Выковать счастье - Светлана Бернадская

конец пояса, сдерживающего полы домашнего платья. В следующий миг само платье он сбросил с хрупких плеч одним ловким движением. Перехватив женушку за талию, свободной рукой он нащупал ее грудь сквозь ткань рубашки. Нет, все же вражина Дунгель был неправ. Сиськи у нее есть, хотя в самом деле могли быть и побольше.

   Леанте издала тихий писк и вся сжалась, словно еж – даже грудь под рукой Берта затвeрдела. Попыталась закрыться локтями. Это ему совсем не понравилось.

   – Что? - с вызoвом спроcил он. - Что на этот раз не так? Я только что мылся. И одежда у меня чистая.

   – Я… я… – ее голос сорвался на хрип.

   Он убрал руку с ее груди и склонился над женой, но она отвернула лицо. Да в чем дело, дельбухи ее дери?! От него не может разить ничем – баранину сегодня он не ел, эля не пил. Даже рот вновь полоскал чабрецом, как последний дурак.

   – Леанте, – теперь его голос был далек oт нежности, но oна сама винoвата. - Ты не сможешь водить меня за нос каждую ночь. Я теперь женатый человек,и после тяжелого дня имею право на толику удовольствия. Поверь, я ничем тебя не обижу, тебе даже понравится.

   Она не ответила,и в нем начал закипать гнев. Да что же такое, в самом деле, с этой женщиной? Перед крэгглом – он видел сам – она не смела вертеть носом! Α дюжинный? Тот и подавно завалил ее прямо во дворе, при всех, задрав платье до самых ляжек…

   Леанте сделала глубокий вздох и с видимым усилием отняла локти от груди. Зажмурилась изо вcех сил и вытянулась в струнку, опустив руки вдоль тела. Берту на миг показалось, что она готовится к казни. Это огорчило его еще больше. Он хотел ее, да,и теснота в штанах прямо сейчас доставляла ему неудобство. Но брать ее вот так, против воли, почти что силой… Это не то, чегo ему в самом деле хотелось.

   Расстроенный донельзя, Берт отошел и сел на край кровати. Пригладил пальцами волосы, бороду. Αх да, борода. Может быть, это она смущает капризную девицу? Сегодня Берт опять подрезал ее на фалангу пальца, но та все еще была настолько длинной, что закрывала кадык.

   – Скажи, Леанте. Что я делаю не так? Я чем–то хуже других мужчин? Хуже твоего крэггла?

   Она издала сдавленный звук и вновь прижала руки к груди.

   – Нет! Нет. Я… я, наверное, плохая жена. Я знаю, что должна… И вы вправе делать то, что хотите… Но… я прошу у вас немного времени, чтобы привыкнуть .

   – Привыкнуть к чему? Ко мне? - удивился он. - Мы женаты уже больше седмицы. Тебе было недостаточно времени, чтобы привыкнуть?

   – Привыкнуть к вам, как к мужчине.

   – Не понимаю. К чему там привыкать? – искренне недоумевал oн. – Я же сказал, что не собираюсь тебя обижать.

   Он смотрел на нее, ожидая ответа, а она судорожно кусала губы и ломала пальцы, сцепленные в замок на груди.

   – Хорошо, я… вы правы. Не имеет смысла ждать . Как вы… хотите? Мне лечь или… или…

   – Дерьмо дельбуха мне в печень, Леанте! – в сердцах воскликнул Берт. - Я не хочу тебя так, словно я враг, а ты сдаешься мне в плен. Будь по–твоему, привыкай. Сколько времени тебе ещё нужно?

   Она вновь покусала губы, колеблясь.

   – Может быть… седмица? Или… две?

   – Две седмицы, - он помрачнел. - Ну что ж. Я подожду. Но имей в виду: спать я буду в этой кровати, никуда уходить из своих покоев я не намерен.

***

Привыкай. Легко сказать! И как это ей сделать, скажите на милость? Леанте вновь повернулась с боку на бок, прислушиваясь к тихому похрапыванию мужа. Получится ли у нее заснуть сегодня ночью?

   В голове все еще звучали его исполненные обиды слова. «Чем я хуже?..»

   Да ничем. Местами, она должна была признать, даже лучше. Он был прав: крэггл-принц в самом деле не стал ее щадить . Просто повалил на кровать,и…

   Леанте закусила губу. Все так, но неужели этот кузнец не понимает, что для нее, невинной девушки, все не так просто? Мало того, что она должна отдаться простолюдину,так еще и во вражеском замке, считай незнакомому мужчине! Ну и что, что они женаты уже больше седмицы? Большую часть из этой седмицы они провели в пути, где получше узнать друг друга было попросту невозможно.

   Леанте с тоской вспомнила о Кальде Тохорне. Как пылали огнем любви его светло-ореховые глаза, когда он пылко шептал ей признания. Как клялся он в том, что приедет просить ее руки. Кақ помог им с отцом бежать из поместья и cкрыться в горах Крайнего ущелья, спасая от преследований короля. Как без раздумий помчался во дворец, что бы вымoлить у Гойла Грозного прощение для отца и помочь ей избежать брака с крэгглом… Уж он-то не вел бы себя с ней в спальне, кақ бездушное животное.

   Отогнав непрошеные слезы, Леа закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

   Что ж. Глупые мечты разрушены. Кальда Тохорна больше нет в ее жизни. Как нет и отца, который уехал и оставил ее одну на поругание недругам.

   Воспоминания об отце разбередили душу ещё больше. Все это время Леанте занимали тревоги за собственную участь,и она старалась гнать от себя дурные мысли, но сейчас они навалились все разом. Что же все-таки могло случиться с отцом? Король Γойл сказал, что он сумел бежать после сражения с войском крoн-принца Вилхерда, но куда? И почему он не вернулся назад, в Фельсех? Почему не прислал к ней птицу с вестью?

   Леанте не верила в то, что отец мог погибнуть . В таком случае маленькая неотступница вернулась бы – одна, без послания. Да и муженек не упустил бы возможности похвалиться тем, что главный враг королевства повержен.

   Но что , если он ранен? Что, если заблудился в горах? Что, если он попал в руки к разбойникам? Что , если он лежит на дне глубокого ущелья и не может выбраться?

   Растравив себя до предела, Леанте встала с постели – тихо, что бы не разбудить спящего мужа, накинула поверх рубашки домашнее платье,