Мат - Юрий Алкин

Стелла перестала иронически улыбаться.

— А почему здесь полный бак?

— О, — Роберт поднял палец, — превосходный вопрос. Боюсь только, обратно он нам вернуться не поможет.

— Ты хочешь сказать, что мы тут застряли?

Роберт кивнул.

— И еще хочу сказать, что застряли крепко.

— К ужину не вернемся? — улыбнулась Стелла.

— И к завтраку тоже. Тебя это, по-моему, не очень смущает.

— А почему меня это должно смущать? — Стелла безмятежно пожала плечами. — Переночуем в лодке. А завтра нас начнут искать. Озеро не такое уж большое. Сядут на пару «моторок» и к обеду найдут. Еще и вертолет вызовут.

Роберт с интересом взглянул на нее.

— А еда?

— А что еда? Один день без еды перебиться можно. Даже полезно. Романтика.

— Романтика, — согласился Роберт, глядя на коснувшийся гор багровый диск солнца. — Только есть две проблемы.

— Какие проблемы? — с ленцой поинтересовалась Стелла.

— Если индикатор испортился сам, то проблема одна. Ты когда-нибудь видела лидера, которого надо спасать? Такого жалкого беспомощного лидера…

— То есть, — Стелла вновь стала серьезной, — если за нами приедут, у нас будет меньше шансов победить?

— У нас их просто не будет, — сказал Роберт. — Ни одного. Но это все в том случае, если это, — он указал на индикатор, — случайность.

Стелла с сомнением покачала головой.

— А что еще это может быть? Саботаж?

Роберт кивнул.

— Я таких поломок еще не видел. И если кто-то помог этой стрелке сломаться, то он мог пойти и дальше.

— Например?

— Например, этой ночью отогнать наши машины в лес. И тогда никаких вертолетов вызывать утром никто не будет.

— Без ключей?

— Это не сложнее, чем так испортить индикатор. Даже проще.

— И что он этим будет изображать? Два труса потихоньку удрали?

— Или двое любовников соскучились и уехали.

Стелла скривилась.

— Двое любовников…

— У людей бывает богатая фантазия, — сказал Роберт. — Не важно, что они в этом случае подумают. Но искать не будут. Нет машин — нет подозрений.

— Глупость какая-то, — Стелла недоверчиво посмотрела на красную стрелку. — Чтобы кто-то на такое пошел… Зачем?

— Причины найти несложно. Ты сама утром намекала на грязные игры.

— Но не настолько же грязные.

— Степень подлости часто зависит только от степени наказуемости.

— Если это не случайность, наказуемость никто за такие вещи не отменял. Так что ты предлагаешь делать?

Роберт смерил взглядом расстояние до берега.

— Если бы был один, поплыл бы сейчас туда.

— А потом?

— Прошел бы, сколько можно, переночевал бы, утром пошел бы дальше.

— А со мной? — иронически спросила Стелла.

— А с тобой этот вариант не подходит.

— Почему?

— Я тебе уже говорил — вода слишком холодная. В лучшем случае простудишься. В худшем — заработаешь пневмонию.

— А я-то думала главная опасность — это судорога.

Роберт покачал головой.

— Нет, — серьезно сказал он, будто не замечая сарказма, который Стелла вложила в этот вопрос. — Во-первых, есть спасательный жилет. Во-вторых, я бы плыл рядом.

— Спасибо за заботу, — сарказм в голосе Стеллы стал еще заметнее. — Я польщена. Так приятно чувствовать себя под опекой настоящего мужчины.

Роберт взглянул на нее.

— В чем дело?

— Да так, — Стелла сощурилась. — Интересно, если бы вместо меня тут был Майк или Алекс… Говорил бы ты им то же самое?

— Зачем? Это было бы смешно.

— Тогда давай посмеемся, — Стелла резко поднялась, качнув лодку. — Отвернись.

— А это уже глупо.

— Отвернись! Или это тоже зависит только от степени наказуемости?

— Пожалуйста.

И Роберт повернулся к заходящему солнцу.

Правило разделения: никогда не смешивай личные чувства с работой. Хорошее правило. Надежное. Очень важное, едва ли не одно из самых важных. Но почему же тогда сейчас так сложно ему следовать?!

Алан плотно сжал губы. Ну вот, теперь еще нарушено и правило маски. Никогда еще отделение личного от делового не давалось ему с таким трудом. Сейчас личное бесцеремонно вторгалось в покои делового. Оно нагло перло вперед, давя все на своем пути и тесня назад все деловые мысли. Деловые мысли были безлики. Они вертелись вокруг блеклых, плоских понятий: курс, успех, победа, лидер… Личное же представало в самом обольстительном виде. Лицо Джоан. Яркие, красиво очерченные губы. Манящая фигура. Расстегнутая у ворота блузка. Персиковая щека. Легкое прикосновение… Бархатный голос… Вечер, когда казалось, что ее интерес далеко выходит за рамки вежливости. И это несмотря на настойчивое внимание Криса… Деловое бледнело перед этими картинами и нехотя отступало все дальше и дальше.

