Бойся Чужого - Кристиан Данн

Из пелены дыма с грохотом выкатил имперский танк и двинулся прямо на него. Позади машины можно было разглядеть несколько десятков человеческих силуэтов. Мальврек бросил взгляд назад, но там, где секундой ранее были его воины, теперь остался лишь дымящийся кратер. Повсюду раскидало части тел, как людей, так и темных эльдаров, неотличимых друг от друга в смерти. Разум Мальврека захлестнула ярость: он приказал, чтоб все боевые машины Франчи были нейтрализованы до того, как основные силы войдут в город, но, очевидно, кто-то что-то упустил. Сколь недоразвиты ни были технологии мон-ки, он по неприятному опыту знал: если это механическое чудище не уничтожить сразу же, его пехота едва ли сможет выжить.

Гвардейцы, прятавшиеся за танком, теперь рассыпались вокруг него. Они были легко вооружены, кроме одной троицы, которая спешно устанавливала какую-то большую пушку. Мальврек был один и на открытом пространстве. Он ощерился, преисполнившись отвращения к себе за то, что позволил этому случиться. Он не концентрировался на том, что происходит здесь и сейчас, отвлекаясь на мысли о том, как бы совратить вдову и расшевелить ее чувства. А затем, как он это часто делал, архонт направил свое отвращение наружу, изрыгая его на гвардейцев. Из танка донесся лязг, говорящий о том, что в пушку вогнали новый снаряд. Мальврек знал, что у него есть только один шанс. Он резко дернул шеей, активируя инжектор наркотиков, и бросился в атаку.

Люди ответили всем, чем могли. Они извергли бурю лазерного огня и тяжелых разрывных болтов. Вокруг свистели снаряды автопушки. С оглушительным ревом танк выстрелил из главного орудия, и люди, съежившиеся по сторонам от него, вздрогнули и закрыли глаза. Площадь взорвалась. Какое-то мгновение не было видно ничего, кроме пыли и дыма, но затем оттуда выпрыгнул, взвился в воздух один-единственный силуэт и приземлился прямо посреди гвардейцев.

Правая рука Мальврека была защищена огромной перчаткой с пальцами в виде коротких мечей. Он взмахнул оружием, активируя его приносящие чудовищную боль электрические свойства, и убил троих прежде, чем остальные успели хотя бы моргнуть. Их тела, беспорядочно дергаясь, повалились наземь, точно брошенные куклы. Потом все солдаты накинулись на него, колотя кулаками, пинаясь, тщетно пытаясь ударить его прикладом. Мальврек был спокоен, собран и контролировал свое дыхание, парируя удары. Он подумал, что люди почти комичны в своей ярости— они больше брызгали слюной, ругались и хрюкали, чем наносили урон. И все же они теснили его, не поддаваясь и не отступая. Они бешено колотили по защитному полю, хотя с тем же успехом могли тесать камень голыми руками.

Это было в некоторой степени достойно восхищения, поэтому Мальврек убил немногих, предпочитая калечить. Он сбил наземь еще одного бойца, попутно лишив того ноги. Каждый раз, когда он рубил или колол, падал очередной гвардеец. Они лежали кучей у его ног, вопя и причитая, шепча молитвы Богу-Императору или призывая своих матерей.

Внезапно на наруче Мальврека вспыхнули сигнальные огоньки. Его теневое поле было надежным, но не безотказным. Оно могло выдержать лишь определенной силы урон, прежде чем перегрузиться или отключиться для перезарядки. Поле исчезло с тихим хлопком, и ему в лицо тут же врезался приклад лазгана. Голова старого архонта дернулась назад, и черная кровь брызнула наружу из-за стальных зубов.

Мальврек яростно уставился на человека, которому наконец удалось причинить ему боль, и вонзил агонизатор прямо тому в лицо. Зашипели и засверкали электрические дуги. Глаза солдата обратились в жижу и потекли по щекам, и он завыл, точно одержимый. Оставшиеся гвардейцы отступили, придя в ужас от этого зрелища, и в этот миг смятения Мальврек прикончил их всех одним эффектным росчерком. Четверо человек погибли под его ударом. Остальных он оставил лежать на земле, дожидаясь своих поработителей.

Невдалеке танк разворачивался к архонту, чтобы снова обрушить на него огонь. Глаза Мальврека расширились от ужаса. На мгновение, захваченный наслаждением рукопашной схватки, он совершенно забыл об этой машине. Теперь же архонт осознал, что без защитного поля любое из орудий машины просто разорвет его на части. Уверенный, что вот-вот умрет, он подумал о Савор. Дочь возглавит кабал после него и будет хорошо руководить им. Единственное, о чем он сожалел, — что никогда не увидит, как она вступает в свои права.

