Дорога в ночь - Ричард Лаймон

– Как ты думаешь, что я сделаю с твоей мамочкой, с твоим папочкой и твоей младшей сестренкой, если ты меня бросишь и убежишь?

– Я никуда не уйду, – пробормотала она.

– Знаешь, а мне чуть ли не хочется,чтобы ты сбежала, – сказал Тоби. – Твоя мамочка почти такая же симпатичная, как и ты, а уж Бренда... м-м-м, Бренда. – Продолжая мечтательно улыбаться, он развел руки в стороны и глянул на свой причиндал. – Ты посмотри, что со мной происходит, стоит мне только подумать о ней!

Хрен тебе, а не Бренда, урод.

–Заткнись и давай лезь наверх, – сказала Шерри.

Глава 24

Он поднимает свободную руку, которая без ножа, хватает Шерри за горло и прижимает ее голову к стене. Внизу нож протыкает ей юбку и вонзается в штукатурку. Он ведет ножом вверх между ее ног, острие царапает стену, юбка приподнимается.

Шерри чувствует прикосновение стального лезвия, дергается и роняет халат.

– Проси прощения, – шепчет Тоби.

– Прости меня.

– А «пожалуйста»?

– Прости, пожалуйста.

Нож поднимается выше. Шерри тяжело дышит, пытаясь приподняться на цыпочках, но рука на горле прижимает ее к стене.

– Ты больше не скажешь мне так, «заткнись»? – говорит Тоби и усмехается.

– Нет.

– Ты больше не будешь пытаться указыватьмне, что делать?

– Нет.

– Ты больше не будешь пытаться удрать?

– Нет.

– Хочешь, я сделаю с тобой этоножом?

– Лучше не надо. Но... если ты хочешь.

– Отлично! Пять с плюсом!

Он убирает нож. Потом резко дергается вперед и наваливается на нее всем телом. Шерри чувствует, как он тянет за пояс юбки. Слышит, как рвется ткань. Чувствует, как нож натягивает юбку и режет ткань. Не убирая руки с ее шеи, Тоби шепчет ей на ухо:

– Что ты будешь делать, когда я залезу на ворота?

– А что ты хочешь, чтобы я делала?

– Я хочу, чтобы ты просто стояла. И даже не шевелилась.

– Ладно.

Он убрал руку с ее горла, потом развернулся и пошел к воротам. Там он присел на корточки, просунул руку между двумя горизонтальными прутьями и положил нож на бетон с той стороны.

Шерри почувствовала, как по внутренней стороне ее бедер ползут теплые капли.

Кровь?

Тоби выпрямился и запрокинул голову, внимательно изучая верхнюю часть ворот.

Шерри просунула руку через разрез в юбке. Порезов на коже вроде бы не было, но пальцам было мокро.

Тоби вытянул руки вверх и схватился за верхнюю перекладину. Подпрыгнул, подтянулся и грузно шмякнулся о ворота. Ворота жалобно зазвенели. Его жирные телеса колыхались в такт дрожанию ворот. Он приподнял левую ногу и ухитрился поставить ее на ручку.

Шерри вытащила руку из-под юбки. Пальцы блестели влагой. Но прозрачной, не красной. Просто пот, решила она.

Опершись ногой о ручку, Тоби подтянулся и просунул голову в узкую щель над воротами. Через пару секунд в щель протиснулись и его плечи. А еще пару секунд из щели под потолком торчали лишь толстые ноги и потные, дряблые ягодицы.

Тоби изогнулся, поднял левую ногу и перебросил ее через верхнюю перекладину.

А ведь он действительно перелезет, подумала Шерри.

Она взглянула на нож, который лежал на бетонной дорожке с той стороны ворот.

Его вполне можно было достать. Если присесть на корточки и просунуть руку между прутьями.

Сейчас Тоби лежал на воротах, свесив ноги по разные стороны. Его грудь и брюхо были вдавлены в перекладину, спина прижата к потолку. Он кряхтел и извивался, пытаясь протиснуться в узкую щель. Давай! Хватай нож... Или беги отсюда, к чертовой матери! И тогда он придет за Брендой?

Стой и не рыпайся, сказала она себе. Даже не шевелись. До тех пор, пока ты не будешь уверена, что сможешьего убить.

В воображении ей рисовалась такая картина: она подбегает к воротам, а Тоби, сидя на них верхом, бешено извивается, пытаясь спуститься вниз, ругается и угрожает. Она пригибается, просовывает руку между прутьями и хватает нож. Потом резко встает. Но в тот момент, когда она уже поднимает нож к голому боку Тоби, он падает на дорогу по ту сторону ворот и вопит: "Теперь ты получишь! Теперь вывсе получите! Ты и вся твоя хренова семейка!"

–Ну вот. Раз и готово, – объявил Тоби.

Момент упущен.

