Дикая (СИ) - Шёпот Светлана

На охоту собрались быстро. По сути, и собирать было нечего. Поели, взяли ножи, накинули шкуры и выдвинулись.

Выбравшись из пещеры, охотники огляделись по сторонам. Весна уже была на пороге. Снег начал слегка подтаивать, да и солнце перестало быть безразлично холодным. Еще немного, и потекут ручьи.

Медведь не любил это время года. Звери, изголодавшиеся за зиму, становились злее. Снег сменялся грязью, по которой было очень неудобно ходить. Ему не нравились мокрые ноги. Он был уверен, что именно поэтому в весеннее время у него постоянно текло из носа.

Медведя не убеждали даже слова шамана, который утверждал, что так выходят зимние болезни, накопившиеся в теле за долгие месяцы. Но он, как обычно, молчал, предпочитая держать свое мнение при себе.

Остальные все равно не обратят на это внимания.

Иногда Медведю было тесно в пещере. Люди казались неправильными и скучными, но он не понимал до конца, что не так.

Он старался жить заветами предков, опираясь на слова шамана. Медведь и сам не знал, чего ему не хватает, поэтому думал, что все дело в отсутствии жены.

То, что у него в свои двадцать пять никогда не было жены, Медведь воспринимал крайне болезненно. Он считал, что с ее появлением все неудовлетворение, скопившееся внутри тела, должно исчезнуть.

Жена, дети – к этому стремился любой мужчина сразу после достижения подходящего возраста.

Медведь тоже мечтал о своей семье, но год сменялся годом, а шаман по-прежнему молчал.

В Великой пещере, куда стекались каждое лето все племена по эту сторону могучей реки, не находилось женщины, что должна была встать рядом с ним.

Каждый раз Медведь выжидающе смотрел на шамана, но тот лишь качал головой, разрушая все надежды мужчины.

В последние годы Медведь начал подозревать, что шаман из-за чего-то невзлюбил его и обманывает, но доказательств не было.

Остальные относились к одинокому Медведю по-разному. Одни жалели, других его жизнь без семьи оставляла равнодушными, третьи злорадствовали, но тихо, про себя, опасаясь сказать что-то вслух, зная, насколько Медведь силен.

Иногда мужчина думал, что ему стоит попробовать самому найти себе жену. Однако остальные слишком верили в слово шамана и даже не пытались действовать против его воли. Все попытки Медведя рушились еще до того, как он произносил хоть слово.

Да, его молчаливость и неловкость тоже были изрядной проблемой. Иногда он не знал, что и когда следует сказать, чтобы обратить на себя внимание.

В лесу было шумно. Птицы весной всегда начинали кричать сильнее, чем зимой. Шаман объяснял, что они с помощью крика ищут себе пары.

Хмуро оглядев деревья, Медведь вздохнул. Видимо, все-таки нужно как-то совладать со своим ртом, иначе он так и умрет, не оставив потомства.

– Там, – прошептал один из мужчин, приблизившись и указывая рукой в сторону цепочки следов.

Не было сомнений, что совсем недавно в этом месте прошла целая семья шерстистых кабанов. Не та добыча, на которую следовало охотиться людям, ведь кабаны были свирепыми и крайне агрессивными хищниками.

Медведь проследил за цепочкой следов, а потом уверенно направился в сторону, куда ушли кабаны. Он не любил охотиться на этих зверей, но особого выбора не было.

Очень скоро группа догнала добычу. Кабаны быстро заметили их и восприняли людей как еду. Медведю это не понравилось. Он был стар, но умирать пока еще не собирался.

Кинув на остальных предупреждающий взгляд, Медведь дал понять, чтобы они не мешались и держались позади. Мужчины, давным-давно научившиеся договариваться с собственной гордостью, послушно рассеялись, скрываясь от глаз разъяренных животных.

Упершись ногами в землю, Медведь слегка наклонился вперед, раскинув в стороны руки с зажатыми в них ножами.

Первый кабан – лидер стада – был встречен мощным ударом правой руки. Нож вспорол ему горло, а удар отбросил зверя на пару метров в сторону.

