Пленники лазерного диска - Дмитрий Емец

Все было как будто спокойно. Ничто не предвещало грядущих событий.

Катя посмотрела на часы.

– Сколько? – спросил Федор.

– Десять минут третьего.

– Вот будет прикольно, если они опоздают! – встрял Пузиков. – Только прикиньте себе, чуваки: агнеры там то, се, чайку попили, потрепались, в компьютер поиграли, в тарелке своей чего-нибудь починили – и – раз! – подзадержались эдак на полчасика. А тем временем дырка в пространстве – хлоп! – и закрылась. Прошляпили момент! Что включай теперь передатчик, что не включай – без толку. Гуляй теперь, агнер Вася, жуй опилки.

Хотя Пузиков нес явную ахинею, никто его не перебивал. Напротив, в глубине души ребятам хотелось, чтобы все так и произошло.

Внезапно Арнольд, последнюю минуту спокойно лежавший на снегу, заволновался и вскочил. Уши его напряглись. Губы поползли вниз, обнажив внушающие уважение клыки. В груди пса что-то заклокотало.

Борька на всякий случай попятился.

– Чего это твой барбос разрычался?

– Он что-то слышит! – сказал Федор.

– Что слышит?

Но этот вопрос можно было уже не задавать. Теперь не только Арнольд, но и сами ребята могли различить, как где-то там, в низком облачном небе, с каждой минутой нарастает ровный монотонный гул.

Дрожала земля. Сыпался с веток налипший снег.

– Вот и агнеры, – тихо сказала Катя Туркина.

– Агнеры, – повторил Федор.

Глава XIII

СРАЖЕНИЕ ЗА ЗЕМЛЮ

В считанные доли секунды старый пульсар надулся, как древний скряга, собравшийся после долгой борьбы с самим собой тряхнуть казной, и – выбросил огромный заряд энергии, который до этого времени собирал почти полтысячи лет. Яркая вспышка замечена была почти во всех уголках Вселенной.

– Старт! – рявкнул адмирал, чье имя не имело аналогов в земной фонетике.

Впитав в себя значительную часть энергетического потока, военные базы агнеров, давно дожидавшиеся этого часа, стремительно сорвались с места.

– Курс: планета Земля!

Адмирал с именем из одних согласных не отрывал взгляда своих маленьких, утопленных в приплюснутом черепе глазок от навигатора. Он знал, что здесь, на его экране, вот-вот должен вспыхнуть сигнал передатчика, который теперь, в эти мгновения, устанавливают на Земле его разведчики.

Прошло еще несколько секунд, и в небе над полем, выбрасывая лучи, появился серебристый шар. Зависнув на некоторое время неподвижно, он стал медленно снижаться.

– Вот и гости пожаловали! Спокойно, приятель, спокойно! – негромко сказал Федор.

Присев на корточки, он крепко взял Арнольда за ошейник. Пес рычал, поджимая уши и присаживаясь на задние лапы. С той самой минуты, как в небе показался корабль агнеров, Арнольд не отрывал от него настороженного взгляда.

– Это он! Тот самый шар, который заморозил профессора! – прошептала Катя.

– Да что ты говоришь, Туркина-Буркина! А я-то думал, что профессор в холодильник залез! Типа сугубо добровольно! – заявил Пузиков.

Его голос подозрительно подрагивал, однако своей манеры спорить по поводу и без повода Борька не утратил.

Шар агнеров продолжал снижаться. Он явно держал курс к большому камню, лежащему на краю луга сразу под холмом. Зависнув в полуметре от земли, шар замер, а затем разом выбросил четыре луча, которые, отвердев, уткнулись в землю подобно подставкам.

Снег вокруг четырех лучей-подставок вначале с шипением растаял, а потом вдруг покрылся прозрачным трескучим льдом.

«Наверное, он сделан из жидкого металла или из какого-то другого материала, легко меняющего форму. Когда нужно, он затвердевает, когда нужно, становится жидким. Из-за этого и перепады температур: от жара к холоду», – подумал Федор.

Никогда прежде земляне не видели корабль агнеров так близко – самое большее он был от них в десятке метров. На его поверхности не было ни одного люка и вообще ничего, что делало бы его похожим на звездолет в том представлении, которое имеют о звездолетах жители нашей планеты.

Впрочем, конструируя свои корабли, агнеры, видимо, очень мало нуждались в советах землян.

– Елы-палы! – пробормотал Пузиков. – Макаров, заткни своей собаке пасть, чтоб не рычала! Они нас сейчас засекут.

– Тихо, Арнольд, тихо!

Ребятам казалось, они ощущают даже исходящий от шара жар. Это был странный жар – испепеляющий и в то же время ледяной. С точки зрения земной логики, такому сочетанию не было объяснения, однако сам шар агнеров не усматривал, видимо, в этом никакого несоответствия.

