Воин Забвения. Гранитный чертог - Счастная Елена

– Так, значит, ты с нами идёшь? – Надёжа недоверчиво оглядел Младу. Она не ответила. Десятник хмыкнул. – Суть очень проста. Выезжаем завтра на рассвете. Останавливаемся в гостиных избах у Рысей, а южнее – у тривичей. Расспрашиваем деревенских, которые пострадали от набега последний раз – и отправляемся искать лагерь вельдов. Идём тихо и скрытно. Стараемся взять языка. Всё как всегда. Ясно?

– Куда уж яснее, – согласилась Млада, не сводя взгляда с Медведя, который хмурился всё сильнее с каждым словом Бажана. Она почему-то чувствовала за собой вину.

– Тогда, – задумчиво проговорил Надёжа, огляделся и сунул ей в руки большой заплечный мешок, вытряхнув из него какое-то тряпьё, – собирай вещи. Ты ж наверняка знаешь, что нужно взять. Припасы заберём с утра – в поварне подготовят.

Млада развернула необъятный мешок и глянула вслед уходящему десятнику. Сразу видно: поблажек тот делать не будет, но и хамить не станет. Так и должно быть. С такими путешествовать проще. Она осмотрела полутёмную дружинную избу с рядами широких лавок, пустующую в разгар дня. Усмехнулась своим мыслям, на мгновение почувствовав себя частью этого сурового, пропитанного крепким мужским запахом мирка.

Что ж, всё складывается не так уж и плохо.

 ***

Утро выдалось хмурым. Ночью прошла гроза – и вдалеке над лугами сине-серыми нитями ещё висела хлябь. Пахло сыростью и свежестью. Во дворе расплылись лужи. Сидя на лавке у конюшен, Млада ещё раз проверила дорожный мешок: плотное покрывало для ночёвки в лесу, промасленный плащ на случай непогоды, завернутое в ткань огниво. Завязала крепче узелок на свёртке с вяленым мясом и хлебом, переложила ближе ко дну запасной мех с водой, хоть на всём пути и будут встречаться колодцы.  И только затянув лямки мешка, коснулась спрятанного в сапоге охотничьего ножа с резной костяной рукоятью. Его ещё вечером отдал ей Медведь, сказав обыденное: «Будь осторожна».

Никогда ещё за эти шесть дней не доводилось видеть его таким подавленным. И казалось, он по-прежнему не обижается, не таит злобы. Однако во двор утром не вышел, хоть здесь уже толпились решившие проводить разведчиков в путь кмети. Млада сидела в стороне, не желая участвовать в этом натянутом веселье. Потому как сразу видно: хорошего исхода разведки здесь уже не ждут. С трудом удалось выведать накануне, что, оказывается, каждый раз, когда неуловимые вельды появлялись на землях княжества, по их следам отправлялись охотники из местных сотен. Но поймать не удавалось никого. Очередная неудача деревенских стала последней каплей, и князь решил отправить в разведку кметей.

Ещё о чём-то дружинники молчали. Но не пытать же их, в конце концов.

Конюхи вывели лошадей. Младе достался со всем тщанием подобранный для неё буланый мерин по кличке Янтарь. Вечером, прогулявшись до сада и сорвав несколько яблок, она ходила к нему знакомиться. Конь поначалу недоверчиво косился и крутил ушами, но, только учуяв запах лакомства, подобрел. И сегодня уже панибратски тыкался мордой Младе в плечо и шарил губами по подставленной ладони.

Кмети взгромоздились в сёдла. Подошёл Бажан и напоследок коротко сказал что-то Надёже. Тот кивнул и махнул остальным рукой.

Выдвинулись.

Посад просыпался лениво – видно, сказывалась сонная погода. Уже вышедшие на улицы люди внимательно провожали всадников взглядами. За городскими воротами бойкий сырой ветер тут же едва не выдернул из седла. Вспаханные на зиму нивы чернели набухшей после грозы землёй. Полоса чистого неба становилась уже: с севера её теснили мрачные серые тучи.

Кутаясь в плащи, открытую часть Южного тракта до развилки минули бодрой рысью. Воздух наполнила сначала лёгкая изморось, а затем начал накрапывать дождь. Но, спрятавшись под ненадежным пологом леса, мужчины пустили коней спокойным шагом, будто торопиться куда-либо тут же перестали. Млада долго терпела мешкотное шествие, разглядывая прямые спины спутников.

Кроме десятника, в поход отправился Галаш – долговязый, но крепкий, как ясеневый прут. Супротив сдержанного и молчаливого Надёжи он выглядел говорливым и звонким. Вооружён он был клеёным тисовым луком. А кроме того – боевым топором в чехле на поясе и ножом с другого боку. Но по его глазам, внимательным и хитроватым, всё одно видно: стрелок. Третьим же оказался Невер. О нём Млада ничего припомнить не могла и разгадать его – тоже. В тихом разговоре Надёжи и Галаша он участвовал вяло – больше присматривался, даже несколько раз обернулся на Младу. И то и дело касался ладонью оголовья висящегона поясе чекана.

Почувствовав, как тяжёлый от влаги воздух придавливает её к седлу, а размеренное покачивание спины коня вгоняет в сон, Млада нетерпеливо окликнула кметей:

— Может, побыстрее поедем? Не на прогулку, вроде как, вышли. Или нравится под дождём киснуть?

Надёжа неохотно повернулся и глянул не слишком-то добро. Но смолчал. А вот Галаш мгновенно взвился:

— Ещё баба нами тут не распоряжалась! Мы обузу с собой в путь не просили.

Млада спокойно смерила его взглядом. Выходит, верно Хальвдан сказал, не ехидничал попусту. Шутки в её сторону отвешивать и улыбаться – на это кмети только в детинце и способны? А как в поход с ними собралась, так сразу в бабу и обузу превратилась.