Скованный - Теодор Картер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Работай!
Диана оказалась внутри какого-то узкого помещении, в котором торчат чьи-то ноги. Она замечает ту молоденькую розововолосую шлюшку, которая вонзает свой язык кому-то в член, вытягивая губы трубочкой. Она подмигивает Диане и одними губами говорит: «Хай!»
Диана узнает вторую пару ног. Ковбой Дэнни. Вот сукин сын! Даже здесь не остается равнодушным к ее персоне. Ей стало спокойнее. Она делала это уже не раз и с удовольствием сделает еще сотню. Она хватается за его шириночный бугор и раскрывает ротик.
Счастливчик Дэнни — само милосердие, ибо почему он так ее жалеет?
8
Гребанная единица становится последним шансом, но, твою мать, какую же ненависть Томас испытывает к Дэнни. Что остается делать? Вокруг эти амбалы. Вся надежда на эту гребанную единицу, которая еще ни разу не выпадала.
Дэнни перестал улыбаться. По крайней мере, теперь он видит его настоящего. Или слегка приукрашенного дорожкой белого порошочка. Тем не менее, он чувствовал просто королевский минет и кайфовал. Как же он хотел немного туже. Как же он хотел одолеть Дэнни.
Дэнни говорит:
— Я ставлю в два раза больше, — и крутит колесо с такой силой, что шарик едва не вылетает.
Он долбится об ячейки и дыхание Томаса просто сбивается. Если он проиграет, настанет прошлое.
Оказывается, прошлое есть. И ошибки тоже. Ничего не проходит бесследно, и этот сукин сын ковбой прямое тому доказательство.
Шарик ударяется об поверхность колеса и продолжает куда-то катится. Томас не знает молитв, но он молится. Молится за себя, за Диану и Элли. Он молится за Итона Спаркса и вспоминает отца Авраама.
Отче наш. Говорит про себя Томас. Прости меня за все грехи и дай искупиться мне. Я натворил много дерьма, но я готов разгребать его чайной ложкой. Прошу тебя, дай мне сил!
Аминь.
Сочные губы просто вонзаются в его член и он кидает взгляд на шарик. Он непростительно близок к единице. Он знает, что победит, просто уверен в этом. Но какой же кайф он получает от этой сучки. Скоро земля затрясется, и тогда грядет извержение.
— Эй, Томми, — говорит Дэнни. — Посмотри под стол.
Тупой шарик. Этот гребанный шарик на единице. Томас видит это и кончает той сучке в рот. Конвульсии проносятся по телу и это несказанный кайф. Ведь там единица! Он точно помнит ее.
Томас отодвигается и наклоняется, чтобы посмотреть под стол на пару ласковых губ, одарявших его слюной, но, вместо прекрасного ротика миловидной готический принцессы, видит Диану, которая отсасывает Дэнни.
Твою мать.
Дэнни заметил единицу. Дэнни тянет руку и щелкает пальцем по шарику.
— Да что твою мать происходит? — кричит Томас. — Ты мерзкая паршивая шлюха! Как ты могла опуститься до такого!
— Томми… — Диана вытирает рот. — Томми, я не…
— Эй, Томми, — говорит Дэнни. — Ты проиграл.
Снова эта мерзкая улыбка врезается ему в зрачки. Снова волна ненависти несется по его артериям и обжигает плоть.
Если ненависть — гарантия победы в поединке, тогда почему судьба так несправедлива с ним?
Но как он не мог осознать всю ситуацию раньше? Для этого не обязательно быть Шерлоком. Достаточно просто не быть тупым.
Твою мать. Сука.
Твою мать. Твою мать. Твою мать. Твою мать…
9
— Ты долбанный подонок! Ты сломал мою жизнь, мразь! Я тебя убью, сука, я тебя убью…
Томас и Дэнни стоят на заднем дворе заведения среди баков с мусором, а два амбала крутятся вокруг них, как коршуны над добычей, один из них держит Диану. Держит крепко, чтобы та не шелохнулась. Как только Томас пришел в ярость, ковбой тут же сделал знак своим, чтобы его вывели отсюда. Зеленоватые вены набухают на его лбу, жилы на шее натягиваются струной. Диана молча плачет и говорит только одно слово. Пожалуйста. Говорит она.
Пожалуйста пусть время обернётся вспять…
Пожалуйста пусть Элли никогда не рождается…
Пожалуйста! Пускай она никогда не переезжает в тот сранный дом…
Когда два петуха берутся за дело, курица стоит в сторонке.
— Ну попробуй, Томми, попробуй! — говорит Дэнни, пафосно засунув руки в карманы. Улыбка обнажает его зубы.
Томас стоит и злобно дышит, словно разъяренный бык.
— Ты мерзкая падла! — он кинулся на него, но ковбой Дэнни на то и ковбой, чтобы быть мужчиной. Он отступил и перевалил вес Томаса. Тот рухнул в лужу.
— Чего ты хочешь этим добиться, Томас? — Дэнни раздвигает руки и ходит вокруг него. В его зубах не хватает зубочистки, потому что сейчас он невероятно крут. А его голос… брутален и горяч. — Хочешь доказать свое превосходство? Свой статус? У тебя нет статуса, придурок. Ты безработный черт с кредитом на плечах.
Томас смотрел фильмы про отважных супергероев. Он знал, как нужно себя вести, ведь каждый его шаг и каждое его слово — самопожертвование во имя благой цели. Если ему нужен был момент, чтобы стать мужчиной, лучшего просто не будет.
Он мямлит сквозь зубы:
— Сука! Тебе кранты!
Он резко поднимается и летит кулаком по челюсти Дэнни. Но Дэнни… Гребанный счастливчик. Он отбивает его удар и своим кулаком ударяет Томаса под дых. Тот падает и откашливается. Дэнни ликует и задирает нос.
— Если ты, обоссанный придурок, думаешь, что я забыл старые обиды и простил тебя, то ты ошибаешься. Нет! Ковбой, мать его, счастливчик Дэнни никогда ничего не забывает.
Пищевая цепочка переворачивается. Томас думал, что все иначе. Но женский роботизированный голос эхом отражается от кирпичный стен этого задворках, и этот голос будет с ним всегда, потому что он был с ним всегда. И есть сейчас.
Томас предпринял попытку встать, но локоть скользит и он ударяется лбом об асфальт. Порывы дыхания вырываются из глотки, но он пытается взять под контроль себя и свое дряхлое тело. Диана. Она кричит и плачет. Это ее «пожалуйста» начинает надоедать.
— За что ты так со мной, Дэнни. Я ведь… я ведь ничего не сделал.
Дэнни говорит. Агрессивно:
— В том и дело, мать твою, что ты ничего не сделал! Ты просто гребанный слизняк! Паразит! Ты зацепил лучшую бабу нашей школы, ублюдок! Какие сиськи и бедра, какая страсть кроется в ее глазах! Она была моей мечтой, Томми! Я сука ее любил, а ты просто испортил ей жизнь!
Томас подрывается и пытается схватить Дэнни за плечи с целью побороть его. У него получается. Он сцепляет его руками и давит. Дэнни бьет его головой по перегородке носа. Один раз, второй и третий, пока его
