ЛЕГИОНЕРЫ КОСМОСА - Джек Уильямсон

Они стояли на нижнем краю конической черной металлической крыши, на головокружительной высоте в две тысячи футов, и склон был чрезмерно крут. Стоя здесь, на опасном краю, Джон Стар испытал умопомрачительный шок, порожденный кошмарной непривычностью окружающего. Он стоял в замешательстве. Здания, башни, трубы, резервуары - все это возвышалось над ним, словно черный фантастический лес напротив мертвенно-бледного неба, завораживающе-колоссальный. Самые высокие строения тянулись, как он установил, на две мили в высоту. Если этот черный метрополис чудовищных медузиан имел порядок либо планировку, то он не мог уловить ничего из этого. Черная стена окружала правильный многоугольник, однако внутри нее все было странно, удивительно, невообразимо и полностью сбивало с толку.

Там не было улиц, лишь разверстые пещероподобные бездны между гороподобными черными строениями. Медузианам не нужны были улицы. Они не ходили, они летали! Двери открывались в пустое пространство не ниже, чем в десяти тысячах футов от поверхности. Громадные черные здания не имели единой высоты и формы. Некоторые были квадратными, некоторые - цилиндрическими или куполообразными, некоторые - террасовидными, некоторые, подобно резервуару, на котором они стояли, - крутосклонными. Повсюду среди них находились удивительные машины невообразимого предназначения, за исключением тех, что явно были летательными аппаратами или межзвездными кораблями, причаленными к посадочным площадкам, - но все черные, уродливые, колоссальные. Страшный инструментарий науки, более старой, чем жизнь на Земле.

Четверо мужчин стояли некоторое время в полном замешательстве, забыв об осторожности.

– Проклятие моим драгоценным глазам! - простонал Жиль Хабибула. - Ни улиц, ни земли, ни ярусов - лишь путаница коварного черного металла. Мы не сможем сдвинуться с места, пока не раздобудем какие-нибудь жалкие крылья.

– Должно быть, это центральная башня, - сказал Джей Калам. - Черный форт, о котором говорил командор Ульмар. До него еще мили. - Он показал на зловещее внушительное строение, что высилось в красноватой и сумрачной дали словно гора черного чужеродного металла, на посадочных площадках которой находились колоссальные корабли-пауки и огромные машины непонятного назначения, выпирающие из ее хмурых стен.

Устало и безнадежно он покачал головой.

– Надо вернуться, - прошептал он, - и спрятаться до заката.

– Или эти чудовища, - пообещал Жиль Хабибула, - увидят…

– Одно, по-моему, - вмешался Джон Стар, - уже увидело.

Пожалуй, сотни хозяев города были видны им с того момента, как они поднялись на крышу. Зеленоватые полусферические купола плыли над черным металлом, темные щупальца трепетали. Все они были далеко и казались незначительными по сравнению с плодами своих трудов. Однако сейчас один из них внезапно поднялся над острием конической крыши.

Жиль Хабибула нырнул в дыру, через которую они вылезли. Он застрял. Прежде, чем остальные успели помочь ему, медузианин оказался у них над головами.

Размеры его были поразительными. Те, что парили вдали, по сравнению с ним выглядели крошечными. Зеленый купол, влажный и медленно пульсирующий, был в длину двадцать футов. Висящие щупальца были в два раза длиннее. Он был бесконечно ужасным. Огромный сгусток, желевидный и скользкий, прозрачный, зеленый. Пучки свисающих щупальцев, медленно извивающихся, сильных и очень красивых, несомненно, с точки зрения их владельца.

Глаза Горгоны!

Вытянутые овальные колодцы пурпурного пламени. Во весь глаз зрачок, окаймленный мохнатой черной мембраной. Озера холодной и безжалостной мудрости, состарившейся еще тогда, когда Земля была молодой.

Джон Стар вообще-то не превратился в камень, хотя первобытный ужас при этом пурпурном взгляде парализовал его члены резким холодом, замедлил сердцебиение, покрыл тело потом. Онемев от страха, они стояли неподвижно, а щупальца обвивались вокруг них, вырывали шипы-кинжалы из бесчувственных рук и выдергивали Жиля Хабибулу, словно пробку из бутылки. Они были подняты и слабо сопротивлялись в жестких тонких щупальцах.

– Мое смертельное вино! - задыхался Жиль Хабибула.

Бутылка выпала из его кармана. Словно сливовая косточка, она полетела в бездну. Ей предстояло падать две тысячи футов.

– Моя несчастная бутылочка вина! - И он захныкал в кольцах щупальцев.

Движимое неизвестной им силой, непонятно как преодолевая гравитацию, существо взмыло вместе с ними над титаническим черным беспорядком города и полетело в направлении - Джон Стар отметил это с мрачным удовлетворением - черной цитадели.

Они боролись с ужасом, парализовавшим их.

