Кочевые народы степей и Киевская Русь - Петр Толочко

С 1206–1207 гг. монголы стали проводить по отношению к соседним землям и странам экспансионистскую политику. Они осуществили опустошительные набеги на тунгусское государство Си Ся, тогда же были завоеваны киргизы, окончательно покорены найманы и теркиты. В состав улуса Джучи — сына Чингизхана были включены земли Восточной Европы, которые еще предстояло завоевать. Судя по сообщению персидского историка Рашид-ад-Дина, «Джучи на основании высочайшего повеления Чингизхана должен был отправиться с войском завоевать все области Севера, то есть земли Ибир-Сибир, Булар, Дешт-и-Кыпчак, Башкирд, Рус и Черкес».

Реализация этого гигантского замысла началась в 20-е годы XIII в. Разгромив силы хорезмского шаха Мухамеда и покорив Среднюю Азию, монголы расчистили себе путь в Закавказье и Юго-Восточную Европу. В 1220 г. Чингизхан направил 30-тысячное войско во главе с опытными полководцами Джебе и Субедеем в район южного побережья Каспия и Северного Кавказа.

Некоторые исследователи полагали, что непосредственным поводом к походу монголов в кипчакские степи было то, что кипчаки помогали Мухамеду в борьбе с ордами Чингизхана. Однако не будь этой причины, поход все равно бы состоялся. Он являлся частью общей завоевательной стратегии Чингизхана. Рашид-ад-Дин писал, что поход Джебе и Субедея был спланирован самим великим ханом и должен был длиться три года.

Разбив грузинское войско и захватив Тбилиси, монголы через Дербент вышли в степи Северного Кавказа. Здесь их встретили объединенные полки половцев, яссов, черкесов и других племен. Первая битва не дала преимущества ни одной из сторон, и монголы решили разъединить силы противника — уговорить половцев оставить своих союзников. Богатые подарки и лукавые слова об общности происхождения сделали свое дело — половцы отошли в причерноморские степи. Разгромив племена Северного Кавказа, монгольские войска вскоре настигли и половцев. В битве, происшедшей в 1222 г. на Дону, половецкие орды были разбиты; много половцев погибло, в том числе и ханы Юрий Кончакович и Даниил Кобякович. Хан Кобяк с остатками войска отступил к Днепру, надеясь на помощь русских войск. Причиной особой нетерпимости к своим далеким сородичам кипчакам были их богатые земли, которые монголы хотели сделать своими. Автор середины XIII в. ал Джузджани писал, что «Туши (Джучи. — П. Т.), старший сын Чингизхана, увидев воздух и воду Кипчакской степи, то он нашел, что во всем мире не может быть земли приятнее этой, воздуха лучше этого, воды слаще этой, лугов и пастбищ обширнее этих»[221].

В 1223 г., как свидетельствует летопись, старейшими князьями на Руси были Мстислав Романович (Киев, Смоленск), Мстислав Святославич (Чернигов), Мстислав Мстиславич (Галич). Перед лицом монгольской опасности князья-сюзерены прибыли в Киев для принятия решений. На совете должен был быть и владимиро-суздальский князь Юрий Всеволодович, на что указывает замечание летописца: «Юрия же, князя великого суздальского, не бѣ в том совете».

Князья-сюзерены решили помочь половцам. «Луче ны бы есть прията я на чюжой землѣ, нежели на своей». Им удалось собрать огромное войско, состоявшее из киевских, смоленских, галичских, волынских, чернигово-северских, курских и владимиро-суздальских полков. Ипатьевская летопись сообщает, что у Хортицы собрались «невиданьная рати, и сущий с ними конници». Большие силы собрали также и половцы.

Накануне битвы монголо-татары попытались расколоть союз русских и половцев. Прибывшие к великому киевскому князю послы уверяли, что хан их с русскими никакой вражды не имеет и пришли они не на русские земли, но имеют войну с половцами, конюхами монголо-татар. На совете русских князей решено было не соблазняться этим предложением, коварство которого являлось слишком очевидным.

Первое столкновение с авангардными силами монголов объединенные русско-половецкие полки выиграли. Ибн ал Асир сообщил, что «возгорелось в урусах и кипчаках желание разбить татар: они думали, что те отступили из страха и по слабости, не желая сражаться с ними, и поэтому стремительно преследовали татар. Татары все отступали, а те гнались по следам 12 дней».

