Хранители жемчужного жезла - Вольфганг Колльберг

Вамур, который слышал это дерзкое замечание, весело улыбнулся молодому эльфу и заговорщически подмигнул ему. Альдан, так звали эльфа, искоса бросил взгляд на Овангара и робко улыбнулся в ответ. Оба ощутили тепло взаимной симпатии.

Открытое лицо Альдана мало соответствовало должности эльфа-стражника, который с малых лет должен повиноваться строгому придворному этикету и скрывать свои чувства. В быстрых серых глазах то и дело светились ироничность и ум, которые юноша не в силах был скрыть. Недавно это стало причиной скандала: посол Лингардии пожаловался на стражника, смотревшего на него явно непочтительно, безо всякого уважения. Альдан получил выволочку и был удален от общества. Теперь он нес скучную вахту на задворках Сада фей, где не увидишь никого, кроме медовых эльфов, которые ухаживают за цветами. Там он и обнаружил во мху лежавшего без сознания Врангеро.

…Между тем процессия под предводительством Овангара достигла дворца Оберона. К нему вела широкая хрустальная лестница, служившая прямым продолжением дороги, на ступенях которой вместо эльфов, постоянно охранявших королевский дворец, стояли ужасные химизы. Овангар заметил это, но ничего не сказал. Они поднялись к роскошному входу, где их встречали сверкающие эльфы в серебряных ливреях. Овангар вздохнул с облегчением: признаться, он ожидал какой-нибудь пакости со стороны Кирмаса, но, похоже, обошлось. Пока. Он приветливо кивнул в ответ на почтительный поклон пожилой эльфийки.

— Все сделано по желанию Вашего Сиятельства, канцлер.

— Спасибо, Винтере.

Он обернулся в сторону Альдана:

— Позвольте представить — гномы Вамур и Врангеро из страны…

Теперь он вопросительно смотрел на Врани: возможно, из бойкого паренька удастся вытянуть больше, чем из его напарника. Но тот не пошел на поводу у канцлера. Гном глупо усмехнулся:

— Ниоткуда.

— Ниоткуда?! — Винтере подошла поближе к Альдану, чтобы рассмотреть маленьких существ на его ладони. — Ниоткуда…

Винтере озадаченно смотрела на гномов, которые, выпрямившись во весь свой крохотный рост, с самоуверенным видом стояли на ладони эльфа-стражника и внимательно разглядывали пожилую даму своими большими голубыми глазами.

— Ну морковки да и только! — вырвалось у нее. И в тот же момент, осознав свою неловкость, она зарделась от смущения.

Овангар, усмехнувшись, спас ситуацию, изящным движением руки указав на Винтере (пожилая дама и вовсе стушевалась):

— Винтере, добрый дух королевского хозяйства!

Вамур и Врани учтиво поклонились и смотрели на главную экономку королевства с самым невинным видом, словно и не слышали ее замечания про морковки.

— Это честь для нас, любезная госпожа.

Лицо королевской экономки покраснело еще больше, на этот раз от радости: ну что за милые малыши! «Любезная госпожа» — так ее не называли даже хорошо воспитанные эльфы.

— Добро пожаловать в Хрустальный дворец! — улыбнулась она в ответ.

Строгое предписание короля фей ни на миг не спускать глаз с гостей и не оставлять их апартаментов (позволялось лишь посещать столовую) никто не мог бы исполнить с большим шармом и естественностью.

— Канцлер, показать гостям их апартаменты? — задребезжал за спиной Винтере неприятный голос.

Она вздрогнула. Опять этот надутый фат Пульграм со своей проклятой дубиной! Никому ни малейшей радости от него.

Мажордом выступил из-за спины экономки, демонстративно держа перед собой посох гофмейстера — символ своей власти. Овангар устало закатил глаза к хрустальному своду дворца. Как все же было приятно в обществе уютной добродушной Винтере, которой он был столь многим обязан! Давным-давно она, как наседка, взяла под свое крыло юного сироту Овангара и подсовывала ему всякие вкусности. И до сих пор с глазу на глаз экономка называла канцлера Ови, о чем, разумеется, никто не знал.

Клац! Клац!

— Ожидаю ваших распоряжений, канцлер!

Этот фат больше не притворялся, он был ужасно зол, что пропустил прибытие канцлера и его пленников (о гостях вряд ли можно было говорить после недвусмысленных указаний Его Величества). Но канцлер, как всегда, не посчитался с этикетом и привел гостей во дворец без соблюдения необходимой церемонии. Конечно, Пульграм должен был своевременно оказаться у входа в Зал приемов, но кто-то же должен нести ответственность за устройство пленников. На курицу-экономку мажордом полагаться не хотел, так что сам еще раз тщательнейшим образом проверил приготовленные для заключенных помещения и, к досаде своей, не нашел к чему придраться.

