Бег по песку - Юрий Иванович

На улице нас ждал Пабло, присевший на крыло своего автомобиля, и прикуривающий сигарету. Увидя как мы вышли, весело поздоровался и протянул мне пачку, угощая.

— Спасибо, я не курю! — твердо сказал я.

— Ого! — удивился мой дружок. — С каких это пор?

— Да уже…. — я посмотрел на часы. — …Семь с половиной часов! Последнюю выкурил в девять тридцать.

— Серьёзная заявка на успех! — похвалил Пабло. — Береги здоровье смолоду! Пример достойный подражания. Но почему так вдруг?

— Понял: как иногда могут быть дороги одна-две секунды! Подвези нас, надо поговорить и всё рассказать. Ты уже свободен?

— Разумеется! Николя потом сам подъедет, когда закончит работу.

Мы ехали в машине, и Карлота крепко прижималась к моему боку, чем основательно взбодрила весь мой организм. К моему рассказу она прислушивалась с таким вниманием и напряжением, что её ушки стали пунцово-красными. Мне хотелось похвастаться перед ней ловкостью и проворством, но краски я не сгущал. В свете случившегося я и так выглядел героем. Важнее было посоветоваться с Пабло: всё-таки опыта у него было намного больше чем у меня.

Когда мы прибыли на место и уселись за стол на внутреннем дворе усадьбы, Карлота лишь спросила:

— Хочешь есть? — и хоть я ответил утвердительно, осталась сидеть с нами, опасаясь пропустить хоть одно слово. Я как раз излагал сведения, полученные в полиции.

— Оказывается, вчерашний убитый в скалах здесь рядом, это матрос одной из яхт, зашедшей в порт несколько дней назад по довольно странным причинам. Она направлялась из Южной Америки в Англию, где у владельца были некие важные дела. Но в одну из ночей вахтенный матрос разбил все приборы, вывел из строя двигатель и сбежал со всеми своими вещами на шлюпке. Когда другой матрос с трудом разбудил капитана (вероятно тему подсыпали снотворное) тот с ужасом обнаружил, что яхта находится в плачевном состоянии и дрейфует в морском течении не так уж далеко от берега. И как раз примерно в том месте, где я сегодня наткнулся на водолазов! Естественно, капитан, он же и владелец, завёл яхту для починки в порт и заявил о пропаже матроса. А вчера, выяснилось, он лишился и второй половины своего экипажа. Но если первый матрос сбежал, то второго попросту убили. Да и капитан яхты, Макс Билландер, ведёт себя в последние дни очень странно. А когда узнал об убийстве, вообще закатил жуткий скандал в комиссариате. Обзывал всех полицейских никчемами и бездельниками и выкрикивал, угрожая, что если что-нибудь ещё случится, он за себя не ручается и пойдёт на крайности. Какие именно крайности имелись в виду, он не уточнял, но это всем очень не понравилось.

— Как говоришь имя владельца яхты? — спросил Пабло, набирая номер на своём мобиле. Я повторил. — Алло! Николя? Ты ещё на месте? Тогда будь добр и загляни в компьютер. Достань там самую полную информацию о Максе Билландере. Всё, всё что можешь! И сразу вези сюда, мы ждём…. Что?.. Да, он здесь!.. Да, слухи подтвердились: подался в нудисты! Приглашал и нас! Всё, заканчиваю, а то меня топчут кулаками по голове!

Я действительно наподдал ему по лысине, что бы меньше паясничал, а потом спросил:

— А как там по моему вопросу?

— Посадили «птичку» высматриваем, — ответил он зашифровано, бросив осторожный взгляд на Карлоту. Но та была вся внимание.

— О чём это вы говорите?

Я подумал, что лучше иметь в ней союзника, чем подозревающего.

— Видишь ли, — стал объяснять, конечно, не всё. — Мои друзья, электронщики и им не составило особого труда установить мини-телекамеру на одном из столбов для наблюдения за усадьбой Фергюссонов.

— Зачем? — недоумевала она.

— Мальчик! Всё-таки там что-то не так! Уж больно его поведение подозрительно и не укладывается ни в какие рамки.

— И что? — этот вопрос она адресовала уже только Пабло.

— Да ничего! — он скривился, раздумывая и глядя поочерёдно то на меня, то на Карлоту. — Почти! Ибо за всё время из дому выходила два раза женщина, видать та самая. Но оба раза она выходила из боковой двери и шла за угол, на внутренний двор. К сожалению, не удалось заснять её лицо. И больше на этом участке не наблюдалось ничего интересного.

— На этом? — переспросил я.

— Да! Так как на соседнем, за забором, разделяющим территории, замечен ещё один наблюдатель.

— Да ну? И кто же?

