Что думают ученые о "Велесовой книге" - Олег Творогов

«Книга» имеет следующую структуру: вначале помещен текст ВК с переводом, затем рассмотрены богословское содержание ВК, место ВК в истории и среди мировых религий, история ВК, комментарии к тексту и переводу (во многом совпадающие с названной выше книгой «Атланты, арии, славяне»). «Тайны» содержат длинную историю «деревянных дощечек», на которых якобы написана ВК, и апологию подобной же фальсификации славянского фольклора, опубликованной болгарским фольклористом С. Верковичем в 1881 г.

Вопрос о подлинности «Велесовой книги» решается просто и однозначно: это примитивная подделка.[220] В защиту ее подлинности нет ни оного аргумента, против ее подлинности приведено множество аргументов, которые мы здесь перечислим довольно бегло, поскольку о каждом из них уже было многое сказано.[221]

1) Никаких доказательств реального существования досок, на которых якобы была написана ВК, не существует. Две известные фотографии воспроизводят не доски, а рисунок на бумаге (что показала Л. П. Жуковская[222]). Вообще использование дощечек размером 38 на 22 см и толщиной в 0.5 см для письма представляется невероятным: в отсутствие пил они сложны для изготовления, при разлиновке и письме они могут легко раскалываться (письмо на двух сторонах!), хранение их и перемещение нелегко осуществить. Открытие берестяных грамот показывает, что при необходимости достаточно прочные и долговечные свитки могли бы быть сделаны именно из бересты. Придумывая свою книгу из досок, соединенных шнуром, Ю. П. Миролюбов не знал еще берестяных грамот и имел в виду рукописи на пальмовых листьях, имевших в древности употребление в Индии и соединявшихся подобным образом. По всей вероятности, ему не были известны вощаные дощечки, называемые вощечки и церы, которые использовались для черновиков, обучения письму и деловым записям, не подлежащим долгому хранению. Широко применявшиеся в Европе начиная с римской античности, они изготовлялись размером 11 на 9 см при толщине 1 см и соединялись друг с другом шнурами.[223] Запись, однако, делалась не на древесной поверхности, а на вощаном покрытии, что предохраняло дощечки от раскалывания. В недавние годы их стали обнаруживать и при археологических раскопках на русских землях. В одной из находок, привлекших особое внимание, дощечки имеют размер 19 на 15 см,[224] но от этого еще очень далеко до того, который показался возможным Миролюбову.

2) Алфавит «велесовица» является вторичным по отношению к кириллице, поскольку и в начертании букв, и в принципах орфографии зависит от нее. Это видно, в частности, по написанию гласного звука [и] с помощью двух букв «оу», что восходит к греческой графике. В алфавите, будь он подлинный, ожидалось бы больше сходства с германским руническим письмом. Характеру письма, которое осуществлялось царапанием по дереву, противоречит наличие округлой линии в букве «о». Буква «ч» похожа на греческую «пси» с двумя округлыми элементами.[225] По утверждению Ю. П. Миролюбова, буквы были подвешены к горизонтальной черте (это видно и на фотографии «дощечки»), как это принято в индийском письме деванагари. Но если в письме деванагари сплошная черта представляет собою соединение верхних горизонтальных элементов отдельных согласных букв, то буквы «велесовицы» не имеют, за немногим исключением, верхнего горизонтального элемента, так что сплошная горизонтальная черта не могла возникнуть при этом типе алфавита. Проводить же на дереве глубокую горизонтальную черту в качестве разлиновки небезопасно для целости древесного материала, к тому же это существенно сокращает поверхность, отведенную для письма. Таким образом, этот элемент письма отражает тенденцию Ю. П. Миролюбова связать ВК с мифическими индоарийскими истоками.

3) Датировка «Велесовой книги» VIII–IX вв. ничем не подкреплена. При доступности дощечек мог бы быть проведен радиоуглеродный анализ, который дает надежные результаты. Графика, воспроизведенная на фотографии, не имеет никаких датирующих признаков. Лингвистика текста не содержит никаких признаков указанной эпохи. Носовые гласные, возможно, сохранялись еще VII–VIII вв., но тут полностью отсутствуют; редуцированные гласные неизвестны языку ВК, между тем у восточных славян они сохранялись до XIII в.; некоторые черты польской фонетики, представленные в тексте (переход мягкого [г] в [s] и [z]), возникли лишь в XV в.[226] В лексике заметно систематическое присутствие южнославянского элемента, понятного на Руси лишь после ее крещения в конце X в.; встречаются лексемы, возникшие лишь в XVIII в. (скотовод). Никаких «архаизмов», о которых любят говорить защитники ВК, в тексте нет.[227]

