Чуть короче жизни - Алина Николаевна Болото

веткой, и только в Окте пересесть на скорый до Белогорья. Все эти маневры должны были сбить с толку предположительных преследователей.

Женя не верила в преследователей, не верила в хитроумные планы отца Федора и не верила в то, что Ирил вернется. На Женю навалилась меланхолия. По всем законам жанра меланхолия должна была бы явиться поздней осенью, когда начнутся проливные дожди, развезет все дороги, и по дому из угла в угол будут бродить сырые осенние скрипы. Но до этого было еще далеко, а меланхолия уже началась. Все стало серым и тусклым, приключения до смерти надоели, а будущее виделось исключительно в виде замужества со станционным фельдшером: с толпой мокроносых детишек, вечно-пьяным супругом и порхающими по вечерам вокруг керосиновой лампы серыми ночными бабочками.

– Женька, не спи! – прикрикнул отец Федор, заметив стеклянный взгляд Жени. – Ты поняла, что я сказал?!

– Сесть в первый класс,.. – заученно повторила Женя. Выйти на маленькой станции, купить билеты во второй, но не на этот поезд, а на следующий. А если следующего не будет?

– Будет. Сезон еще не закончился. Летом всегда пускают дополнительный поезд. И не болтайся, ради Бога по перрону! Сиди, как все люди, в здании вокзала. Вольф, проследи!

Вольф все это время внимательно наблюдавший за Женей, внезапно щелкнул пальцами возле самого ее уха. Женя вздрогнула и с маху ударила его по руке. Как обычно изображавший горжетку Буська встрепенулся, сердито оскалил зубы, но тут же улегся снова. Вольф потряс ушибленной рукой в воздухе и сказал совершенно спокойно:

– Я просто хотел привлечь ваше внимание к словам святого отца. Он только что поручил вам слушаться меня беспрекословно.

Женя вспыхнула. Меланхолию словно ветром сдуло. Девушка посмотрела на Вольфа почти с ненавистью.

– Не обращай на него внимания! – посоветовала Элен. – Он всегда такой вредный, когда предстоят неприятности.

Сестры нежно обнялись, отец Федор подхватил вещи отъезжающих и забросил на телегу. Тот же самый деревенский, что оставался присматривать за хутором, подрядился свезти Вольфа и барышню Арсеньеву до станции.

60

Вокзал в Улатине был новый, недавно выстроенный, из красного кирпича, с шикарной надписью «УЛАТИНЪ» на фасаде, с огромными круглыми часами над входной дверью, показывающими время для всех, проходящих через станцию поездов. Улатин по праву гордился своим вокзалом.

Женя с Вольфом прошли через толпу уличных торговцев съестными припасами и вошли внутрь вокзала. Там было сумрачно и прохладно. «Зал ожидания для пассажиров первого и второго классов» находился в правом крыле здания. Там уже сидели человек пять ожидающих поезда пассажиров, среди которых были две дамы. Одна из дам показалась Жене смутно знакомой, и Женя на всякий случай вежливо кивнула. Дама нехотя кивнула в ответ и с любопытством уставилась на Вольфа. Для провинциальной глубинки спутник Жени выглядел несколько экзотично.

– Купите мне пару тянучек! – попросила Женя Вольфа, но, увидев недоумение, пояснила: – Это такие конфеты. Спросите у разносчика.

Вольф поднялся и вышел, и тут Женя поняла, что не имеет ни малейшего представления: есть ли у него деньги. Сама она запаслась ничтожной суммой – лишь бы хватило на билеты да на несколько дней проживания в гостинице.

Она с беспокойством огляделась и увидела сквозь высокое стрельчатое окно, как Вольф подходит к разносчику. Разносчик – грузный мужчина, в широкой полотняной рубахе и плисовых штанах, подпоясанный фартуком, неспешно отделил от прикрытой салфеткой сладкой массы пару конфет, завернул в бумагу, отдал Вольфу. Так же неспешно, с достоинством принял деньги, отсчитал сдачу. Когда Вольф уже повернулся, чтобы уходить, из толпы неожиданно вынырнул городовой, придерживая на боку шашку-селедку, стремительно подошел к Вольфу и начал задавать короткие быстрые вопросы.

Женя заметила в двух шагах от разносчика мужчину средних лет, в штатском, с бледным невыразительным лицом, по всей видимости, шпика. Шпик весь обратился в слух, не замечая, как вертевшийся возле него мальчишка норовит стать поближе.

Вольф отвечал медленно, скучающе глядя поверх фуражки городового, потом вдруг резко осекся, подался вперед, схватил за руку мальчишку, который тянул из кармана шпика бумажник. Мальчишка заорал, заорал и шпик, началась перебранка. Городовой, забыв о вопросах, устремился к воришке. Вольф, все с тем же скучающим выражением лица, поглядел в сторону ожидаемого поезда, и медленным шагом вернулся в вокзал. Протянул Жене конфеты, сел рядом.

– Если меня арестуют, дорогу домой найдете, Евгения Александровна?

Женя не поняла: шутит он или говорит всерьез.

Герни

Честно говоря, я немного устал от всей этой истории. Хотя Элен и не было рядом, но отчетливо сохранялось чувство опасности. Я предпочел бы опасность видеть, а не вынюхивать ее, как собака.

Что-то присутствовало фоном: что-то большое и тягучее. Я не мог соотнести это со своим предыдущим опытом. Похожее на колдовство, оно, тем не менее, колдовством не являлось. Вроде бы, что-то было не в порядке с хозяином этих мест.

У всякого места есть хозяин. Обычно, он не вмешивается в дела смертных и тем более, в дела мелкой нечисти. Но здесь, кажется, все было иначе.

У меня возникло такое ощущение, что я вязну, словно муха в меду. Хотелось куда-то бежать, стрелять, с кем-то бороться. Я с трудом гасил этот импульс.

Не знаю, сходят ли с ума нелюди. Похоже, я был не так уж далек от этого.

В какой-то момент я пожалел, что взял с собою девушку. Если я свихнусь окончательно, она окажется в центре событий, к которым абсолютно не готова. Я начал сомневаться, что план Ирил так уж хорош. В конце концов, она паршивенький маг!

61

В Улатине садилось немало пассажиров, но вагон первого класса оказался полупустым. В купе Жени и Вольфа кроме них никого не было. Женя вначале обрадовалась этому, а потом огорчилась. Она по-прежнему настороженно относилась к Вольфу. Не боялась, нет, но и не имела понятия, о чем с ним говорить эти два часа, пока поезд дотащится до Окты. В Окте нужно было пересесть на другой поезд, идущий в Белогорье. Причем, не ближайший, а следующий за ближайшим. Несколько мудрено, но отец Федор уверял, что это – самый правильный способ добираться до Белогорья.

– Евгения Александровна, вы не обязаны развлекать меня разговорами, – сообщил Вольф, едва улатинский вокзал скрылся из виду. – По-моему, у вас в сумочке вполне интересная книга.

Женя сняла с шеи Бусика, засунула дремлющего зверька в ридикюль, взамен достала оттуда томик Чехова и открыла на первой странице. Не смотря на то, что Вольф буквально