Полечка (СИ) - Шубникова Лариса

— Я не сочту тебя идиотом, Кwим. И я бы очень хотела видеть тебя сейчас. — Она очень старалась быть искренней, открытой.

— Чёрт… Полина, я вечером вылетаю к тебе. Если я заявлюсь к тебе ночью, выгонишь? — Полечка подумала, что не выгнала бы, но вслух сказала другое.

— А если бы я заявилась к тебе ночью, выгнаw бы?

— Нет. — И снова он не сказал ничего такого, но горячая волна вернулась к Полине, омыла, окатила счастьем и снова улыбка, нет, не глупая, а счастливая, появилась на ее губах.

— Кwим, я рада сwышать твой гоwос. Теперь ты тоже можешь считать меня идиоткой. Я очень счастwива, понимаешь? Я знаю, что есть Женя, твоя семья и …я для тебя проблема, но я рада, что есть ты и что я тебе небезразwична. — Полина пыталась рассказать ему о своих чувствах, донести мысль свою.

Он замолчал, она тоже.

— Чёртова конференция! Провались она в ад! Полина, запомни все эти слова и скажи мне их при встрече. Обещай! Я хочу слышать это, глядя тебе в глаза. Я реальный дебил, иначе ни за что бы не уехал. Постараюсь найти дневной рейс и прилечу сразу, как только смогу. — Поля испугалась, что план ее рухнет и не получится никакой встречи вдалеке от всех и вся.

— Кwим, не нужно. Просто сдеwай, как я прошу. Оставайся там, а я дождусь. Совсем не хочу быть помехой еще и в твоих деwах.

— Ты не помеха, никогда не думай так. Я люблю тебя.

— Я знаю. — Вероятно, Клим ждал от нее других слов, но ничего не сказал.

— Мне пора выезжать в Ялту.

— Ты поедешь в Москву оттуда? — Полина только что сообразила, что план ее невероятно шаток и все может пойти наперекосяк.

— Нет. Потом вернусь в дом, нужно кое-что сделать. Мама и отец скоро приедут на отдых, просили меня позаботиться о приходящей домработнице. — Поля выдохнула облегченно.

— Тогда, до встречи.

— Да. Поль…. Нет, потом все скажу. Пиши мне, ладно?

— Ладно.

Полина с трудом выдержала регистрацию на рейс, ожидание самолета и сам перелет. Волнение перед встречей действовало мощнее, чем весь кофе мира! Руки тряслись, глаза лихорадочно блестели, и вся она мерцала, светилась и в то же время понимала — вот оно, счастье. Осязаемое и ощутимое. Ловила его проявление, такое сильное и яркое, и очень хотела поделиться им с Климом. Только с ним и ни с кем больше.

Если бы сейчас ей довелось повторить свой давешний разговор с Никой, она бы ни минуты не сомневаясь, сказала ей — Клим единственный и это ясно без всякой постели. Любовь рождается в сердце, разуме и продолжается уже во всем остальном*.

От автора: Заявление спорное даже для меня, но Полина только постигает любовь. Отсюда и мысли — неопределенные и сумбурные))))

Симферополь встретил Полечку зноем, ощущением праздника и эдакой расслабленности. Суета аэропорта, беготня людей с багажом не обманули Полину. После Москвы и ее настойчивой деловитости, все здесь было другим — юг он и есть юг, верно?

Веселый таксист развлекал Полину беседой все то время, что они добирались до местечка под Ялтой. Раза два предложил ехать к нему, а не куда-то там еще, рассказывая, какая хорошая у него мама и как давно мечтает о невестке, похожей на Полечку. Та слушала в половину уха, старалась улыбаться, но уже чувствовала то самое головокружительное состояние, когда встреча с любимым человеком близка. Еще половина часа нереальной пытки и вот она стоит у церквушки, о которой ей рассказывала Анна Ильинична.

Солнце уже перекатилось от моря к горам, южные акации покачивали длинными своими ветвями, поддаваясь жаркому ветерку. В небольшом поселке начиналась та самая часть курортного дня, когда люди возвращались с пляжа, чтобы приготовиться к вечернему променаду, ресторанам, барам и южным приятным знакомствам.

Полина достала телефон, со второй попытки ей удалось нажать на номер Клима. Девушка застыла в ожидании ответа и молилась о том, чтобы Клим был уже здесь, а ни в какой не в Ялте.

