Мастейн. Автобиография иконы хеви-метала - Дэйв Мастейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В день прослушивания и собеседования Гар приехал в студию Mars конкретно обдолбанным. Чтобы связать на встрече хотя бы пару слов, Гару пришлось перед этим ширнуться. Время, однако, решает в жизни наркомана все (как я узнал позже). Предположительно, Гар планировал закинуться еще утром, чтобы таким образом достигнуть статуса относительно вменяемого человека к тому времени, когда нужно будет встретиться со своими потенциальными коллегами по группе (и работодателями). Но, поскольку он сразу же не ширнулся и вколол больше нормы, процесс начал проходить в слегка другой манере. Гар не успел прийти, как стал засыпать.
Когда я вошел в комнату, он сидел на стуле, свесив голову, хлопал глазами, а между пальцев болталась сигарета. Сигарета скурена до фильтра; я видел, что она уже обожгла ему кожу. Он даже не заметил.
– Ого, а это будет занятно, – сказал я Эллефсону. – Этот парень какой-то садист. А что дальше? Электрошокер?
Я походил по комнате, посмотрел на Гара, пытался измерить его взглядом… пытался представить его в Megadeth. Первым делом (после сигареты, конечно же) я обратил внимание на его обувь. «Капецио»! Парень носил сраные «Капецио»! Я вспомнил, как в Metallica, когда мы играли в скейтпарке с группой Ratt, один из их ребят носил эти «Капецио»! Это же просто КАПЕЦ! И меня это поразило своей несуразностью. Если ты гитарист и одеваешься как телка, ты не металлюга, а трансвестит. Тебе не место ни в Metallica, ни в Megadeth. Если хочешь быть металхэдом, у тебя должен быть соответствующий образ жизни, и это не значит, что ты должен стоять перед зеркалом и подводить глазки и красить губки – и носить ботинки «Капецио»! Это все равно что сказать: чтобы стать рыбаком, ты должен подводить глаза. Такого не бывает. Во всяком случае, быть не должно.
Как бы сильно я ни беспокоился по поводу Гара, опасения прошли, как только он проснулся и стал играть. В первые несколько секунд я понял, что именно этот парень заменит Ли Рауша. Гар придумывал эти потрясающие джазовые барабанные вставки, сразу же бросив вызов моим музыкальным способностям. В техническом плане он был настоящим волшебником – использовал обе руки, чтобы создать фьюжн, роскошный и эффективный. Стиль Гара, сформированный многолетним исполнением джаза, сыграл значимую роль на первых двух пластинках Megadeth. Некоторое время в самом начале, когда меня просили описать тип музыки, который мы исполняли, я говорил: «Мы ориентированная на джаз панк-группа с классическими влияниями». Я говорил это, чтобы ввести в заблуждение, хотя на самом деле это близко к правде.
* * *
Гар попал в поле зрения Megadeth через Джея Джонса, продавца кокаина, который стал нашим менеджером. Джей был крайне странным персонажем с черепом, явно несоразмерным с его телом (похожим на Фреда Флинстоуна), и голосом как у Ратсо Риццо. Коверкал гласные и носовые протяжные звуки. Казалось, что каждое предложение начинается с «Привет, чува-а-а-а-к».
Не хочу сказать, что Джей был некомпетентен или что мы были не в состоянии проявить усилия, прежде чем доверить ему свою карьеру. Мы кое-что про него узнали. Кое-что. Нельзя сказать, что Джей совсем не пользовался авторитетом. Он занимался несколькими достойными панк-группами, в том числе Circle Jerks, а также несколькими артистами, которые оказались на передовой хип-хопа. У Джея рождались интересные идеи; он был больше чем барыга и торчок.
Но он и барыжил, и торчал.
Мы частенько проводили время вместе, катаясь из студии туда, где Джей мог достать героин. Он доставал дешевый мексиканский героин, смешанный с гуталином или чем-то подобным. У него розоватый оттенок, поэтому, когда его нюхаешь, а потом вытираешь нос рукой, то на руке остается будто бы след от дерьма. Руки Джея постоянно были вымазаны этими полосками, и, похоже, ему было то ли плевать, то ли он просто не замечал. Ты, возможно, спросишь, почему мы позволили торговцу кокаином и наркоману стать нашим менеджером? Все просто: у него имелись свои убедительные аргументы, когда дело касалось продаж. Он умел говорить на своем языке.
Кроме того, через него всегда легко было достать кокаин и героин, а это значило, что дефицитом мы никогда не страдали, и впоследствии для нас это стало весьма значимым бонусом.
К слову, Джей уже мертв, и покинул этот мир он так же странно, как и жил. Его отец служил в армии и после взрыва остался инвалидом. Джей и его брат никогда не уходили из дома и, разумеется, до средних лет жили в одной комнате. С двухъярусными кроватями, не меньше. У них были две большие неряшливые, кишащие вшами собаки, жившие в одной комнате с ними. А в углу стояла огромная миска с кормом. Поэтому можно себе представить, как в этой комнате воняло, когда мы с Джуниором туда приезжали. Мы шли, чтобы увидеть Джея, а он сидел в своей комнате, просил секунду подождать, и приходилось ждать на улице перед домом, похожим на собачью конуру, или хуже, в его комнате, где воняло, как черный ход в ветеринарной клинике; уже при входе в дверь хотелось блевануть.
Спустя долгое время после того, как мы с ним разошлись, Джея Джонса зарезали столовым ножом – как поговаривают – во время драки за бутерброд с колбасой. Разумеется, ничего забавного в этом нет. Но, зная Джея, это и неудивительно.
Однако благодаря Джею у Megadeth появился барабанщик. В последующие месяцы, когда Гар Самуэльсон подписал с нами контракт, мы много чего о нем узнали – хорошее и не очень. Плюс в том, что Гар был абсолютным виртуозом. А из минусов – его пристрастие к наркотикам оказалось еще сильнее, чем я подозревал. Гар и Джей создали мощный тандем двух торчков, и теперь, когда оба влезли в группу так глубоко, мало кто сомневался, что Megadeth вместо бухла подсядут на порошок.
Помню, однажды приехал домой к Гару, зависал там, и вдруг разговор зашел об употреблении рекреационных наркотиков и философской дискуссии по поводу достоинства определенных веществ. Говоря о химикатах, я был далеко не целкой. Меня можно было назвать функциональным алкоголиком, который также любил покурить травку, периодически занюхать дорожку кокса и поэкспериментировать с другими наркотиками. Я
