Зомби в Якутске - Шимун Врочек

Вновь вошел Николай и встревожено сказал:

— Лех, она, кажется, серьезно простыла, давай-ка вызовем «скорую»?

Тот кивнул в ответ, даже не слушая, и друг принялся набирать номер.

— Вот сволочи. «Машин нет, минут через сорок ждите!» Человек может, помирает, а они…

Но видя, что его никто не слушает, он ещё минуту покрутился, а потом тихонечко вышел, прикрыв дверь.

— Настя, Настенька, что случилось, ты можешь объяснить?

Она всё плакала и плакала, без остановки, но уже вполне пришла в себя.

— Я не знаю. Мне кажется, будто кто-то лезет мне в голову. Иногда я не помню что происходило, потом вдруг прихожу в себя и всегда оказываюсь совершенно в другом месте.

— На двести втором?

— Да… Какой-то человек, я помню его хорошо, но не могу понять кто это. Он разговаривает со мной, дает «медленного», за так, знаешь, я не знаю почему. И у него есть Дар.

— Ты уверена?

— Дар, как у нас с тобой. Но он слабый. Просит помочь. Его дар слабее, ему нужна помощь.

— Посиди здесь любимая, я только на секунду, покурю и все.

Алексей поднялся и едва вышел за дверь, как послышался телефонный звонок. Закурив сигарету, он затянулся и тут же что-то внутри кольнуло. Бросив окурок, он рывком распахнул дверь на кухню.

Телефон, разбитый, лежал на полу, а сама Настя стояла посреди кухни.

— Тебе нужно…

И тут он увидел её в лицо. Глаза закатились, мышцы, будто одеревенели — не лицо, а посмертная маска. Развернувшись на носках, она четким шагом пошла к окну, при этом её движения напоминали движения робота — были четкими и резкими. Бросившись вперед, он схватил девушку за руку и дернул к себе, в ответ та с размаху ударила его рукой — плашмя, с такой силой, что взрослый здоровый мужик отлетел к самой двери.

— Коля!!!

Николай вбежал на кухню в ту же секунду.

— Держи её!!!

Однако он даже не успел дернуться с места — Настя, вернее то, что Настей в этот момент управляло, сделало два быстрых шага и стремительно ударило парня головой в челюсть, от чего тот повалился рядом с Лёхой.

Затем, развернувшись, Настя в два прыжка преодолела расстояние до окна, и раньше чем, парни успели что-то предпринять, раздался звон стекла, и в кухню потянуло октябрьским холодом.

— Чё это было?

Медленно поднявшись, оба проковыляли к окну и поглядели вниз. Тела нигде не было видно.

— Второй этаж, это не шутки. Леха, ты или мне объяснишь, что происходит, или вызываешь наряд с Котенко, потому что у меня кажется, отъезжает крыша.

Николай был бледен как мел, а его губы дрожали. Леха молчал, в полной растерянности.

— Ладно, но ты слушай как есть, и не вздумай перебивать.

Через полчаса, заткнув дыру в окне, оба сидели за столом.

— Я бы рад тебе не верить, но, все видел своими глазами.

Николай задумчиво курил.

— Что же ты раньше не рассказал? Хотя, действительно, о таком не рассказывают. Одного только понять не могу, если она такая вся из себя волшебница и чародейка, какого черта он, если он весь такой лох и неудачник, её охомутать то сумел?

— Не знаю. Может не такой он и лох. Да и плюс…

Леха хлопнул себя по колен.

— Конечно! Все ведь вокруг наркоты и крутится — человек принял дозу, и барьер защитный, который разум от вторжения извне защищает, становится проницаемым. Так и наша Настя — не коли она себе всякую дрянь, хрен бы кто сумел к ней в голову залезть.

— Ну а резон ему с этого, какой?

— Да как же? Прямой резон — сила она или есть, или её нет. Вот с чем человек родился, с тем всю жизнь и проживет — Дар не натренируешь, это не мышцы. И если он действительно, кроме как над наркоманами, ни над кем силы не имеет, то заполучить под свой контроль Настю — для него просто мечта. Она то, как раз очень сильна, и дальше уже чисто механический принцип запускается — он, маленькая шестерня, крутит большую шестерню, её…

— А она в свою очередь, крутит всех, понятно. Одно только не понятно — как этого хмыря найти.

Оба приумолкли.

— И смотри, ведь все по нарастающей идет.

— В смысле?

— Три дня назад, когда ты её встретил, она была почти нормальной, когда мы её сегодня забрали, она была явно не в себе, но сумела вырваться, а сейчас…

— А сейчас, она наверняка подхватила воспаление легких, и как минимум сломала ногу.

— А ведь это, друг мой, очень не логично.

Коля подпер рукой подбородок и, глядя в стремительно наполняющуюся пепельницу, принялся рассуждать вслух.

