Русские масоны. От Романовых до Березовского - Олег Соловьёв

В то же время группировка среднего дворянства при всей ^орфности состава проявила себя инициатором сенатских реформ. Постепенно она обретала и неформальных лидеров в лице крупного писателя-историка Н.М. Карамзина, а также изощрен -ного политика Ф.В. Ростопчина, выступавшего под маркой пат риота в деле отстаивания русской самобытности и самосознания. С ними смыкались адмирал А.С. Шишков и Г.Р. Дерясавин, кото рые стояли на страже чистоты русского языка и едко высмеивали галломанию. В любом вольнодумце или человеке либерального склада они подозревали агента и союзника революции. К пробуждавшемуся масонству они и их сторонники относились настороженно.

Баланс влияния и сил между двумя основными группировками дворянства, естественно, не оставался неизменным. Со смер гью в 1805 г. А.Р. Воронцова и отставкой в следующем году его брата, поселившегося навсегда в обожаемой Англии, вельможная знать лишилась испытанных руководителей, к тому же двое друзей монарха попали в опалу. 12 июля 1806 г. С.Р. Воронцов писал Строганову: «Николай сообщил мне печальную весть об отставке князя Адама и Новосильцова. Я хотел верить, что император не согласится на эту отставку, столь фатальную для него и его страны. Я также потерял надежду на нашу бедную партию. Представляю, мой дорогой друг, как вы этим огорчены». Для не редачи Чарторыйскому прилагалась записка с обвинением Александра I в том, что «он отдался в руки сброду, дуракам, интриганам и предателям, одни из которых его предают, а другие порочат, совместно ведя его к поражению и к полному разорению несчастной России»81.

Откровенно признавая существование своей группировки или «партии», отставной дипломат потерял на нее надежды, ибо заметно оторвался от действительности. Однако бойцы не сложили оружия, продолжая действовать и в новых условиях иод фактическим руководством Новосильцова, но теперь они выдвинули на первый план Сперанского, ставшего наиболее доверенным лицом царя в звании статс-секретаря. По его поручению он выдвигал идеи новых либеральных реформ и даже составил к 1810 г. обширный план государственных преобразований. Суть проекта сводилась к созданию государственной системы по известному принципу разделения властей на представительную и исполни-^дьную, для чего намечались совещательный при царе Государственный совет и выборная дворянством Государственная дума. ]Сэнату надлежало заниматься судопроизводством, а министерст-цда — управлением. Иными словами, предлагалось введение £сдо§ституционной монархии, о чем Сперанский откровенно писал: ^рбщий предмет преобразования состоит в том, чтобы правле-фреу доселе самодержавное, постановить и учредить на непременном законе»1. Словом, то были в несколько подновленном виде уяние планы вельможной знати и масонства. Недаром сущест-дощым элементом такого намерения было щюобразование по-Щеднего в некое государственное установление, которое действуем параллельно православной церкви под контролем властей и несамостоятельно.

. Проекты явно не вписывались в расчеты Александра I и его цкмарильи и оказались мертворожденными. Монарх лишь согла-;$йяся на учреждение Государственного совета, который и заме ДОкл Непременный совет из назначенных 35 высших сановников ^задачей объединять и направлять всю правительственную дея-^льность. Поскольку эти лица высказались первым делом против дальнейших преобразований, Сперанскому лишь удалось провес-'Ш ряд изменений в законодательстве о чинах и ряд мер в финан-Щвой области.

Сжатый очерк системы управления на высшем уровне при ^кулисной поддержке Ордена «вольных каменщиков», думается, позволяет глубже осветить происходящие в нем процессы с уче-|>6м сохранившихся мистического и рационалистического тече-Ш, постепенно обретающих организационные формы, когда ;|$>дпольные ложи и группы братьев оформлялись в полноценные Фсеоциации. Глашатаем мистиков оставался Н.И. Новиков, вновь ^пытавшийся заняться просветительством, что ему не удалось ЙЙ82 бедности и из-за расстроенного здоровья. «Лишенный возможности участвовать в литературно-общественной жизни сгграны и издательской работе, он доживал свой век тихим отшельником в Я*Ш)м кругу родных и близких ему людей»2. Смерть настигла его Й ‘1818 г. Попытка сблизившегося тогда с Александром I Карам -зина добиться вспомоществования заслуженному дворянину успе хом не увенчалась. Правда, близкий друг просветителя А.Ф. Лаб-зин стремился не без определенного успеха возобновить масон ские занятия в столичной ложе «Умирающий Сфинкс», где адепты углубляли мистические познания. В то же время другой лидер,

О.А. Поздеев, развивал активность в московских ложах «Нептун » и «К Мертвой Голове» с упором на постижение литературы по ал химии и магии. Подобные братства считались тайными и дейст вовали по особым регламентам.