Мужчины, выглядывающие из убежищ, дружно сглотнули. Они каждый раз поражались силе Медведя.

Никто из них никогда даже подумать не мог, чтобы бросить вызов этому человеку. Каждый понимал, что Медведю хватит одного удара, чтобы убить даже самого крупного и сильного мужчину племени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Все они много раз благодарили Великих духов, что нравом Медведь был спокоен и тих. Пока его не трогали, он даже не думал нападать.

В то время как остальные мужчины в очередной раз сокрушались о несправедливости матушки-природы, которая одарила такой силой одного человека, Медведь был сосредоточен на добыче.

Покончив с вожаком, он нацелился на следующего кабана. При этом он заметил, что мать семейства, явно почуяв, что противник в этот раз слишком силен, начала потихоньку уводить детенышей в кусты.

Медведь не собирался их преследовать. Ему были неинтересны крошечные поросята – мяса там на один зуб. А раз так, то не было причин убивать их. Тем более это было совершенно невыгодно: лучше потом поймать взрослого кабана и получить больше мяса, чем сейчас довольствоваться малым.

Вскоре и второй кабан упал замертво, сраженный точным и сильным ударом Медведя.

Этого мяса племени должно было хватить на неделю. Не потому, что соплеменники слишком много ели. Просто одного из этих кабанов съест сам Медведь. Второй достанется племени.

Мужчины, поняв, что охота в этот раз закончилась даже быстрее, чем обычно, начали выбираться из укрытий.

Они восторженно переговаривались, делясь впечатлениями. Каждый раз им доводилось видеть, как Медведь убивает дичь, но это зрелище никогда не надоедало.

Похлопав Медведя по плечу, Бост довольно улыбнулся.

– Хорошая добыча. Долго есть.

Медведь на это, как обычно, ничего не сказал, да никто и не рассчитывал на диалог с ним. Вместо ответа он огляделся по сторонам.

Ощущение чужого взгляда не пропадало.

Спустя время среди зарослей кустов он заметил притаившегося зверя. Это был волк. Вид у хищника был потрепанным и истощенным. Медведь прищурился. Явно не самец. Те были значительно крупнее и мощнее. Волчица?

Она заметно опасалась людей, но не уходила, продолжая наблюдать. Поняв, что на нее смотрят, волчица слегка ощерилась, припав к земле, но не ушла. Медведь сжал губы, а потом подошел к одному из кабанов, отрезал заднюю ногу и бросил ее в снег.

– Зачем? – спросил озадаченный Бост, но Медведь лишь молча покосился на него, взглядом запретив забирать ногу кабана.

Люди посокрушались над расточительностью соплеменника, но послушно оставили часть добычи на снегу.

Когда они ушли, волчица медленно выбралась из укрытия и приблизилась к оставленной для нее еде.

Прежде чем впиться в желанное мясо, она посмотрела вслед двуногим существам. Взгляд ее желтых глаз был пронизывающим и очень внимательным.

Доставив мясо в пещеру, Медведь ушел к своему месту и некоторое время просто наблюдал за кипящей жизнью соплеменников.

Небольшая часть племени немедленно принялась за разделку туш. Остальные занимались привычными делами.

Несколько женщин возились с маленькими детьми. Им помогали более взрослые ребята. Еще пара разбирала шкуры, изготавливая одежду.

Мужчины в основном разговаривали друг с другом, работая над улучшением своих ножей или созданием новых.

Шаман, как всегда, сидел в отдалении. Скрюченная палка, на которую он обычно опирался при ходьбе, лежала у него на коленях.

Медведь в очередной раз подивился тому, насколько стар этот человек. Все в племени знали, что шаман пару зим назад перешагнул пятый десяток.

Медведь даже думать боялся, как ощущает себя человек, проживший столь долго. Его тело, должно быть, изнутри давно уже начало гнить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Оторвав взгляд от сморщенного лица шамана, Медведь снова посмотрел на соплеменников. Все они выглядели одной группой. Медведь по какой-то причине не ощущал себя их частью. Хотя, видят Великие духи, он жил с этими людьми с самого детства.

Каждого из них он знал так хорошо, как только возможно. И все равно не ощущал принадлежности.