Внезапно послышалось шипение.

Люк корабля агнеров, обнаружившийся в нижней половине шара, стал медленно открываться.

– Шухер! Прячемся! – шепнул Пузиков и кинулся к большому камню. Это было единственное место поблизости, где можно было хоть как-то укрыться.

Федор с Арнольдом и Катя метнулись за ним. На бегу Федор еще, помнится, изумлялся, как может толстый и неуклюжий Пузиков нестись так быстро? Его нес вперед словно бы мощный мотор.

Место, найденное Пузиковым, и правда было исключительно удачным. Отсюда им хорошо был виден люк корабля агнеров.

Тем временем из открывшегося люка звездолета выехал вначале приземистый робот, а за ним вышли, такие же невысокие и массивные, два агнера. Они двигались неторопливо, озираясь по сторонам.

Кате, видевшей агнеров впервые, они показались отталкивающими, похожими на дремучих злобных гномов. Маленькие, утопленные глазки, лица с чересчур рельефными, безобразно крупными чертами. Тела у них были широкие, сильные, с расположенным сзади огромным горбом.

«Они вылитые тролли или гномы из западных сказок!» – удивленно подумала Туркина и внезапно поняла, в чем тут дело.

Именно так, в образах троллей и гномов, человечество сохранило воспоминания об агнерах, и прежде уже неоднократно высаживавшихся на нашей планете.

Агнер, шедший вторым, нес в руках довольно тяжелый предмет, по форме напоминавший куб, вырубленный изо льда. Внутри куба сверкали и с бешеной скоростью вращались еще несколько несоприкасающихся и, казалось, без всякой логики соединенных фигур.

«Передатчик! Они хотят его здесь поставить!» – догадался Федор, хотя этот предмет и не имел ничего общего с земным передатчиком.

Притянув к себе за поводок Арнольда, мальчик зажимал ему ладонью пасть, опасаясь, что рычание пса привлечет внимание пришельцев.

Агнеры подходили все ближе. Расстояние между ними и ребятами сокращалось. При этом агнеры шли странно, не по прямой, а словно бы описывая круги. Несколько шагов в одну сторону, несколько в другую, еще правее, еще левее. При этом агнеры не отрывали взглядов от вращавшихся в кубе фигур, которые то останавливались, то ускорялись, начиная вертеться с непостижимой скоростью.

«Ищут место, куда поставить передатчик!» – сообразил мальчик.

Неожиданно агнеры перестали описывать свои петли и уверенно направились к камню.

– Смотри, они идут к нам! – прошептала Катя.

– Про нас они не знают! Они идут к камню! – поправил Макаров.

Как ни тихо звучал его ответ, мальчику почудилось, что агнеры настороженно взглянули в их сторону. «Услышали!» – мелькнула у него мысль.

Но нет! Вновь уткнувшись взглядами в куб, пришельцы с прежней методичностью продолжили свое шествие.

Не дойдя до камня нескольких шагов, они остановились, словно чего-то ожидая. Первый агнер дотронулся до панели на спине робота, что-то настроив на ней.

Сопровождавший агнеров гусеничный робот выехал вперед и направил на камень выпуклую линзу, находившуюся у него на груди.

– Ну – баранки гну! Что это он делает? А? – поразился Пузиков.

Робот скрипнул. Чуть выше линзы на его корпусе вспыхнул красный огонек. В тот же миг острое подозрение, переходящее в уверенность, пронзило Федора.

– Ложись! Лежать, Арнольд! – прошептал он и, сбив Пузикова с ног, прижал к земле Катю.

– Эй, ты чего? Это наезд или повод для драки? – недоумевающе зашипел Пузиков.

Мгновение спустя в валун, за которым они скрывались, ударила лазерная вспышка. Послышался сухой звук известняка. С шипением испарялась впитавшаяся в трещины камня вода. Воздух вокруг камня раскалился, растопив снег.

– Ой мамочки! День так плох, чтоб я сдох! Сейчас нам будут кранты! – попискивал Пузиков, втягивая носом раскаленный даже с этой стороны валуна воздух.

Глаза Борьки заливал пот. Сам камень, нагревшись, быстро высыхал, меняя цвет с черного на светло-бурый.

Федор прижимал голову Кати к земле, опасаясь, что ее зацепит осколком. Рядом, растянувшись на брюхе, недоуменно и одновременно возмущенно рычал Арнольд. Пес не был напуган, так как не знал, что такое лазер, однако даже его собачье воображение было потрясено. К тому же он не мог понять, куда подевался снег, который он несколько минут назад преспокойно лизал.

Вскоре сухое потрескивание камня и низкий монотонный гул лазера разом прервались. Лазерный луч погас. Робот пришельцев выключил линзу и неподвижно замер.