Отбор истинных! Оборотень ищет, принцесса бежит - Кира Иствуд

Холодным касанием внутри возникает вопрос:

“Если бы пришлось выбирать между Нанетт и Джаредом, кого бы я спасала?”

– Главное, что всё закончилось хорошо, – выдавливаю я.

– Я ваша должница.

– Лучшей наградой для меня станет ваша дружба, – стараюсь говорить дружелюбно. Виктория одобрительно кивает, но в её бирюзовых глазах мелькает настороженность, словно она не до конца верит в мою искренность. Должно быть, вокруг Виктории вьётся немало желающих записаться в “подруги”. Ещё бы! Ведь она будущая Королева самой сильной державы мира.

– Буду рада узнать вас поближе, – сдержанно отвечает девушка. – Что касается отбора… я знаю, вам сейчас надо заниматься испытанием, но та кандидатка…

– Мира.

– Да, именно. Она не в себе. И она сбежала. Мне бы не хотелось, чтобы вы с сестрой попали в неприятности. Как вы отнесётесь к тому, чтобы сразу перейти ко второй части испытания?

Я округляю глаза, пытаясь понять, о чём речь.

– Вы о голосовании? – взволнованно уточняю я.

– Да. В полночь в главном зале каждая девушка раскроет свой потенциал через ивари, а потом будет голосование мужчин. Я призову птицу для вашей сестры. Не переживайте, всё законно. Как смотритель отбора я имею право помочь одному из кандидатов.

– О… – выдыхаю я, переваривая услышанное. Виктория хочет помочь моей сестре? А я? Неужели для меня отбор закончен? Мне нельзя даже попытаться найти ивари?

– Значит меня исключили? – спрашиваю с плохо скрываемой горечью.

Виктория удивлённо вскидывает тёмные брови.

– Почему вы так решили?

– Но ведь у меня нет птицы.

Кронпринцесса смотрит озадаченно, а потом показывает наверх.

– Вот же ваша ивари, Николь. Кружит над нами. Именно она показала, где вас искать.

Я неверяще поднимаю лицо к тёмному небу. Там под облаками, широко раскинув крылья, кружит алмазная птица. Так она моя? Та самая, что съела волшебные семена?

– На время пока ивари связана с хозяином, – говорит Виктория, – она становится незримым защитником. Вы, наверное, звали на помощь? Ваша ивари полетела эту помощь искать. Разве вы не чувствуете магическую связь между вами?

Конечно же я ничего не чувствую. Ведь не обладаю магией.

Виктория ободряюще улыбается. Она не спрашивает, как я смогла привлечь птицу. И даже про разломанный лёд не задаёт вопросов.

“Возможно, кронпринцесса закрывает глаза на нарушение в благодарность за то, что я помогла Джареду?”

– Ещё раз спасибо за всё, Николь, – говорит она. – Желаю вам удачи на отборе. Охрана проводит вас с сестрой до замка.

Виктория уже собирается уходить.

– Подождите! – Я подаюсь к ней.

– М?

– Могу я… с вами поговорить?

– Честно говоря, я спешу, – неуверенно отвечает кронпринцесса.

– Это ненадолго, – прошу я. – Пожалуйста.

– Ладно, – осторожно откликается девушка и выжидательно смотрит на меня. “Ну?” – говорит её взгляд. Джаред поворачивается к нам. Нанетт прислушивается.

– Наедине, – выдавливаю я.

Джаред делает к нам полшага, Нанетт удивлённо хлопает глазами, а Виктория смотрит внимательно, словно впервые по-настоящему меня увидела.

– Это важно, – добавляю я, умирая от неловкости.

– Вик, не стоит… – вмешивается Джаред, но Виктория его перебивает.

– Хорошо, я совсем не против, – улыбается она.

Взгляд Джареда леденеет, он явно не желает оставлять нас с Викторией наедине, и это странно… Он не доверяет мне? Думает, в парке опасно? Или не хочет, чтобы я рассказала о просьбе, отвести его к алтарю?

