Том 9. Стихотворения 1928 - Владимир Маяковский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алупка 25/VII-28 г.
Небесный чердак*
Мы пролетали, мы миновалиместности странных наименований.Среднее между «сукин сын»и между «укуси» —Сууксу показал кипарисы-носыи унесся в туманную синь.Го — ра.Груз. Уф!По — ра.Гур — зуф.Станция. Стала машина старушка.Полпути. Неужто?!Правильно было б сказать «Алушка»,а они, как дети — «Алушта».В путь, в зной,крутизной!Туда, где горизонта черта,где зубы гор из небесного рта,туда, в конец, к небесам на чердак,на — Чатырдаг.Кустов хохол да редкие дерева́.Холодно. Перевал.Исчезло море. Нет его.В тумане фиолетовом.Да под нами на полянерадуги пыланье.И вот умолк мотор-хохотун.Перед фронтом серебряных то́полеймы пронеслись на свободном ходуичерез час — в Симферополе.
[1928]
Евпатория*
Чуть вздыхает волна, и, вторя ей,ветерок над Евпаторией.Ветерки эти самые рыскают,гладят щеку евпаторийскую.Ляжем пляжем в песочке рыться мыбронзовыми евпаторийцами.Скрип уключин, всплески и крики —развлекаются евпаторийки.В дым черны, в тюбетейках яркихкараимы евпаторьяки.И сравнясь, загорают рьянеймосквичи — евпаторьяне.Всюду розы на ножках тонких.Радуются евпаторёнки.Все болезни выжмут горячиегрязи евпаторячьи.Пуд за лето с любого толстогососкребет евпаторство.Очень жаль мне тех, которыене бывали в Евпатории.
Евпатория 3/VIII
[1928]
Земля наша обильна*
Я езжу по южному берегу Крыма, —не Крым, а копия древнего рая!Какая фауна, флора и климат!Пою, восторгаясь и озирая.Огромное синее Черное море.Часы и дни берегами едем,слезай, освежайся, ездой умо́рен.Простите, товарищ, купаться негде.Окурки с бутылками градом упали —здесь даже корове лежать не годится,а сядешь в кабинку — тебе из купаленвопьется заноза-змея в ягодицу.Огромны сады в раю симферопольском, —пудами плодов обвисают к лету.Иду по ларькам Евпатории обыском, —хоть четверть персика! — Персиков нету.Побегал, хоть версты меряй на счетчике!А персик мой на базаре и во́ поле,слезой обливая пушистые щечки,за час езды гниет в Симферополе.Громада дворцов отдыхающим нравится.Прилег и вскочил от куса̀чей тоски ты,и крик содрогает спокойствие здравницы:— Спасите, на помощь, съели москиты! —Но вас успокоят разумностью критики,тревожа свечой паутину и пыль:«Какие же ж это, товарищ, москитики,они же ж, товарищ, просто клопы!»В душе сомнений переполох.Контрасты — черт задери их!Страна абрикосов, дюшесов и блох,здоровья и дизентерии.Республику нашу не спрятать под ноготь,шестая мира покроется ею.О, до чего же всего у нас много,и до чего же ж мало умеют!
[1928]
Польза землетрясений*
Недвижим Крым. Ни вздоха, ни чиха.Но, о здравии хлопоча,не двинулись в Крым ни одна нэпачихаи ни одного нэпача.Спекулянты, вам скрываться глупоот движения и от жары —вы бы на камнях трясущихся Алупоклучше бы спустили бы жиры.Но, прикрывши локонами ушии надвинув шляпы на глаза,нэпачи, стихов не слушая,едут на успокоительный нарзан.Вертя линяющею красотою,ушедшие поминая деньки,скучают, с грустной кобылой стоя,крымские проводники.Бытик фривольный спортом выглодан,крымских романов закончили серию,иброшюры доктора Фридляндадремлют в пыли за закрытою дверью*.Солнцу облегчение. Сияет солнце.На лице — довольство крайнее.Сколько силы экономится,тратящейся на всенэповское загорание.Зря с тревогою оглядываем Крым из края в край мы —ни толчков, ни пепла и ни лав.И стоит Ай-Петри, как недвижный несгораемыйшкаф.Я землетрясения люблю не очень,земле подобает — стоять.Но слава встряске — Крым орабоченбольше, чем на ять.
[1928]