В 1803 г. монарх разрешил масонскую деятельность, что при вело к возобновлению зодческих работ в старых ложах обеих столиц и губернских городов, а также в армии под началом «Капитула Феникса». Руководящий состав формировался, как прежде, из отпрысков кланов родовитого барства в лице Гагариных, Голицыных, Волконских, Долгоруких, Трубецких, Апраксиных, Стро гановых, Разумовских. В ложи принимались главным образом «благорожденные дворяне с познаниями в науках, чистые нрава ми и телом здравые»83. Они объединяли придворных, крупных чи новников, военных. Но в отдельных ложах было немало купцов, врачей, ремесленников, деятелей наук и искусств, включая зна чителыюе число иностранцев. Там царствовал консервативный дух, приверженность самодержавию, ненависть к проявлениям вольнодумства.

Специфический характер носила масонская секта во главе с польским графом Ф. Грабянкой, основанная ранее во француз ском Авиньоне под названием «Народ божий», затем перебазировавшаяся к нам и известная как «Новый Иерусалим». Иудейским царем провозгласил себя сам граф. Руководители толковали сно видения, давали советы по житейским обстоятельствам, якобы вызывали даже сатану. Одни предрекали погибель России от междоусобиц, другие пророчили Грабянке превращение в ноль ского короля, который завоюет Османскую империю, истребит всех неверных и перенесет турецкую столицу из Константинов) ля в Иерусалим, куда будут приходить земные правители учиться у графа, подобного новому Соломону, высшей премудрости. Аван тюрист воспользовался сперва расположением вдовы сподвижни ка Павла I, его флигель-адъютанта Плещеева, которая помогла

радить контакты с влиятельными лицами и масонскими мисти-

I. О Грабянке сохранились колоритные зарисовки современное.

Одна из воспитанниц Лабзина свидетельствует: «До 1812 г. ^чал посещать нас какой-то старик, которого все называли «па-!*, он не понимал по-русски, именовал себя графом Лещиц-пбянко. Многие собирались на вечера, читали он или другие не ело точно на каком языке и что-такое; каждый член общества

i вместо имени число цифр, и я в том числе имела, не помню кое». По словам некоего М. Муромцева, то был старик лет Шестидесяти, среднею роста и широкий в плечах, которою при-||рмали сперва за католика или проповедника. Поначалу его кор-|ррди сытным обедом, и сразу возникали посвященные, помнит ^ Лабзина и Озерова-Дерябина, гвардейского офицера Измай-щрского полка. Но главным другом и наперсником графа являл-^ якобы Ленивцев, управлявший откупными делами Г1. Зубова, ^ркрыв собрание, Грабяпка вынимал из портфеля тетрадь на ^анцузском языке и, примешивая польские слова, толковал ре-щгиозные тексты, разбавлял их анекдотами и легендами из соб-^енной «святой» жизни. «Слушатели были в восхищении, осо-Щшо дамы почти боготворили его, посылая ему свои работы и Лроч., а мужчины давали ему значительные подарки». Чиновник $-п Лубяновский увидел графа в доме одного знакомого. Гра-щнко взял его под руку, отвел к окну и промолвил торжествен-ЩК «Вы, конечно, знаете, что небо послало меня сюда учредить и ^разовать новое иерусалимское царство». Он предложил всту-Щгь в общество, показал и список членов далеко не юного воз-^bta с орденскими лентами, форму присяги и план будущего ||ама в Новом Иерусалиме. Чиновник попросил неделю на размышление и будто бы больше графа не встречал , s' чем позволительно усомниться. Но пророку развернуться не удалось, власти Заподозрили неладное и посадили его под домашний арест за ^рлатанство, позднее перевели в крепость, где он и умер в 1807 г. ^ по городу уже поползли слухи, будто он являлся шпионом Наполеона Бонапарта1.

Масоны рационалистического направления шведской системы испросили в 1804 г. согласие государя на открытие в столице ложи, названной в его честь. Возражений не последовало, несколько позднее в честь императрицы образовали «Братство Елизаветы к Добродетели». Общим правилом адептов было «не иметь никаких таинств пред правительством». И их ассоциации «преобразовывались в своеобразные общественные клубы, где вся фантастика и символистика становились лишь модным придатком. Они не только не поднимали вопроса об уничтожении крепостного права, но часто и много выступали в его поддержку»84.