Оборотень вообще ведёт себя подозрительно начиная с первой встречи. Но об этом я подумаю позже, сейчас важнее сосредоточиться на Виктории. Ведь я до сих пор понятия не имею, что ей сказать!

– Леди Николь, вы не против, если я сама провожу вас до замка, – предлагает волшебница, – по дороге как раз пообщаемся.

Я соглашаюсь. Нанетт с завистью округляет глаза, одобрительно кивает, видно, думает, я суечусь ради победы на отборе. Джаред бормочет что-то вроде: “Девушки хотят посплетничать”, но в его глазах колючая настороженность, а внутри скалится зверь и будто тянется схватить.

В моей груди опять натягиваются струны, давят на сердце.

Опасно.

Я прячу взгляд, торопливо прощаюсь и иду за Викторией, оставляя замёрзшее озеро позади.

“Обернись… Обернись же! Он смотрит… Смотрит?” – щиплются мысли, толчками отдаются в рёбра. Проклятье! Это уже походит на потребность. Плохой знак… Нельзя поддаваться.

Сначала соглашусь обернуться, потом – коснуться, а затем… Нет! Надо сразу обрывать, на корню.

“Чриик”, – звонко раздаётся над головой. Это алмазная ивари скользит за нами по прохладному воздуху.

Вскоре нас с Викторией обступают тёмные громады деревьев. Листва тревожно шуршит в вышине. Мы идём по ночному королевскому парку, освещённому лишь магическими искрами. Снег хрустит под ногами, впереди слышится игривая скрипка, справа темнеет острый шпиль магической башни. Он похож на остриё клинка, что безжалостно вонзается в свинцовое небо.

– Так о чём вы хотели поговорить? – спрашивает Виктория, едва за нашими спинами смыкаются деревья.

Я перебираю варианты… что сказать? Но так, чтобы алтарь позволил… Может, стоит начать издалека? Прощупать почву. Или…

– Николь, я, кажется, понимаю, что за сомнения вас гложут, – вдруг произносит Виктория, задумчиво глядя из-под длинных ресниц.

– Да? – удивляюсь я.

– Да. И должна сказать, у вас есть все шансы.

– Шансы… – бормочу, силясь поймать нить разговора.

– Не обращайте внимание на его колкость. Он со всеми так… Наглый до неприличия, никаких границ не признаёт, да и правил тоже. Гордый и упрямый, но в этом есть определённый шарм, – она тепло улыбается до ямочек на щеках. – Но главное, когда доходит до дела, на него можно положиться. Во всём.

– Эм-м…

– Я его люблю, как дорогого друга. Как названного брата. Он часть моей семьи. И должна сказать, впервые вижу, чтобы Джаред так ярко реагировал на девушку.

“Ох! Похоже Виктория решила, я здесь для разговора о Джареде!” – понимаю я.

Мне хочется нервно засмеяться. Даже для Виктории очевидна связь между нами. Шпион из меня никудышный… Но, может быть, я смогу повернуть этот разговор в нужную мне сторону?

Виктория тем временем говорит:

– Не думали проверить вашу связь?

Я спотыкаюсь от неожиданности.

– Вы про истинность? – голос скатывается до шёпота. Кронпринцесса смотрит внимательно, будто через мои глаза заглядывает в глубину души.

– Да.

– Нет, не хотела бы, – отвечаю резче чем нужно.

– Почему?

И как объяснить?

Я иду, опустив голову. Пинаю носками ботинок рыхлый снег, медленно говорю:

– Потому что истинность – это ненастоящие чувства. Это навязанное. Я не могу такое принять… Травоядные спокойно относятся к метке, для волков же она важнее любви. Важнее уважения и желания пары. Поэтому мне особенно не хочется связываться с Руандовцами. Если было бы возможно, я всю жизнь носила бы перчатку. Даже после замужества. Я мечтаю