— Да, Поль. Что-то случилось? В смысле…я рад твоему звонку, но … Ты просто так звонишь? Скажи, что скучаешь.

— Скучаю. Кwим, а где ты сейчас? В Яwте?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Уже нет. Сбежал. Я не люблю банкетов после официальных мероприятий. Все вопросы уже решил и собираю вещи. Как и обещал, завалюсь к тебе ночью.

— Я решиwа, что это очень доwго и приехаwа к тебе сама. Стою у церкви и не знаю, куда идти.

Момент истины! Это было единственной мыслью Полины, помимо опасения, что Клим не поймет, не оценит ее поступка, и молчание его не добавляло уверенности в том, что она сделала все правильно.

— Ты в Крыму? — голос его, напряженный, не верящий, прозвучал тихо.

— Да.

— Стой, где стоишь.

Полечка и стояла. Только глаза прикрыла, стараясь не упасть, и крепко держалась за сумочку. Вряд ли Поля понимала сейчас, что она держит сумку, а не наоборот.

Не прошло и минуты, как она увидела Клима. Тот бежал сломя голову, на ходу пытался надеть футболку, которую, видимо, прихватил в последний момент. На бегу столкнулся с дородным мужчиной и выбил из его рук сумку с фруктами, те разноцветными шариками запрыгали по дороге, но это его не остановило. Так и летел, а вслед ему неслись ругательства, справедливые, между прочим.

Клим увидел Полину и ускорился, футболки надеть так и не смог, а просто бросил ее на землю, как ненужное и мешающее нечто.

— Поль…глазам не верю… — взъерошенный, счастливый, изумленный и влюбленный.

Полечка и сама уронила сумку свою спасательную, сделала один робкий шаг навстречу Климу и моментально оказалась в его крепких объятиях. Все самой собой встало на свои места и уже совсем не думалось и не вспоминалось о Жене, семье и прочем том, что казалось непреодолимым препятствием.

— Как ты здесь? Почему? — запустил обе руки в ее волосы, приподнял к себе ее личико.

А она смотрела на Клима и не знала, что ответить. Врать сейчас не могла никак, а сказать правду ужасно стыдно и глупо.

— Я не ко времени? — кто знает, что увидел Клим в ее кошачьих зеленых глазах, но голос его дрогнул, когда он начал говорить.

— Полина, все остальное не ко времени. Все вокруг не то и не нужно, понимаешь? Ты единственное и главное, ты необходима мне. — Поля перестала сомневаться, услышав его слова, крепко обняла за шею, притянула ближе к себе и поцеловала крепко, как и мечтала все время полета.

Клим ответил так, что бедная Полечка едва удержалась на ногах. Все так, как она хотела — его крепкие горячие руки на ее теле, губы дарят восторг, а ее пальчики запутались в его волосах. Запах его кожи, нагретой крымским солнцем волновал бесконечно, как и то, что он был обнажен по пояс и ничего не мешало сейчас ощущать ладошками упругость его груди, плеч и спины. Полина спешила дотрагиваться, касаться и ласкать. Спешил и Клим и последней разумной мыслью его было: «Женька, прости меня…»

— Полина… — жарко шептал Клим, целуя ее личико, — Полина…

Повторяя ее имя, Клим убеждал сам себя, что это не сон, а явь и настолько яркая, пронзительно-страстная, что поверить во все это было непросто. Сейчас в его руках была любимая, единственная и ее поцелуи сводили с ума, заставляли сердце колотиться, а мысли разбегаться.

— Кwим, не отпускай меня. — Полина боялась, что все это исчезнет или обернется сном.

После ее слов, Клим уже перестал сдерживать себя совершенно, и ему, пожалуй, было глубоко наплевать, что стоят они у церкви, посреди улицы и ведут себя, словно подростки. Руки его заметались по ее телу, сминая лёгонькое платье, нарушая безжалостно прическу. Заколка, что удерживала узел пепельных волос, расстегнулась, упала, отпустила локоны из плена.

— Молодые люди, тут дети, между прочим! — Пожилая дама вела за руку малышку-внучку и, проходя мимо Клима и Поли, сделала замечание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Стыдно не было ни ему, ни ей, всего лишь досадно, что их прервали.

— Поль, идем. — Климу стоило огромного труда выпустить девушку из рук.

Он взял Полину за локоть, подобрал ее сумку, и потянул за собой вниз по улице. Футболка его осталась лежать на дороге, равно как и Полечкина заколка.