Невероятно, но башня танка снова повернула орудие в сторону площади. Мальврек посмотрел вдаль и увидел, что ему на помощь, стреляя на лету, мчится «Разоритель». Лучи темной энергии вонзились в бронированный бок танка, и с мучительным ревом его башня разлетелась на скрученные металлические ленты. Языки пламени вырвались из каждого шва и сочленения, и вспомогательные орудия бессильно опали. Мальврек вернул себе самообладание и пошел к ожидающему кораблю. Стрелки уже спрыгивали с подножек и бежали ему навстречу.

— Господин мой, — тяжело дыша, спросил один из них, — вы не ранены?

Архонт указал на обломки уничтоженного танка.

— Кто в этом виноват? — спросил он.

— Недосмотр, — ответил другой солдат, в то время как похожий на летучую мышь транспорт взмыл в небо. — Наша орбитальная разведка пропустила военную базу за пределами города. С ней как раз сейчас разбираются.

Мальврек наблюдал, как, издавая звуковые удары, их обгоняют реактивные истребители.

— Хорошо, — сказал он, — давайте убедимся, что с ней разберутся как следует.

Когда он наконец приехал на место, от имперской базы почти ничего не осталось, кроме развалин. В зданиях бушевали пожары. Повсюду валялись мертвые гвардейцы и разбитые машины. Посреди всего этого стоял одинокий бункер, и его единственная дверь уже была сорвана с петель.

Внутри, доложили воины, в надежде на спасение спряталась кучка напуганных беженцев. Лорд Мальврек спустился по узким бетонным ступенькам в сырое квадратное помещение, где всюду валялись одеяла и упаковки от еды. Свет исходил только от нескольких тусклых панелей, встроенных в стены. Четыре тела лежали, разбросанные по полу, — мастерская работа его сибаритов. Последних двоих выживших оставили для него.

Мальврек быстро осмотрел их: мужчина и женщина, одетые в грязную форму цвета хаки, на фоне которой выделялись только личные жетоны на шее одного и кольцо с алмазом на одном из пальцев другой. Женщина, приглушенно рыдая, спрятала лицо на груди мужчины. Тот в свою очередь нежно баюкал ее и шептал успокаивающие слова.

— Ну что ж, — без удовольствия произнес Мальврек. — Надо с этим заканчивать.

При звуке его голоса мужчина поднял взгляд. Глаза его были расширены от страха.

— Пожалуйста, — быстро заговорил он на своем невыразительном языке. — Мы знаем, что вы такое. Пожалуйста, не забирайте нас с собой.

— Не беспокойся, мон-ки, — сказал он на отрывистом низком готике. — Я пришел не за вами. Всего лишь за вашей планетой.

Во имя целесообразности, он вытащил пистолет из кобуры, намереваясь застрелить женщину. Затем, довольно-таки неожиданно, мужчина вдруг рванулся вперед. Он схватил Мальврека за левое запястье и вывернул его так, что облако осколков ушло в потолок. Одним плавным движением Мальврек врезал ему лбом в нос, ударил коленом в живот и вогнал локоть в спину, когда человек согнулся пополам. Затем он без всяких усилий переместил вес на одну ногу и пнул его прямо в грудь. Мужчина отлетел и повалился на экран компьютера. Стекло разбилось и полетели искры. Мальврек подскочил к нему и ударил клинками перчатки, пробив плоть, кость и бетонный пол. Он громко фыркнул, вдыхая в себя ускользающую жизненную энергию человека.

Этого, похоже, хватило, чтобы наконец вырвать женщину из оцепенения. Она подбежала к телу своего спутника и, подвывая, прижалась к нему.

Мальврек перезарядил пистолет и посмотрел на нее сверху вниз.

— Он не заслуживает столь трогательных подношений, как твои слезы и крики, — сказал он ей. — Почему ты рыдаешь для столь незначительного существа?

Она уставилась на него глазами загнанного животного.

— Он был моим мужем! — закричала она. — Я любила его!

Мальврек вдруг просиял. Он щелкнул пальцами и показал на нее когтем перчатки.

— Вот оно! — ликующе произнес он. — Вот то слово, которое я пытался вспомнить. Спасибо.

Видя ее изумление, он опустился на колени, чтобы смотреть ей прямо в глаза.

— Ты знаешь, так получилось, что я и сам кое-кого люблю. Скажи мне, много ли ему пришлось сделать, чтобы захватить тебя?

— Захватить меня? — тупо переспросила она.

— Да. Мы называем это «иньон лама-кванон» — сделать кого-то своей ценной собственностью или полезным слугой. Но мне нравится ваш варварский термин, «любить». Он краткий и мощный, как убийственный удар.