— Если, как ты говоришь, она ему так нужна, значит, беречь её надо как зеницу ока. А то получится как в сказке про курочку несущую золотые яйца — вспороть брюхо, чтоб выгрести все за раз, не думая про завтра. А парень, вроде бы, не производит впечатление дурака.

— Значит что-то важное должно произойти именно сегодня, до завтра, при таком темпе, она просто не протянет. Причем степень «важности» должна быть весьма не хилой, такой, чтоб хапнуть и на всю жизнь осталось.

Коля озадаченно забарабанил пальцами по столу.

— Так, а что там у нас сегодня важного?

И тут же ударил кулаком по столу, — «черт, вот ведь я баран! Была же ориентировка!»

Леха вскинул бровь.

— Выставка!

— Не понял.

Коля набрал воздуха и официальным тоном произнес:

— С 17 по 19 октября, состоится выставка-ярмарка бриллиантов, ювелирных и сувенирных изделий, «Сияние Севера». Ярмарка пройдет в торговых рядах «Кружало». А сегодня, у нас какое? Семнадцатое, то есть самое время успеть к открытию. Хотя… — закончил он уже более сдержано и хотел продолжить, но Алексей уже вскочил как ошпаренный, — ты со мной?

— Да, брось, не полезут они туда. Это же бри-ли-ан-ты, там такая охрана будет, мама не горюй. Да ладно бы просто охрана, там же повсюду датчики, стекла бронированные, короче, даже если из людей никого не будет совсем, один черт, сильно не разгуляешься. Одно неверное движение и вся городская милиция на уши встанет.

Леха уже выскочил в подъезд, и хотя идея и казалась безнадежно глупой, Николай с глухим ворчанием, захлопнул дверь и бегом побежал за приятелем.

— Блин, пешком, что ли до старого города драпать?

В ответ, Леха предостерегающе поднял палец, прислушиваясь, и, уловив шум подъезжающего автомобиля, потянул друга за собой, к дороге. Выскочив на проезжую часть, прямо перед стареньким жигуленком, за рублем которого сидел тучный мужчина лет 50, едва успевший притормозить, он оперся на капот руками и тяжело дыша, прошипел: «шеф, подбрось до „Кружало“».

Водила уже выскочил из машины, сжимая в руках монтировку:

— А ну с дороги, щенок, зашибу! Какое тебе «Кружало», не видишь домой еду, иди, проспись!

Алексей, не ввязываясь в перепалку, кивнул другу — «садись», и тут же взглянул в глаза шоферу, который мигом замолчал и вернулся на свое место. Хлопнули двери и «жигуленок», развернувшись на пятачке, рванул по направление к центру.

— Леша, я тебя уже боюсь.

— А я сейчас только одного боюсь — не успеть.

Глядя на выражение его лица, Николай даже спорить, не стал — себе дороже.

Машина притормозила у въезда в Старый город, и друзья скорым шагом пошли по направлению к торговым рядам. Впереди, на скамейке, шумела подвыпившая компания, но благополучно миновав её, оба остановились на тротуаре, откуда хорошо просматривалось нужное здание.

— Я же говорю тебе, не сунутся они сюда, — Николай показал рукой на вход, рядом с которым несли вахту два здоровяка в форменных куртках, — если даже снаружи охрана, то, что там внутри, даже страшно подумать.

Он ещё не успел закончить, а Лёха уже шел прямиком к входу.

— Леша, ты сдурел что ли?

— Заткнись и смотри.

Подойдя вплотную, он, снизу вверх, помахал охране рукой, и отчетливо произнес «здорово, бойцы!», однако те даже не шелохнулись.

— Видал? Птичка, в клетке, как говориться — они внутри.

— Слушай, уже пятый раз за сегодня, ловлю себя на мысли, что будто фильм смотрю. А ты их можешь, э-э-э, «перепрограммировать»?

Леха отрицательно покачал головой.

— А как нам тогда внутрь-то попасть?

В этот момент сзади раздалось развязно-приблатненное «братишка, закурить не найдется?», и, обернувшись, друзья имели счастье лицезреть перед собой четыре плохо стоящих на ногах тела, явно настроенных на продолжение беседы.

— А вот вы-то мне и нужны, — задумчиво протянул Леха и, обведя всех четверых взглядом, развернулся и указал рукой в сторону дверей.

Двигаясь словно роботы, почти механически, новоиспеченные помощники, потащились к крыльцу. Разбившись по двое, они стали окружать охранников, которые так и продолжали стоять, не двигаясь, пока не была пройдена некая черта, после чего развернулись, каждый в свою сторону, и тоже пошли на сближение.

Николай как завороженный смотрел на эту драку — жестокая и яростная, она была похожа на сцену из дешевого фильма ужасов. Ни одна, ни другая сторона не просила пощады, ни старалась подловить противника в момент слабости, нет. Они просто молотили друг друга кулаками, как заведенные, и все это происходило в абсолютной тишине, нарушаемой только топотом ног по деревянному настилу.