Но это была уловка татар. Не дав русским и половцам приготовиться к битве, они развернули против них свои основные силы и перешли в наступление. Битва на реке Калке 31 мая 1223 г. закончилась сокрушительным поражением русских и половцев. Несогласованность действий князей-сюзеренов, неодновременное вступление в бой русских полков, отсутствие стойкости половцев имело губительные последствия. Не спасли положения храбрость и героизм русских воинов (особенно отличился 18-летний галичский князь Данило Романович). В битве на Калке погибло шесть князей, по летописным данным, из простых воинов вернулся только каждый десятый, а количество убитых киевлян достигло 10 тыс.

Битва на Калке стала переломным моментом в история Руси. Она не только значительно ослабила силы русских княжеств, но и посеяла на Руси панику и неуверенность. Не случайно летописцы все чаще отмечают загадочные явления природы, считая их знамением будущих несчастий. В памяти русского народа битва на Калке осталась как трагическое событие, после которого «Русская земля сидит невеселая». Народный эпос именно с ней связывал гибель русских богатырей, отдавших жизнь за Родину.

Большие потери понесли в этой битве и монголы. Дойдя до Новгорода-Святополча на Днепре и разрушив по пути поросские и поднепровские города-крепости, они не решились идти на Киев и повернули назад. Не исключено, что продолжение похода на запад еще не входило в планы Чингизхана.

После смерти Чингизхана власть перешла к его сыновьям. Великий хан Угедей и его ближайшие советники разработали план новых завоеваний. На курултае 1235 г., согласино свидетельству персидского историка Джувейни, «состоялось решение завладеть странами Булгара, Асов и Руси, которые находились по соседству становища Бату, не были еще покорены и гордились своей многочисленностью». Общемонгольский поход на запад должен был возглавить внук Чингизхана Батый, в помощь которому придавались силы большинства чингизидов — Менгу-хана, Гююк-хана, Бучека, Кулькана, Монкэ, Байдара, Тунгута, Бюджика и даже Субедея, одного из «четырех свирепых псов Чингизхана», отозванного из Китая.

В течение осени 1236 — весны 1237 г. монголо-татары завоевали Волжскую Булгарию. Русский летописец так прокомментировал это событие: «Тое же осени придоша от восточные страны в Болгарьскую землю безбожнии Татары, и взяша славный Великый город Болгарськии и избиша оружьем от старца и до унаго и до сущаго младенца, и взяша товара множество, а город ихъ пожгоша огнем, и всю землю ихъ плениша».

К осени 1237 г. монгольские «облавы» прошли по землям кипчаков и аланов, затем были разгромлены буртасы, мокша, мордва. На очереди был поход на Северо-Восточную Русь, и с этой целью у ее границ монголы сосредоточили огромное войско. Русские летописцы не приводят его абсолютных цифр, но отмечают, что монголо-татары шли «в силе тяжце», «бесчислена множество, яко прузи траву поедающе». Плано Карпини исчислял войско Батыя, осаждавшее Киев, в 600 тыс. человек. Венгерский летописец Симон полагал, что к границам Венгрии пришло 500 тыс. монгольских воинов. Исследователи называют цифры от 150 до 300 тыс. Даже если предположить, что реальной является минимальная из этих цифр, то и в этом случае армия Батыя представляется огромной по масштабам Средневековья. Имея многолетний опыт ведения военных действий и объединенная единым командованием, она намного превосходила силы тех народов и государств, куда направлялось острие монгольских ударов. В Китае монголы познакомились с приемами осады городов с использованием новейшей по тем временам осадной техники — таранов, метательных машин, «греческого огня». Яркое представление о характере военной техники монголо-татар дает сообщение д’Оссона в «Истории монголов» об осаде города Нишабур в Средней Азии. Было использовано 3000 баллист, 300 катапульт, 700 машин для метания горшков с нефтью, 400 лестниц, 2500 возов камней. Кроме того, в монгольском войске было много китайских военных инженеров.

В исторической литературе со времен С. М. Соловьева бытует мнение, что русские княжества в случае опасности могли выставить примерно 100 тыс. воинов. Если учесть, что общий демографический потенциал Руси накануне монголо-татарского вторжения равнялся примерно 12 млн человек, то цифра эта не кажется оптимальной. Теоретически она могла быть значительно большей, но практически сделать это было чрезвычайно сложно. Единого воинского резерва на Руси не было, а феодальная раздробленность княжеств исключала возможность быстрой концентрации войск в одном месте и на одном направлении. К тому же Русь, по-видимому, действительно уступала монголо-татарам в количестве и качестве профессионального войска. Ополченцы не могли успешно противостоять хорошо обученным монгольским воинам.