Мать и Колыбель (СИ) - Марчук

— Она даже не поздоровалась. Хамка!

— Дикарка!

— Приехала из какой-то глуши!

Ворвавшись в комнату и плотно закрыв дверь за собой, Акме с облегчением убедилась, что в её апартаментах не было слуг, и сбросила неудобные туфли.

— Вот это курицы! — засмеялась она. Скорее нервно, чем весело.

Ей никого не хотелось видеть.

Достав листок бумаги, баночку с чернилами и гусиное перо, аккуратно, чтобы не перепачкать пальцы, начала писать. Она с почтением приветствовала дядю, заботливо интересовалась его здоровьем и спешила заверить его, что до Карнеоласа добрались они благополучно. Акме бегло описала их путешествие и занялась подробным рассказом о древнем и прекрасном Нелейском дворце, красота которого стократно превосходила красоту королевского дворца в Эрсавии, где племянники целителя в своё время имели честь быть представленными эрсавийскому королю.

Племянница благоразумно умолчала обо всех важных разговорах с королём, о малейшем упоминании о Провидице и о главной причине пребывания в Карнеоласе. Акме догадывалась, что письмо перехватят и прочтут по приказу Трена или герцога.

В конце письма девушка передавала приветы, выражала надежду на то, что визит их к «Его Величеству» скоро закончится, вопреки обыкновению просила его ответить на её письмо, желала дяде всяческого здоровья и благополучия и благословляла его, чего не делала никогда, так как считала это привилегией Бейна Фронкса. Но, чувствуя, что судьба её отныне не зависит от дядюшкиной воли и что она теперь надолго и, возможно, навсегда, оторвана от него, сочла уместным и даже необходимым вести себя так, как ведёт себя взрослая и независимая от опекуна девушка. С тем единственным отличием, что она не была замужем и, быть может, уже едва ли будет.

Закончив, достала пергамент, который использовался, как правило, для официальных документов. Переписала на него письмо без спешки и со всем изяществом почерка. Аккуратно запечатав письмо, оставила его на столе и направилась в спальню, чтобы привести себя в порядок, прежде чем спуститься вниз, где придворные снова будут осматривать каждый дюйм её простого для королевского дворца одеяния, причёски и внешнего вида. Собственное письмо дяде помогло успокоиться. Попросит служанок найти того, кто отправит письмо по адресу.

А теперь ей захотелось спрятаться от всего света в Нелейской библиотеке, где, по слухам, книг было больше, чем во всем Карнеоласе. Служанка проводила её. Они шли по тёмным коридорам дворца, сворачивая то направо, то налево, пока не остановились под высокими массивными дверьми. По обе стороны от неё стояла мрачная тяжеловооружённая стража, будто охраняла сокровищницу. Акме поблагодарила девушку и очутилась в огромном светлом помещении с высокими потолками и высокими широкими окнами. Множество стеллажей до потолка, на полках — древние толстые тома; узкие лесенки, которые вели к стеллажам на площадках второго и третьего этажей.

Окна выходили на большую мраморную статую квадриги в натуральную величину под управлением высокого воина с длинным мечом в руке. На плече его висел огромный узорчатый щит с древними письменами; высокий шлем с небольшими углублениями, где раньше красовались драгоценные камни, странно переливался всеми цветами радуги даже в тени высоких деревьев. На груди — Звезда Шамаша с семью лучами.

Акме сразу догадалась, что перед нею была статуя Атариатиса Рианора. Великий царь древности. Ныне всеми забытый, спрятанный в чащобе королевского леса. Её предок?.. «Вздор, — прошептала она. — Ты не можешь быть моим предком». И отвернулась от окна.

Девушка направилась на прогулку по библиотеке в поисках книги, которая поведала бы ей о Кунабуле и Иркалле, подробной истории и описании этих земель. На полках с книгами виднелись разные статуэтки из меди, серебра, драгоценных камней, дорогущей слоновой кости, привезённой кораблями по просторам моря Тиамуль. Высокие изразцовые канделябры стояли потушенными и зловещими, словно боевые трезубцы. Мягкие ковры на полу заглушали шаги, на стенах не было гобеленов — всё было заставлено стеллажами.

Вскоре Акме выбрала три книги. Одну — по целительству, вторую — про историю Карнеоласа, третью — про историю Кунабулы с древнейших времён. Она уселась за стол у окна, взяла лист пергамента, сняла туфли и с ногами забралась на удобную кушетку.

В библиотеке никого не было. Не хватало только чашечки горячего кофе с корицей и слоёной булочки. Самый вкусный кофе привозили по волнам моря Тиамуль. Акме предполагала, где может найти желаемое, но ей не хотелось выходить из своего прекрасного величественного укрытия.

Она долго читала книгу по целительству, что-то выписала себе, а когда взяла в руки книгу про историю Карнеоласа, то откинулась на мягкие подушки и полулёжа задремала в обнимку с тяжёлым старым фолиантом.

Во сне Акме бежала по коридорам Нелейского дворца. В одной её руке была сумка и рука ребёнка — мальчика, который пытался поспевать за ней. Другой рукой держала сонную девочку, довольно большую и тяжёлую. Руки разламывалась от такой тяжести. Её подстёгивал лютый страх быть найденной и пойманной. С улицы доносились крики. На верхних этажах слышался топот десятков ног. Где-то скрежетали железные мечи. Царский дворец проснулся за несколько часов до рассвета. И в спину ей нёсся страшный и угрожающий крик «Лигия!».

Вздрогнув, Акме проснулась и не сразу поняла, где находится. Она с удивлением разглядывала огромное окно и скульптуру Атариатиса Рианора. Руки и ноги отчаянно затекли. Поясница разламывалась. Скрежет мечей и лютый страх из сна неслись за нею даже в реальности.

— Ай, дьявол, — прошипела девушка, морщась от боли и пытаясь сесть, потирая поясницу. — Который час?..

— Начало пятого, сударыня, уже пора полдничать, — раздался за спиной незнакомый весёлый мужской голос.

Акме подпрыгнула от неожиданности, тяжеленный исторический фолиант с грохотом свалился на пол. Перед нею на широком стуле сидел широкоплечий молодой человек, и девушка изумилась его беззаботной солнечности, очаровательной улыбке и ярко-голубым глазам. В белокурых, слегка вьющихся волосах сверкало солнце. На нём был светлый бархатный колет и туфли из светлой мягкой кожи. Из-под колета виднелась лёгкая рубашка, под воротом которой пряталось изображение подвески на золотой цепи.

— Книги здесь собирались веками и создавались талантливейшими людьми Карнеоласа, Полнхольда, Сильвана, Керберры и даже Акидии, — медленно, будто нараспев, не переставая улыбаться, произнёс красивый незнакомец, нагибаясь и поднимая фолиант. — А вы тут спите, да ещё и роняете драгоценные древние книги.

— Я заснула случайно, — буркнула Акме, опуская ноги и пытаясь их обуть.

Так, волосы. Что с её волосами? Как она выглядела вообще?! Она провела руками по голове и поняла, что пряди выбились из заколки и теперь явно были в беспорядке. Лицо наверняка опухло после сна. Вот чёрт! И ещё какой-то мужчина сидит и пялится на неё!

— Кто