Девочка и луна - Марк Лоуренс

Сломанными и Запятнанными, многие поколения сражавшихся за единоличное владение ледяными пещерами.

Перед ними открылся Верити, огромное красное солнце, казалось, поглотило половину неба и почти касалось крыш. Тени наклонялись к ним, окрашивая широкую улицу полосами.

Днем город поразил Турина еще больше. Ночь сосредотачивала его внимание на одной ошеломляющей вещи за раз. Дневной свет открывал далекие виды и наполнял каждый взгляд тысячью вопросов. Настолько, что вместо того, чтобы искать ответы, Турин не отрывал взгляда от вымощенной камнем дороги и следовал за Мали ближе, чем раньше.

— Так лучше, — сказал Эррис. — Люди нашего положения не должны ходить по городу, глазея на все так, словно видят это в первый раз. Богатые держатся отчужденно. Они не обращают внимание на обычных людей. Но я подозреваю, что и земля перед ними их не завораживает. Попробуй ходить так, как будто ты здесь хозяин. Иначе нас могут заметить.

— Ты думаешь, этих монахов будет больше? — спросил Турин.

— Возможно. Мали говорит, что их не так много в городе одновременно, и даже архонт не может просто сказать им бросить то, что они делают, и выполнять его приказы. Но, в зависимости от того, насколько сильно влияние Эулара, их может быть больше, да. И даже если ты сможешь не выглядеть крестьянином в одежде, стоящей дороже твоей деревни, Серые Братья — мастера маскировки, а это значит, что они могут довольно хорошо видеть сквозь нее. Позвольте мне руководить и идти впереди.

Гнев Турина усилился, принося с собой старую обиду на этого совершенного, древнего и нестареющего человека, которого Яз каким-то образом выудила из гулких пустых руин. Он остановился на улице и повернулся к Эррису:

— Ты думаешь, что у тебя гораздо меньше шансов быть замеченным?

— Ну. — Древний человек улыбнулся, казалось, ничуть не обидевшись. — Я подумал, что незнание языка рекомендовало тебе оставаться в арьергарде. Но, так уж получилось, что я могу сделать и это… — Он вытянул перед собой руку, и, пока Турин смотрел, открыв рот, кожа начала светлеть, медленно, но заметно, отступая от своего обычного темно-коричневого цвета. — Кроме того, я могу изменить положение челюсти, скул и даже согнуть череп, если это будет необходимо. Хотя это займет немного больше времени.

Турин попытался скрыть ухмылку на лице:

— Хорошо. Ты победил. Ты поведешь нас навстречу опасности.

11

ЦЕРКОВНЫЙ ДОМ ОТДЫХА не был домом. Он был намного больше особняка, в котором жила маленькая семья Мали. Турин расположил его где-то между дворцом и городским районом. Как и весь город, он имел свою собственную окружающую стену, а внутри которой располагались самые разнообразные здания.

Войти оказалось на удивление легко: рекомендательным письмом стала одежда и послушница в рясе. От Турина не потребовалось говорить, и Эррис тоже мог бы пройти мимо, не открывая рта, хотя и произнес несколько неразборчивых слов после того, как Мали рассказала о своем деле церковь-стражам у ворот.

Даже в этот ранний час на территории комплекса было многолюдно. Повсюду расхаживали церковь-стражи, одетые в яркие доспехи и церемониальные плюмажи. И снова Турину приходилось отрывать взгляд от бесчисленных хитросплетений отделки, которые наводили на мысль, что у рук этих людей было слишком много свободного времени. Несмотря на все свои усилия, он все равно поймал себя на том, что пялится, как мимо ковыляет пожилой священник в рясе, которая оттопыривалась до такой степени, что, казалось, под ней могли спрятаться несколько низкорослых людей.

— Турин! — прошипел Эррис.

— Что с ним не так? — прошипел в ответ Турин.

— Он просто толстый.

— Толстый? — Турин не понял слова.

Эррис, который сейчас был гораздо меньше похож на Эрриса, чем когда они покидали дом Мали, поднял бровь:

— Это то, что происходит, когда в течение длительного времени ты ешь намного больше, чем тебе нужно.

— А… — Турин не был уверен, шутит ли Эррис или нет. Но церковь-страж, прислонившийся в тени высокого здания, с любопытством наблюдал за ним через Y-образную прорезь чересчур богато украшенного шлема, поэтому Турин решил оставить эту тему и двигаться дальше.

Мали шла впереди. Они обошли здание, которое служило резиденцией для приходящих Святых Братьев. Дважды. Она что-то пробормотала Эррису.

— Где находится резиденция этого архонта? — прошипел Турин.

— Она не знает. Но самое главное — продолжай идти так, словно у тебя есть цель. Если ты будешь выглядеть заблудившимся, это привлечет внимание. И подозрения.

Мали выбрала новое направление, и они пошли к широкой, обсаженной деревьями площади с огромной статуей в центре. Турин рискнул бросить взгляд, когда они проходили мимо. Гладкая, без признаков личности статуя изображала мужчину — или женщину. Она резко контрастировала с детальным орнаментом, который можно было найти повсюду — даже на водосточных желобах зданий, где каменные животные, такие же странные, как лошадь, ждали с открытыми ртами, чтобы извергнуть дождевую воду со стен.

— Предок, — пробормотала Мали. — Не пялься.

Турин ускорил шаг, стремясь увеличить расстояние между собой и этим Предком. Сломанные и лед-кланы не имели статуй своих богов, но, как и жрецы Черной Скалы с их Скрытым Богом, Аргесом, зеленоземельцы, казалось, любили мастерить свое божество из камня. Турин надеялся, что этот Предок не был злым духом, охотящимся в своем храме, но, исходя из опыта, не собирался заранее считать, что это не так.

Мали остановилась, чтобы задать вопрос двум монахам в черных одеждах, занятым обсуждением чего-то, что показалось Турину квадратом странной белой ткани, покрытой черными закорючками. Один из них посмотрел на нее из-под кустистых седых бровей и пренебрежительно махнул рукой в дальний угол.

— Архонт Эулар должен быть там. — Мали направилась к обсаженной деревьями аллее, которая вела от площади между двумя высокими зданиями.

Прежде чем она добралась туда, на ее пути встала крепко сложенная женщина. Как и многие в комплексе, она носила черную рясу, но ее волосы не были ни покрыты, как у монахини, ни выбриты, как у монаха, а на шее висел серебряный амулет в форме дерева. Она задала Мали резкий вопрос.

Эррис наклонился к Турину и пробормотал:

— Одна из друзей Эулара. С Черной Скалы.

Мали, запинаясь, ответила, и женщина рявкнула еще один вопрос. Мали держала обе руки, вернее, одну руку и культю, под скрещенными руками, крепко обнимая себя, как будто замерзла, и священница не раз подозрительно поглядывала на нее, словно пытаясь разглядеть скрытую рану.

Женщина, казалось, собиралась выдвинуть еще одно требование, когда Эррис прервал ее, возможно, опасаясь, что она прикажет Мали разжать руки. Священница взглянула на него, и Турин заметил, что у нее один глаз карий,