— Некая особь. — Пабло заулыбался. — С пречудеснейшими кудряшками, шустрейшая девчушечка лет шести, семи. У неё там, в кроне дерева, нечто вроде домика и она постоянно, из замаскированного окошка что-то высматривает в подзорную трубу.

— Это Виктория! — просветила нас Карлота. — Действительно, резвее и любопытнее ребёнка трудно найти на всём побережье.

— Ты её хорошо знаешь? — поинтересовался я.

— С самого рождения! И мы с ней прекрасные друзья.

— А не могла бы ты, — я провёл рукой в воздухе, изображая волну. — Этак деликатно узнать у своей подруги: что её так заинтересовало у соседей?

— Прямо сейчас?

— Ну, естественно!

— Нет! Сначала ты должен поесть! — при её словах я сразу понял причину моего дискомфортного состояния и сообразил, что я действительно зверски голоден. Поэтому сразу же согласился.

— Не возражаю! Только вот что: в моей палатке всего много, да…

— Здесь тоже не умрешь с голоду, накормлю! — пообещала она. И не знаю, по какой причине: то ли не хотела, что бы мы с Пабло о чём-то секретничали без неё; то ли не желая со мной разлучаться, скомандовала: — Пойдёшь со мной! Поможешь накрыть на стол!

Желания возражать у меня совершенно не нашлось, и я покорно пошёл за ней в дом, сопровождаемый насмешливым и понимающим взглядом своего товарища. Попробуй поспорь с любимой да ещё и на пустой желудок! Не знаю как кто, но я на такое неспособен.

На кухне я попытался поймать её за талию и притянуть к себе. Но Карлота ловко вывернулась и, встав на безопасное расстояние, строго сказала:

— Хочу тебе кое в чём признаться!

— А-а! Давно хотел послушать! — я примерно уже догадался, что она хочет сказать, но решил воспользоваться этим моментом и уточнить одну, очень волнующую, меня, деталь. — Интересно будет узнать всё о твоём женихе и о ваших отношениях.

Карлота немного смутилась, но потом отрицательно замотала головой и объяснилась без единой паузы.

— Говорю тебе со всей откровенностью: мы с ним просто хорошие друзья и между нами никогда, ничего не было. А женихом я его иногда представляю (по нашей взаимной договорённости) для собственной солидности: ведь не пристало такой красавице как я, не иметь поклонника. Хотя бы одного! Или я не права?

— Хм… В этом случае права! — согласился я.

— Но я хочу признаться в совершенно другом.

— Я весь — внимание.

— Сегодня утром я повела себя очень глупо…

— Согласен! — успел я вставить одно слово.

— …И очень об этом жалею! — продолжала она с нажимом в голосе. — Больше такое не повториться! Пообещай мне, что не будешь вспоминать об этом случае, ни при каких обстоятельствах.

Мне, конечно же, хотелось обговорить этот случай поподробнее и подвергнуть её действия полной и безжалостной критике, но! Она и так молодец, сама всё поняла и осознала, и я сказал:

— Уже и не помню, о чём ты говоришь… А память у меня слабая: если что забываю, то навсегда! Например, в данный момент в моей голове только два воспоминания: первое — хотел тебя поцеловать, второе — что-нибудь перекусить.

— Начнём со второго! — сказала Карлота, ловко вставляя в мои протянутые к ней руки большую кастрюлю. — Зажги газ и подогрей это. Потом нарежь хлеб! Потом нарежешь ветчину, а я сделаю салат.

— И почему всё не по порядку? — тоскливо вздохнул я ставя кастрюлю на плиту. — Не как у людей…

— Если бы всё было по-твоему, — заулыбалась Карлота. — Человечество давно бы вымерло! От голода!

— Зато из-за таких как ты, — возразил я. — Человечество может вымереть сразу по двум причинам.

— По каким именно?

— От переедания, — стал я перечислять. — И от уменьшения количества…

— А ты бы уже и не ел! — с сарказмом возмутилась Карлота. — Лишь бы увеличивать народонаселение!

— Да! — я, скромно потупив глаза, стал медленно, бочком, к ней приближаться. — На хорошее дело, я всегда готов!

Карлота выбрала самый большой и красный помидор и, подкидывая его на ладони, вкрадчиво спросила:

— В тебя томатами когда-нибудь стреляли?

— Нет! Бог миловал! — при этом я остановился.

— Тогда режь хлеб! И не ходи туда-сюда по кухне!

Пришлось, при таких угрозах, подчиниться. Но я заулыбался, представив себе наступающий вечер, чем Карлота сразу заинтересовалась:

— Чему радуешься?

— Тому, что после «второго», обязательно должно наступить «первое».

— Совсем необязательно! — она поставила на поднос стопку тарелок, стаканы, приборы и вышла из кухни. А я приступил к твёрдой ветчине, думая вслух: — Да нет, всё-таки обязательно!