Тоби все-таки перелез через ворота и стоял теперь на перекладине с другой стороны, держась руками за верхнюю перекладину. Он задыхался. Он был весь мокрый от пота – с него буквально лилось, как будто он только что вышел из-под душа. Но вид у него был довольный. Он улыбался во все тридцать два зуба. Его напрягшийся вставший член торчал прямо в лицо Шерри.

– Не забудь мой халат, – сказал он. Потом отпустил руки и спрыгнул на землю. – Ты очень хорошая девочка, Шерри. – Он присел на корточки, поднял нож и распахнул перед ней ворота: – Заходи.

Она послушно зашла.

Тоби закрыл ворота и забрал у нее халат. Надел его, но оставил нараспашку.

– Ты пойдешь впереди, – сказал он.

Она направилась в сторону лестницы. Впереди лежал темный бассейн, на поверхности воды блестели отражения фонарей. Вокруг – ни души. Ни одного освещенного окна.

"Неужели всеспят?" – удивилась она. Вряд ли такое возможно. Даже в хорошую тихую ночь кому-то обязательно не спится... кто-то читает... кто-то смотрит телевизор... или просто глядит в окно. А уж в такуюночь, когда ветер стонет, свистит и разбрасывает все вокруг, многие наверняка не спят.

Но ни в одном из окон не было света.

Может, оно и к лучшему. Не стоит впутывать в это кого-то еще.

Она подошла к лестнице и начала подниматься. Тоби не отставал ни на шаг. Босой правой ногой она чувствовала твердый камень ступеней, левой ноге было мягко в пружинящей кроссовке. Из-за рева и свиста ветра не было слышно звука шагов.

Пока что стены загораживали ее от ветра, но когда она вышла на балкон, ветер яростно накинулся на нее, взъерошил волосы, взметнул вверх блузку, поднял разорванную юбку, обдул ей бедра – сухой и горячий на мокрой коже.

Она даже не попыталась привести свою одежду в порядок. Вокруг все равно не было ни души, а ветер приятно холодил разгоряченную кожу.

Во всех квартирах, мимо которых они прошли, было темно и тихо.

Все окна были закрыты и заперты.

И все двери тоже были заперты.

Из-за дверей не доносилось ни звука.

Да, похоже, все спят, подумала Шерри.

Проходя мимо окна, заклеенного витражной пленкой, она заглянула в залитую лунным светом гостиную.

Шторы не занавешены!

Она разглядела смутные очертания мебели и несколько крохотных ярко-красных циферек в дальнем углу комнаты. Часы на видеомагнитофоне, решила она.

И поспешно отвернулась.

Был ли кто-нибудь в комнате?

Ронни, может быть? Или Крис?

Они оба работают в аэропорту. Рабочий день у них ненормированный, часто приходится выходить в ночные смены.

Вполне могло так получиться, что кто-то из них в это время еще не спит.

Сидит в темноте, смотрит в окно... и тут мы проходим мимо.

Наверное, зрелище еще то. Ночной кошмар во плоти.

Если вы видели нас, то не вмешивайтесь. Пожалуйста.

А может быть, их вообще нет дома, сказала себе Шерри. Они могут быть на работе, или где-нибудь на свидании, или вообще в отпуске.

Если бы они были дома, они бы наверняка задернули шторы на ночь.

Окно гостиной Ронни и Криса осталось за спиной. Тоби пока ничего не сказал о том, что Шерри туда заглянула. Хотя он мог просто этого не заметить.

Еще несколько шагов – и Шерри подошла к окну своей собственной спальни. Оно было выше, чем окно Ронни и Криса. Подоконник располагался на уровне груди.

Она оглянулась. Вокруг не было ни души. Кроме Тоби.

– Давай открывай, – прошептал он.

Она повернулась к окну, положила ладони на стекло и попыталась сдвинуть его вбок. Руки соскользнули. Рама не шелохнулась. Вытянув левую руку, она потянула за край рамы, пытаясь толкнуть окно вбок правой рукой.

Рама не сдвинулась с места.

– Ты уверена, что оно не заперто? – прошептал Тоби.

– Его просто немного заело. Может быть, ты попробуешь подтолкнуть его ножом.

Он подошел ближе, оттолкнув ее плечом, вставил кончик ножа в щель у края рамы и покачал рукоятку из стороны в сторону. Раздался тихий треск, и щель раздвинулась достаточно широко, чтобы в нее можно было просунуть пальцы.

– Теперь должно получиться, – сказал он и отошел в сторону.

Шерри сунула пальцы в узкую щель и сдвинула раму к центру. Порыв ветра взметнул легкую штору. Раздался перезвон колокольчиков. Шерри съежилась.

– Что это?

– Рождественские колокольчики.

– Что?

– Я повесила на окно бубенчики. Чтобы услышать, если кто-нибудь попытается залезть.

– Почему ты просто не починила замок?

– Потому что, когда я забываю ключи, мне приходится лазить в окно. Хозяин квартиры ужасно противный тип. Я ни о чемего не прошу.