— Пульграм, управляющий этого дома. — Овангар не мог удержаться от того, чтобы поддразнить старшего лакея.

Пульграм вскипел: проклятый маг, любимчик старухи Винтере, всегда умудрялся довести его до бешенства. Назвать знаменитый королевский Хрустальный дворец просто домом! Это уж слишком. Он ведь управляющий не какого-нибудь сарая! Пульграм взял себя в руки и с трудом коротко поклонился Вамуру и Врани. Те же поклонились ему так нарочито низко, что даже не сведущий в этикете мог понять, что это скорее жест насмешки и глубочайшего неуважения. Потом они небрежно развалились в ладони Альдана.

— Очень рады, мажо… Мажодорн?

— Мажордом, — кипя от злости, процедил Пульграм.

— Пожалуйста, следуйте за гофмейстером, он покажет вам ваши апартаменты. Освежитесь, а потом мы встретимся в столовой. Альдан и Гипократилиас останутся при вас. Оба смогут помочь вам, если возникнет надобность, — добавил Овангар.

Столовая! Наконец-то можно будет поесть. Врани, который боролся с голодом с того времени, как проснулся, уже сейчас готов был перейти к еде. Однако законы гостеприимства требовали от гостя основательно помыться, прежде чем сесть за стол хозяина дома. Вамур, знавший о прожорливости своего друга, быстро наклонился к Овангару:

— Мы очень обязаны вам, уважаемый канцлер!

Хотя и у него желудок подводило, он считал разумным строго придерживаться старинных правил. Вамур почти физически чувствовал невыразимое напряжение, которое почему-то испытывал канцлер могучего Королевства фей. Почему эти мрачные ледяные воины на лестнице? Вамур еще издали, находясь у фонтана, видел смену караула у дворца. Здесь что-то замышлялось. Он вопросительно посмотрел на мага. Вамур был уверен, что тот мог читать его мысли. Но канцлер лишь отвернулся с улыбкой и вошел в одну из многих дверей, которые вели из Зала приемов во внутренние помещения Хрустального дворца.

«Ты не сможешь ввести меня в заблуждение, — подумал Вамур. — Если ты на самом деле способен читать мысли, тогда ответ тебе известен. От нас ты никаких сведений не получишь. Ты же знаешь — страна Ниоткуда!» Вамур усмехнулся, гордый своим другом: как ловко Врани разгадал Овангаров ход.

Клац!.. Клац!..

Пульграм ударил своим мажордомским посохом по хрустальному полу и с важным видом указал Альдану, который все еще держал на онемевшей от напряжения ладони Вамура и Врани, следовать за ним.

Коридор в гостевом флигеле был бесконечно длинным, и сотни дверей выходили в него. Пульграм остановился перед третьей дверью с правой стороны, дотронулся посохом до запора, и двери распахнулись. Он первым прошел в апартаменты со многими помещениями. Вообще-то их предоставляли лишь высоким гостям короля. «Слишком много чести этой мелкой шантрапе, — кисло подумал Пульграм. — Одной маленькой комнаты в конце коридора было бы вполне достаточно». Но приказ есть приказ. Он должен следовать ему, особенно если это воля самого короля. Мажордом внимательно оглядел гостей: и вправду с виду мелочь огородная в этих своих чудных колпаках. И как прикажете искать их, если они сбегут? К счастью, они носят эти глупые огромные красные колпаки, под которыми почти не видно их физиономий и странных круглых глаз. Пульграм чувствовал, они еще натворят дел…

Он велел Альдану и медику оставаться в апартаментах, чтобы самому убедиться в том, что все в порядке. И сделал это таким тоном, что оба поняли: они в глазах королевского мажордома на предпоследнем месте, перед эльфами, обеспечивавшими уборку мусора.

Проходя мимо, эльф-стражник и лейб-медик выразительно фыркнули, глядя на толстый том «Домашнего уклада», экземпляры которого лежали на столах во всех помещениях гостевого крыла. Этот опус был плодом кропотливой, многотрудной работы Пульграма и его гордостью. Известный как «Библия Пульграма», он служил поводом для многих шуток, которые веселили самого Оберона. Так уж случилось — никто просто не принимал всерьез «Библию Пульграма».

— Самодовольный болван! — выругался Гипократилиас вслед спесивому мажордому, когда за ним закрылась дверь.

— А кто эти мрачные воины, которые стоят на страже у лестницы?

Этот вопрос вертелся на языке у Вамура все время.