Двойники ветра - Екатерина Флат

— Извини, что так поздно… просто я… я… мне так страшно… — Слова сбивались от накатывающего ужаса. Сама не могла понять, что со мной.

— Ничего не бойся, малыш, я сейчас приеду.

Он отключился, и я мгновенно почувствовала себя еще хуже. Не в силах ждать, накинула ветровку прямо поверх пижамы, и поспешила прочь. Темную прихожую и затем не менее темный подъезд преодолевала едва не плача от страха. Чувствовала, что от неведомой угрозы меня даже сила огненной стихии не спасет.

Выбежала на крыльцо и замерла. Безлюдный двор будто только и ждал, когда я появлюсь. Словно бы там, из мрака, жуткие тени уже медленно и неотвратимо ползли в мою сторону. Так я и стояла на месте минут пятнадцать. И назад идти боялась, и вперед пути не было.

Свет фар разорвал пугающую темноту. Серебристый «Авенсис» с визгом шин тормознул рядом с подъездом. Я кинулась в объятия вышедшему Андрею и все же разревелась. Он бережно прижимал меня к себе, гладил по волосам, что-то успокаивающе шептал, но я не прислушивалась к его словам. Нет, не осталось и тени невнятного ужаса, но слезы все равно не унимались. Я просто все осознала. Как вообще можно было не замечать столь очевидного? А я ведь и огрызалась постоянно с Андреем по одной-единственной причине: чтобы скрыть и от него, и от себя собственные чувства к нему.

— Я люблю тебя… люблю… — робко прошептала я, сквозь слезы.

— И поэтому ты так испугалась? — ласково приподняв за подбородок мое лицо, он не сводил с меня внимательного взгляда. Улыбался.

— Я испугалась, что вдруг умру, а ты так и не узнаешь о моих чувствах, — я сама не удержалась от смеха, настолько глупой мне теперь казалась собственная недогадливость.

Андрей ничего не ответил, поцеловал. И больше мне это не казалось ни кощунственным, ни противоестественным.

ГЛАВА 7

Крестная фея блондинистой наружности

Вообще, по идее, Хранителю порталов даровали вечную жизнь, но, само собой, долго пользоваться этой привилегией не получалось. Увы, вечная жизнь — это вам не бессмертие, ну а желающих занять такую важную должность находилось немало. Вот и получалось, что убивший Хранителя сам становился им. И мы с девчонками после гибели Валерель были уверены, что теперь ее место должна занять одна из нас. Но, к счастью, судьба распорядилась иначе.

С Наташей я познакомилась на первый взгляд случайно. Мы вместе застряли в лифте. То ли русоволосая миловидная незнакомка сразу вызвала у меня симпатию, то ли три часа в закрытом пространстве способны разговорить кого угодно — мы все это время проболтали, как две сороки. Уже не помню, почему тему снов затронули, и Наташка вдруг обмолвилась, что в последнее время чуть ли не каждую ночь видит один и тот же странный пейзаж: безграничное звездное пространство с высокой белой башней посредине, а вокруг нее неспешным хороводом вращаются светящиеся прямоугольные проломы, привязанные к этой башне своеобразными тропинками, словно крепкими нитями. Само собой, я сразу из ее описания узнала Коридор миров и ныне разрушенную Башню Хранителя. А уж о том, что именно Наташе и суждено занять сию важную должность, догадалась уже Света. Так и оказалось. С новым Хранителем Башня сама собой восстановилась, превратившись теперь в место частых наших посиделок.

Что же касается Наташи, она ко всей этой «мистике» отнеслась совершенно спокойно и уже почти год как умудрялась совмещать свою новую жизнь с учебой в университете и прочими делами земными.

Я очень любила посиделки у Наташи. Официально мы их называли «собрания», планировали обсуждать всевозможные насущные вопросы вроде спасения мира во всем мире. Но каждый раз складывалось одинаково: сидишь с девчонками в гостиной, пьешь чай, жуешь печеньки и весело болтаешь о какой-нибудь ерунде. И как-то совсем не важно, что гостиная эта в Башне Хранителя, Башня в Коридоре миров, а миры иногда надо спасать. Вот и сейчас для моего подавленного состояния встреча с подругами стала настоящей отдушиной.

Наташкин кот, больше похожий на мелкого лохматого и при этом жутко ленивого тигра, хитро прищурившись, смотрел на меня с заведомым укором и сердито мявкал басом, когда я переставала его гладить.

— Васятка, ты вообще обнаглел, — потрепала я его по загривку.

В Башне Хранителя эта невозмутимая животина чувствовала себя, как дома. Иногда Наташа отпускала его погулять, и бесстрашное создание не раз шмыгало в какой-нибудь из порталов и умудрялось в целости и невредимости из других миров возвращаться. Причем потом он смотрел на свою хозяйку с таким довольным видом победителя, словно говоря «Я там с ними немножко в Годзиллу поиграл».

— Ничего не могу с ним поделать, — разводила руками его хозяйка. — Не закрывать же все порталы. А если оставлять дома и не брать с собой в Башню, он обидится и обязательно чего-нибудь напакостит.

Я оглядела гостиную. Наташа уже основательно тут обжилась. Часть книг еще давно Света утащила к себе, и теперь на стеллажах чего только не было. К примеру, в данный момент хозяйка сняла с полки закипевший чайник. Как она умудрилась обзавестись электричеством и сделать так, чтобы в Башне ловили мобильники, Наташа толком объяснить не смогла. Думаю, в этом деле они химичили вместе со Светой, вряд ли бы тут обошлось без нашего темноволосого гения.

Кроме книжных стеллажей в этой небольшой круглой зале умещался диван, пара кресел и массивный стол. Впрочем, большего в единственной жилой комнате Башни и не требовалось. Здесь всего-то четыре этажа и насчитывалось. Пустой первый, второй с громадной высеченной прямо на стенах картой расположения миров, третий — гостиная и четвертый, он же и чердак, служил эдаким хранилищем всего подряд: начиная от артефактов непонятного назначения и заканчивая тремя раскладушками советского производства. Последние мы притащили, ведь порою так выпадало, что приходилось в Башне на ночь оставаться, а дивана, само собой, на четверых не хватало.

— Карин, а Андрей где? — полюбопытствовала Наташа, разливая по чашкам горячий чай.

— Не имею ни малейшего понятия, — с деланым равнодушием я пожала плечами. — Он мне не докладывается.

— Вы чего, опять поругались? — удивилась Хранитель. Причем настолько искренне, словно это было из разряда фантастики. Ну да, конечно, при ней и Свете с Ритой Андрей, корова его забодай, всегда вел себя мило-обаятельно.

— Немного, — буркнула я. Эту тему поднимать мне очень не хотелось.

— Ага, немного! — хохотнула Рита, хлопнув ладонью по столу. — Самую малость! Наташ, помнишь старый Ленинский парк?