А теперь еще и эта сцена. Коричневые стены бара как будто надвинулись, когда он увидел Джоан сидящей у стойки рядом с Алексом. И не просто сидящей — мило щебечущей. Она казалась такой хрупкой рядом с его огромной фигурой, словно высеченной из камня скульптором-монументалистом. Алекс, подперев голову, внимательно слушал, а Джоан, чуть подавшись вперед, оживленно говорила. До входа долетала лишь тень ее голоса, но даже она несла с собой радостную непосредственность. Вот Алекс что-то сказал, Джоан с улыбкой покачала головой, он что-то прибавил, и она рассмеялась, легко хлопнув его по плечу. В эту секунду Алан понял, что мог бы ее ударить. Он представил себе, как бьет наотмашь по этой персиковой щеке, стирая белую улыбку, и ему вдруг стало весело и страшно. Тогда он внутренним усилием оттолкнул прочь это странное чувство и решительно шагнул по направлению к ним.

При его появлении ничего не изменилось. Алекс пророкотал нечто дружественное, Джоан наградила его улыбкой — точно такой же, как та, что мгновение назад она дарила Алексу. Алан автоматически кивнул им и, не останавливаясь, прошел дальше. Вступать в разговор, как он собирался, было выше его сил. Плеснув в бокал пива, он коротким движением осмотрел полумрак и пошел к остальным. Вдогонку ему полетел еще один смешок и обрывок фразы: «Они так всегда говорят…»

С остальными ему стало легче. Крис, казалось, был искренне рад его приходу и радушно махнул ему рукой еще издалека. Брендон поинтересовался, не видел ли он Роберта, а Майкл коротким жестом указал ему на свободное кресло. Алан сел, чувствуя, как накатившее в дверях злобное чувство медленно уходит. Он сказал Брендону, что не видел Роберта уже давно («У него должно быть, хорошая компания», — многозначительно прибавил Пол), кивнул Майклу и в два глотка выпил полбокала. Крис, видимо возвращаясь к прерванному рассказу, заговорил о хитроумных трюках какого-то администратора. Все приходило в норму. А еще пять минут спустя, когда смесь веселой злобы и страха совсем исчезла, к ним подошла Джоан.

Алан едва повернулся в ее сторону, отметив при этом, что улыбка ее совсем не изменилось. Когда она присела рядом, он автоматически глянул в сторону стойки, рассчитывая увидеть идущего к столу Алекса. Однако коротко стриженный затылок над широченными плечами обнаружился у двери. Их обладатель явно не стремился присоединяться к обществу и вместо этого исчез в проходе.

— О чем болтаем? — весело осведомилась Джоан.

— О женщинах, — подмигнул Крис.

— Вот так всегда, — улыбнулась она. — Если не о спорте, то о юбках. Ну, хоть что-нибудь хорошее?

— А как же, — сказал Брендон. — Мужчины о женщинах вообще говорят лучше, чем женщины о них.

— И реже, — добавил Майкл.

— И вообще, мы в вас видим женщин, а не стереотипы, — закончил Крис.

— Можно подумать, — обиделась Джоан, — что мы только о мужиках и сплетничаем. Вот это и есть стереотип!

Крис покачал пальцем.

— Стереотип, — возразил он, — это то, что ты сама только что произнесла. Если не о спорте, то о юбках, — процитировал он, копируя интонацию Джоан. — Вот это самый настоящий, костный, древний, пыльный стереотип.

— Да, — легко согласилась Джоан, — это я упростила.

— Вот именно, — подтвердил Майкл, — упростила. Я весь не вмещаюсь между башмаками и шляпой…

— Это откуда? — вдруг заинтересовался молчавший до этого Росс.

— Уитмен. Был такой поэт.

— Я же говорю — упростила, — примирительно сказала Джоан. — Ну что вы все на меня, да еще с цитатами?

— Прощаем, — Крис сделал широкий жест. — Как не простить красивую женщину?

— К тому же единственную!

— Которая к нам сама пришла!

— Вот и славно, — улыбнулась Джоан. — Я ведь не со зла забыла.

— Что забыла? — не понял Крис, с размаху влетая в расставленную западню.

— Конечно, вы говорите не только о женщинах и спорте. — Джоан сделала паузу. — Есть ведь еще политика и машины.

— Ты с ней не тягайся, — сказал Брендон под общий хохот. — Опасная женщина.

— Ладно, — с показной угрюмостью отозвался Крис, — посмотрим еще…

— Не все потеряно, — как ни в чем не бывало сказала Джоан, — бывает, что стереотипы умирают. Например, еще недавно мне в таком месте было бы нечего делать. Десять мужиков все равно ни за что не выбрали бы меня в начальники.