмешкой на губах, он кивнул животному головой. — Ты гораздо умнее тех двуногих тварей своей планеты, с которыми мне пришлось столкнуться.

Словно поняв, что его хвалят, тупи состроил гримасу, затеем словно улыбнулся, оскалив зубы — Дакк увидел кровь на его языке и понял, что он, надкусывая траву для своего хозяина, порезался. И для него трава тоже была очень жесткой.

Подавив усмешку, Дакк покрутил головой по сторонам — дорога в обе стороны была совершенно пустынна.

Вновь усевшись между наростов тупи, он приказал животному двигаться дальше.

Дакк пока не знал, имели ли жители планеты какое-то понятие о времени, у тех, в чьи информационные поля он проникал, о нем ничего не упоминалось, но по ощущению времени им самим, как зенном, прошло ещё не менее шести часов их путешествия, прежде, чем планетный ландшафт начал меняться — появились стелющиеся над землей кустарники и низкорослые деревья с большими сине-зелеными листьями. К тому же, вдалеке, по сторонам от дороги на высоких холмах просматривались ансамбли серых овальных зданий, обнесенные розовыми, скорее всего каменными, стенами. Иногда, на дорогах, ведущих к этим зданиям, виднелись черные движущиеся точки, толи каких-то механизмов, толи людей. Но в тоже время, дорога, по которой продолжал бежать, словно заводной, тупи, по-прежнему оставалась пустынной, будто какой-то заколдованной.

Прошло еще не менее часа, как, уже подступившие вплотную к дороге и даже нависающие над ней, деревья, вдруг, расступились и она уперлась в ещё одну дорогу, такую же черную, но более широкую и блестящую, словно лощеную, по которой в обе стороны проносились, причудливых форм, механизмы и машины.

Дакк резко стукнул обеими ногами тупи по спине, приказывая ему немедленно остановиться, но тот и сам уже замедлил свой бег и не доходя до перекрестка двух-трех шагов, замер.

Дакк поднялся и принялся рассматривать дорогу перед собой: она была достаточно широкой и имела по две полосы движения в обе стороны, причем полосы движения были расположены достаточно странно, они просто-напросто чередовались. Хотя на полотне дороги не было видно никакой разметки, машины двигались уверенно, словно заключенные в невидимые ограничители, к тому же все они были бесколесые и скользили, буквально, по дороге, хотя никаких искр ни за ними ни под ними не наблюдалось. Многие машины были настолько низкие, что в них навряд ли можно было нормально сидеть, если только лежать. Как Дакк ни старался, он так и не смог рассмотреть в них ни окон, ни дверей. Машины скользили над полотном дороги, практически, бесшумно, лишь сопровождаемые легким шелестом рассекаемого ими воздуха. Что касается их цвета, то они не отличалась разнообразием: серые и сиреневые и лишь изредка мелькала ярко-красная или розовая машина. Что касается их форм, то с этим было все в порядке — их было столь много, что казалось, что среди них не было двух одинаковых.

Откуда и куда вела эта транспортная магистраль было совершенно непонятно, так как её концы терялись среди густой зелени растущих вдоль неё деревьев. К тому же Дакк был в некотором замешательстве — среди машин он не увидел ни одного наездника на тупи и потому не мог решить, стоит ему вливаться в этот механический поток, чтобы начать движение в какую-то сторону, либо двигаться рядом с дорогой, по неширокой серой обочине, будто специально отделенной от дороги узкой зеленой полосой невысокой травы. К тому же та дорога, на которой он сейчас стоял, определенно, не имела выхода на магистраль, так как на перекрестке полоса травы отделяющая обочину от магистрали не имела никаких изъянов, словно никогда не пересекалась.

Постояв ещё какое-то время, он, наконец, решился начать движение по обочине, навстречу ближнему потоку машин, так как решил, что: во-первых — тупи навряд ли сможет двигаться со скоростью машин, а обгоняющие его машины, причем обгон по этой дороге шел через голову, могут его пугать и во-вторых — двигаясь навстречу потоку, он будет хоть как-то контролировать обстановку и в случае опасности успеет отвернуть тупи в сторону. Вытащив катран, Дакк разрезал несколько листьев, висящих прямо над головой и напившись сам и напоив тупи, сел и дал команду животному двигаться в выбранном им направлении.

И вновь настал, казалось, бесконечный бег. Прошло наверное не менее двух часов, а дорога не заканчивалась, петляя и петляя меж невысоких холмов. Хотя была середина дня, но от растущих вдоль обочины деревьев веяло ощутимой прохладой и потому дневной зной был вполне терпим. На них совершенно никто не обращал внимания и Дакку стало казаться, что он соприкоснулся с каким-то виртуальным пространством, существующим самим по себе, вне реальностей этой планеты.

Однако придорожный ландшафт постепенно менялся: становилось заметно меньше деревьев, да и травы тоже; исчезли и стоящие на холмах строения. А когда дорога, сделав очередной поворот, нырнула вниз, перед Дакком открылся, совершенно, новый пейзаж, заставивший его остановить тупи и поднявшись, замереть в его немом созерцании — впереди была огромная серая долина, вдали примыкающая к красному морю, на берегу которого раскинулось огромное нечто, похожее на промышленный город и даже, наверное, с космодромом.

Что это был космодром, Дакк просто был уверен, так как ни чему другому такое величественное сооружение, распростертое над частью города и покоящееся на бесчисленных огромных опорах, принадлежать не могло.

Дакк с замершим сердцем рассматривал город в чужой галактике. Что это был промышленный город, говорило то, что здания города не были овальными и островерхими, которые он видел до сих пор, а большей частью имели круглые приплюснутые формы с торчащими во все стороны трубопроводами и ещё какими-то отростками. На самом горизонте, далеко в красное море вдавалось какое-то протяженное сооружение или огромный механизм, из второго конца которого, находящегося на берегу, к нескольким сооружениям города тянулись трубопроводы. Машины, входя в промышленный город, совершенно незримо растворялись в нем и лишь на некоторых улицах были видны их несколько. Точно так же, словно ниоткуда, они материализовывались почти у самой дороги и уносились прочь от города. Людей же на улицах совершенно не было видно и складывалось впечатление, что эти прибывающие машины и управляли производственным процессом города. К тому же город был не похож на город из информационных полей шур Шина и наездника и выходило, что ему предстоят новые поиски.