– Что-то с мозгом, - прохрипел Джей Калам, когда их уносили. - Эта сила, о которой мы не подозревали, заставляет чувствовать собственное ничтожество.

Существо принесло их к громадному зданию, влетело в открывшиеся над пустотой двери в пяти тысячах футов над землей. Оно пронесло их через колоссальный, освещенный зеленым холл, сунуло в прямоугольное отверстие в полу и бесцеремонно выронило.

Ползая в комнате площадью двадцать квадратных футов, с черными стенами, они обнаружили подле себя человека. Или то, что когда-то было человеком. Изнуренный, оборванный, он спал лицом вниз, глубоко, с хрипом, дыша. Джон Стар, после того как медузианин скрылся за отверстием, закрывшимся наверху, потряс его.

Немой лихорадочный ужас загорелся в красных глазах на бледном изнуренном лице.

Он испустил пронзительный хриплый визг болезненного ужаса и вцепился в диком безумном страхе в руку Джона Стара, а сам Джон закричал, ибо этим существом был Эрик Ульмар, красивый надменный офицер, который намеревался стать императором Системы, а стал этим скорченным жалким ничтожеством.

– Пощади меня! Пощади меня! - Голос его был тоньше и пронзительнее, чем обычный человеческий. - Я сделаю, что ты попросишь. Я сделаю все на свете! Я заставлю ее выдать тайну. Я убью ее, если захочешь. Однако я не могу оставаться здесь больше. Выпусти меня!

– Мы не причиним тебе вреда. - Джон Стар попытался успокоить дрожащую тварь, закашлявшуюся от собственных криков. - Мы люди. Мы тебе не повредим. Я Джон Ульмар, ты меня знаешь.

– Джон Ульмар? - Красные лихорадочные глаза уставились на него, и в них внезапно появилась яростная надежда. - О да, ты Джон.

Дрожащая тварь, внезапно всхлипнув, вцепилась в его плечо.

– Медузиане! - в этом вопле была сверхчеловеческая обида. - Они нас провели! Они уничтожат человечество! Они бомбят Систему красным газом, который пожирает человеческие тела и сводит с ума. Они уничтожают человечество.

– Аладори? - спросил Джон Стар. - Где она?

– Они заставили меня пытать ее, - хныкал жалобный дикий голос. - Им нужна ее тайна. Им нужна АККА! Однако она не сказала! И они не хотят подарить мне смерть, пока она не скажет! Они не дают мне умереть! - взвизгнул он. - Они не дают мне умереть! Но, когда она скажет, они убьют всех нас.

 В ЛОВУШКЕ 

– Моя несчастная бутылочка вина! - жалобно хныкал Жиль Хабибула. - Я вынес ее с утонувшего крейсера. Я пронес ее сквозь шипастые джунгли. Я перенес ее через высокие горы. Целый месяц я берег ее на плоту. Я рисковал своей смертельной жизнью, чтобы спасти ее, сражаясь с коварным летучим чудовищем. Я нырял за нею в ужасные пучины желтой реки. Я чуть не утонул с нею в водопаде за акведуком. Единственная бутылочка вина на всем этом черном и чудовищном континенте!

Рыбьи глаза заволокло туманом, а туман уступил место дождю слез. Он опустился на металлический пол камеры, словно подкошенный.

– Бедный старый Жиль Хабибула, одинокий, брошенный, преданный старый солдат Легиона! Обвиненный в пиратстве, преследуемый, словно крыса, за пределами своей родной Системы, пойманный, словно смертельная крыса, в коварную мышеловку, чтобы подвергнуться пыткам и быть убитым чудовищами чужой звезды.

И, о, господи, даже этого недостаточно! Я пронес эту бутылочку сквозь омерзительные пучины бед и лишений. Я держал ее против света очень много раз, о том знает сладкая жизнь, и старый мой рот увлажнялся. Всегда я берег ее на случай большой нужды. Да-да, именно для такого случая смертельной необходимости, как сейчас.

И она упала! Упала с двух тысяч ужасных футов. Каждая ее драгоценная капелька! Пропала! Ах, бедный Жиль Хабибула!

Голос его прерывался катаклизмами печали, землетрясениями вздохов и бурями слез.

Джон Стар снова допросил Эрика Ульмара. Он заснул, этот измученный человеческий обломок. Его тощее изнуренное тело было полностью измотано взрывом истерии. Когда он проснулся, он был спокоен и, погрузившись в апатию, говорил хмурым усталым голосом:

– Медузиане намерены оставить эту планету. Они долго боролись, чтобы поддержать жизнь в своем родном городе. И они делали чудеса. Создали красный газ, чтобы удержать атмосферу от замерзания, и грабили другие миры, чтобы возместить истощенные собственные ресурсы. Но теперь они вступают в финальную битву, потому что умирающая планета притягивается к гаснущей звезде. Даже им не остановить ее. Им приходится уходить.