Мария Федоровна - Юлия Кудрина

С большой симпатией и любовью относились цесаревич и цесаревна к поэту В. А. Жуковскому, которого императрица Мария Александровна называла членом семьи. В первых тетрадях по русскому языку и литературе принцессы Дагмар имя В. А. Жуковского занимало одно из первых мест. Цесаревич особенно ценил в Жуковском благородные черты его личности — честность, порядочность, правдивость, как он говорил, «ум сердца».

Встреча Тургенева с цесаревичем Александром Александровичем и цесаревной Марией Федоровной состоялась в Париже. Узнав от русского посла во Франции графа Н. А. Орлова, что в Париже находится популярный в России и за границей И. С. Тургенев, супруги пожелали познакомиться с ним. Вскоре граф устроил их встречу в русском посольстве. Хотя встреча была мимолетной, она нашла отражение в публицистике писателя. О знакомстве с цесаревичем и цесаревной Тургенев неоднократно упоминал в переписке с П. А. Лавровым, Я. П. Полонским, П. В. Анненковым. В письме Я. П. Полонскому он называл себя «либералом династическим, который никакой другой возможной реформы не признает, как реформы, исходящей сверху», и отмечал, что «если такой реформы не совершается, то надо ждать и ждать — ибо революция у нас и немыслима и противна всему нашему историческому развитию…». А в письме П. В. Анненкову сообщал: «…Недели три тому назад был представлен наследнику и цесаревне, которые очень ласково со мною обошлись».

10 (22) ноября 1879 года другой известный русский писатель, Иван Сергеевич Тургенев, в письме Я. П. Полонскому писал: «Я действительно познакомился с цесаревичем у Орлова… и, к великой моей радости, нашел в нем человека открытого, честного и доброго. Цесаревна тоже очень мила». И далее: «…Я гораздо лучшего мнения о наших правителях и об их уме и чувстве справедливости».

После убийства Александра II и восшествия на престол Александра III Тургенев в статье, опубликованной в парижской газете «Revue politique et littéraire» («Обозрение новостей политики и литературы»), дал довольно подробную характеристику новому императору России. Хотя статья была опубликована под псевдонимом, в редакционной заметке говорилось, что «читатель увидит с первого взгляда, что это человек, который глубоко знает нового государя». Проницательный писатель-психолог уже в те годы смог раскрыть характер нового русского императора и даже предугадать, что за Александром III закрепится прозвище «крестьянский император». В своей статье И. С. Тургенев писал, что Александр III «обладает многими из тех существенных качеств, которые создают если не великих, то, по крайней мере, хороших и настоящих государей. Всякий человек родится с особыми способностями к той или другой профессии: этот государь кажется рожденным с несомненными способностями к власти… Он в расцвете сил, здоров телом и духом, у него величественные манеры, царственный вид… Ум его глубок и просвещен. <…>

Все, что о нем можно сказать, это то, что он русский и только русский. Он представляет даже замечательный пример влияния среды согласно теории Дарвина: в его жилах течет едва несколько капель русской крови, и, однако, он до того слился с этим народом, что все в нем — язык, привычки, манеры, даже самая физиономия отмечены отличительными чертами расы. Где б его ни увидели, везде бы назвали его родину. <…>

Что касается нигилистов, которые предполагают, что император из страха может пойти на весьма большие уступки, даже на конституцию, то они жестоко ошибаются, совершенно не учитывая его характер и энергию. Их попытки запугать могут только остановить его на том пути к либерализму, куда ведет его природная склонность; если он сделает несколько шагов в этом направлении, это будет вовсе не потому, что они его запугивают, а несмотря на то, что они угрожают ему…».

И. С. Тургенев во многом оказался прав. Министр финансов Витте в своих воспоминаниях уже после смерти Александра III высказал мысль, что если бы «императору Александру III было суждено продолжать царствование еще столько лет, сколько он процарствовал, то царствование его было бы одно из самых великих царствований Российской империи…». «Я уверен, — писал С. Ю. Витте, — в том, что император Александр III по собственному убеждению двинул бы Россию на путь спокойного либерализма».

Во всех делах императора Александра III, направленных на развитие музыкальной культуры России, первым помощником его была супруга — императрица Мария Федоровна. Имевшая хорошее музыкальное образование и любившая музыку, она с огромным вниманием и уважением относилась ко всем событиям русской музыкальной жизни.

В середине 50-х годов XIX века камерная и симфоническая музыка вышла за пределы аристократических салонов и стала достоянием более широкого круга слушателей. В 1859 году в Петербурге, а год спустя в Москве было создано Русское музыкальное общество. В 1862 году по инициативе Балакирева и Ломакина учреждена первая бесплатная музыкальная школа, покровителем которой был сначала цесаревич Николай Александрович, а затем цесаревич Александр Александрович. Задачей школы было обучение хоровому пению, игре на оркестровых инструментах, знакомство с основами музыкально-методических знаний. Цесаревич Александр Александрович и цесаревна Мария Федоровна часто посещали концерты учеников школы. В 1862 году была открыта консерватория в Петербурге, а в 1866 году — в Москве.

В основанном в 1872 году «Обществе любителей духовой музыки» Александр Александрович состоял лично. Мысль основать музыкальный кружок, явившийся прообразом придворного оркестра, по воспоминаниям полковника А. А. Берса, «появилась у Его высочества не вдруг; она созревала в нем постепенно, по мере того, как возрастала в великом князе любовь к музыке». Большое влияние в этом вопросе оказывала на цесаревича цесаревна. Как свидетельствуют дневниковые записи цесаревича Александра Александровича, с первых дней знакомства в Копенгагене молодые люди почувствовали, что музыка — это то общее, что быстро объединит их. В дальнейшие годы, став мужем и женой, они вместе продолжали музыкальные занятия. В дневниковых записях цесаревича мы находим постоянные записи о их совместной игре: Дагмар на фортепьяно, Александра Александровича на корнете. «1867. 21-го февраля/5-го марта. Вторник… играли потом на корнете и на фортепианах…»; «22-го февраля. Пробовал новый рояль Беккера, который мы купили. Играл тоже немного на корнете…»

Находясь в Дании, цесаревич и цесаревна в свободное время продолжали совершенствовать свое мастерство. «1867. 3-го/15-го июня. Суббота… играли с Минни на корнете и фортепьянах…»; «5-го/17-го июня. Среда. — Фреденсборг… Я поиграл немного на корнете и переписал себе ноты „Riberhuus марша…“»; «8-го/20-го июля. Суббота. — Фреденсборг… Мы с Минни пошли вниз, и она играла на фортепьянах, а я на корнете…»; «19-го/31-го июля. Среда. — Бернсторф. ½1 я играл на корнете…»; «23-го июля /4-го августа. Воскресенье. — Бернсторф. — Играл на корнете, а Минни пела…»; «1-го/13-го августа. Вторник. — Бернсторф. В ½ 1 пошли играть на корнете, а Минни аккомпанировала на фортепьянах…»; «5-го/17-го августа. Суббота. — Бернсторф. В ¼ играли с ней на корнете и на фортепьянах…»