4) Лингвистические особенности текста очень выразительно свидетельствуют против его подлинности. Бросается в глаза беспринципное и беспорядочное смешение польских, украинских, реже чешских лингвистических черт с придуманными и невероятными грамматическими формами, каких нет и не было ни в одном славянском языке.[228] Этот волапюк находится в согласии с лингвистическими представлениями Ю. П. Миролюбова, как он высказывал их в своих сочинениях, с его дилетантскими работами в области фольклора и этнографии. А. И. Асов совсем не использует в своих комментариях сочинений Ю. П. Миролюбова, чтобы не демонстрировать широкому читателю тождество стиля и мысли текста ВК с прочими творениями Ю. П. Миролюбова, написанными еще до издания ВК. Замечательно, однако, что во многих публикациях, посвященных ВК, от Ю. П. Миролюбова до А. И. Асова включительно, фигурирует странное название деревянных пластин, на которых якобы был написан текст, — дощъки и в род. падеже мн. числа совершенно немыслимая для русской орфографии форма дощъек (допустимо только дъщъкъ или дощек). Слово фигурирует в качестве подлинного названия соответствующих предметов, но его нет в ВК. Это не единственный, но совершенно очевидный пример саморазоблачения Ю. П. Миролюбова.

5) Жанрово-литературные особенности ВК находятся в противоречии с тем, что характерно для произведений столь древней эпохи. Для «священного писания» у ВК не хватает пророческого элемента, какой бы то ни было внешней или внутренней связи с высшими силами. Остается историческая часть и что-то вроде гимнов и молитв. В последних крайне слабо выражены поэтические формы: нет звуковых повторов (аллитераций), грамматической рифмы, расплывчаты ритмические построения, беден метафорический язык. Историческое повествование ведется от первого лица мн. числа, так что полностью лишено всякого эпического начала. Стоит лишь привести в переводе А. И. Асова один пример этой безвкусной исторической прозы: «И забрали мы свои стада и бросились к северу, и спасли наши души. И так, если мы будем хранимы Богами, не утратим мы своих сынов, дочерей, а также жен, и будем мы просто передавать им наследство. И не будем мы сметены, потому что не пойдем впереди рати. И дань будет наша. Мы не псы, а потомки славян. И воинами мы сами быть можем, и не будем беречь себя» (с. 69). Убожество нравственной и социальной мысли, столь отчетливо видимое в этих строках, объяснимо из личности ее создателя Ю. П. Миролюбова, который обладал ограниченными познаниями в славянском фольклоре, но не в истории или религии.

Исторический раздел ВК более всего напоминает книгу Мормона, сочиненную в 1820–1830 гг. основателем известного религиозного движения И. Смитом, где повествование местами ведется от первого лица мн. числа. В отличие от И. Смита Ю. П. Миролюбов не планировал создания религиозной общины на основе ВК, поэтому не позаботился о профетическом элементе.

Между тем жанрово-литературная природа текста дает крайне много для его понимания, литературный жанр придает последовательности слов характер произведения словесности. Именно известная жанровая изолированность «Слова о полку Игореве» в кругу произведений древнерусской литературы всегда служила почвой для сомнения в его подлинности и это, несмотря на его лингвистическую и историческую достоверность.

6) Недостоверности жанра ВК соответствует и хронологическая система, на которой зиждется ее историческое повествование. Ее автор воспитан и мыслит теми временными категориями, которые выработаны в современном обществе, но отсутствуют в произведениях древней историографии. В эти хронологические расчеты не положены ни сотворение мира, ни какие-либо иные исторические или мифологические события, нет счета лет и по царствующим династиям. Ср. примеры таких хронологических выкладок (цитирую лишь переводы А. И. Асова): «Как только Бус оставил нас, была сеча великая много месяцев» (Книга, 19); «И так дошли мы до сего места и поселились огнищанами на Земле Русской. И так прошли две тьмы (двадцать тысяч лет)» (там же); «Мы были принуждены укрыться в лесах… Там мы пережили одну тьму (десять тысяч лет)» (там же); «После другой тьмы (десяти тысяч лет) был великий холод» (там же). Издатель полагает, что речь идет о похолодании, которое было за 5000 лет до н. э. (Книга, 320). Следовательно, хронологические расчеты начинаются за 45 000 лет до н. э. Как они выполнены, почему в современной хронологической системе, мы не знаем. Иногда применяются хронологические методы современной науки: «И было это после тысячи трехсот лет от Карпатского исхода» (Книга, 197); «Подробнее о начале нашем мы расскажем так. За 1500 лет до Дира прадеды наши дошли до Карпатской горы» (85), т. е. отсчет лет от какого-либо события в ту или другую сторону.